Что Вы там писали про мечту?
Про шалаш и про воздушный замок,
Как меня считали дивной самой,
И что Ваше сердце горячо.
А нельзя ли поспокойней, прозой?
Вы же в полуметре от психоза!
Господи! Но я-то тут при чём?
Просите и требуете встречи.
Ну какой ещё «свободный вечер»,
Что мы с Вами можем обсуждать?
Я предельно ясно объяснила:
Не люблю бездельников унылых.
И пленять таких? Была нужда...
Но в одном Вы, безусловно, правы,
Я могу смотреть на вещи здраво,
А не только колкости бросать.
У жены двоюродного брата
Есть знакомый – видный психиатр,
Он творит с больными чудеса.
Телефон и адрес прилагаю.
У него симпозиум в Огайо,
Возвратится через пару дней.
Ну а я, устав от сантиментов,
Уезжаю завтра в Сакраменто.
До июля не пишите мне.
ПИСЬМО ЖЕНЩИНЫ, НАПИСАННОЕ ЕЮ НАКАНУНЕ ДВА ДЦАТИСЕМИЛЕТИЯ
Уже я в возрасте таком,
Когда подводятся итоги.
А это, право, нелегко.
Во всяком случае, для многих.
Пока не нужен пистолет —
Ещё не вечер за окном.
Но, может, через пару лет
Я поразмыслю и о нём.
Пора подумать о душе
(Ещё без лишних мерехлюндий).
Не так наивна и уже
Не безоглядно верю людям.
Тоскливых дней унылый ряд
Не разредит приход гостей.
Мне о любви не говорят.
Ну разве только про постель.
Я избегаю кутерьмы,
Не трачу понапрасну силы,
И от сумы и от тюрьмы
Не зарекаюсь до могилы.
И не берусь предугадать
Судьбу в событии простом.
Вот что наделали года...
А что наделают потом?
ПИСЬМО ИЗ ДЕРЕВНИ
Хорошо июльским днём на свежем сене
Наблюдать за дымкой в воздухе нагретом.
Не любила я великих потрясений,
Но меня никто не спрашивал об этом.
Вспоминаю, как холёною рукою
Теребила я браслеты на запястье,
Кто же знал, что нет ни воли, ни покоя,
Кто же знал, что так недолго длится счастье.
Я вяжу крючком салфетки на досуге,
Никого, конечно, первая не трону,
Но лежат на сеновале две базуки,
К ним снаряды, три обреза и патроны.
Как меняет нас безжалостное время, —
Сожаленье тихим трепетом охватит.
Словно пенки от вишнёвого варенья,
Облака плывут по небу на закате.
Просвисти, щегол, что счастье повторится,
Не лишай меня надежды, не лишай же…
Ну а если б я была императрицей,
То в народе прозывалась бы Тишайшей.
ПИСЬМО ПОДРУГЕ ЮНОСТИ
Дождь со снегом, принесённые циклоном,
Перепады атмосферного давленья —
И во мне, к сентиментальности не склонной,
Пробуждают о несбывшемся томленье.
А тогда, давно, – я помню, как ни странно, —
Не пугал туман, не раздражали лужи…
Ты, свидетельница нашего романа,
Говорила, что не знаешь пары лучше.
Ветер с моря гнул деревья без усилий,
Волны бились за гранитным парапетом,
Растревоженные чайки голосили…
Не ко времени я вспомнила об этом.
Дождь устал, круги на лужах измельчали,
Ветер, выбившись из сил, внезапно замер.
Как смотрел он, ничего не замечая,
На меня смотрел влюблёнными глазами.
Я, припомнив этот взгляд, зубами скрипну.
Предрассудкам и условностям в угоду
Не спрошу: «Как он сейчас?»
Прощай.
Постскриптум.
В Пенемюнде в это время дрянь погода.
ПИСЬМО ПОКИН У ТОЙ ЖЕНЩИНЫ
