соответствующих регионах, в том числе на пространстве СНГ. Примером успешного и эффективного сотрудничества миротворцев СНГ и Миссии ООН в этой области является опыт мирного урегулирования в Таджикистане. Благодаря совместным усилиям самих таджиков и международного сообщества, удалось вывести страну на путь национального примирения, добиться возвращения более 1 млн. беженцев. Это, по существу, уникальный пример на фоне сохраняющихся региональных и внутригосударственных конфликтов. Это и яркое свидетельство большого миротворческого потенциала Содружества Независимых Государств и России, которые несли основное бремя внешней помощи межтаджикскому урегулированию.
Практически невозможно назвать область международного сотрудничества, к которой так или иначе не была бы причастна ООН. В рамках системы ООН объединены многосторонние механизмы, регулирующие, по существу, все сферы человеческой деятельности и межгосударственного общения. В их числе: проблемы разоружения и нераспространения ядерного оружия, борьбы с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков, вопросы социально-экономического развития, народонаселения, экологии и т.д., другими словами — весь комплекс проблем, составляющих новые вызовы человечеству на рубеже третьего тысячелетия. Поэтому ООН призвана и объективно способна возглавить усилия по управлению процессами глобализации. Еще задолго до появления самого термина «глобализация» всемирная организация стала инициатором дискуссий о необходимости комплексного подхода к политическим, экономическим, природоохранным, социальным и иным факторам развития современной цивилизации с учетом взаимозависимости всех государств. Именно в ООН была разработана и получила универсальное признание концепция устойчивого развития, впервые связавшая в единое целое экономические, социальные и приро доохранные задачи. Как подчеркнул Генеральный секретарь ООН, «наша главная задача сегодня — добиться, чтобы глобализация стала для всех народов мира позитивной силой, а не фактором, обрекающим миллиарды людей на нищету» .
Одним словом, как заявил на Саммите тысячелетия Президент России В.В. Путин, «открылись реальные перспективы для продвижения к достойной жизни для всех государств и народов в условиях социально ориентированной глобализации».
Разумеется, все это предполагает активное продолжение реформы ООН с целью ее адаптации к новым вызовам. Однако при этом следует помнить, что подлинным залогом эффективности ООН являются не столько те или иные административные усовершенствования, сколько политическая воля государств- членов. Подобно тому, как, согласно известному изречению, «короля играет свита», авторитет международной организации в решающей степени зависит от готовности государств-членов выполнять ее решения и способствовать осуществлению в полном объеме ее уставной миссии. При наличии политической воли всех государств, опираясь на Устав ООН и на ее богатейший опыт, можно и нужно проводить разумные реформы в целях укрепления центральной роли ООН в мировых делах. В Уставе Организации есть весь требуемый потенциал для достойных глобальных ответов на глобальные вызовы времени. Но эффективно задействовать этот потенциал можно только сообща, без претензий на безоговорочное лидерство в мире со стороны кого бы то ни было и без попыток навязывать свое видение мироустройства. Будущее — в способности ООН соединить новые идеи и тенденции в развитии мира с проверенными жизнью ос новополагающими принципами международного права и законности.
Итак, ООН предстает как основное звено будущей системы многополярного мироустройства. Однако для обеспечения ее целостного характера важную роль призван сыграть и другой элемент — взаимодействие ООН с разветвленной сетью региональных организаций и объединений.
Расширение и укрепление таких объединений является одной из главных мировых тенденций последних десятилетий, тесно связанной с формированием многополярного мира. Показательна в этой связи оценка Президента Франции Ж. Ширака: «Чтобы лучше организовать международную систему в XXI веке, нужно, прежде всего, двигаться в направлении многополюсного мира. Отвечая на процесс глобализации, большинство государств выбирают путь взаимного объединения на региональном уровне, чтобы быть хозяевами своей судьбы. Европейский союз является наиболее законченным примером, отвечающим этой необходимой региональной интеграции».
Однако проблема создания новой европейской архитектуры в действительности имеет более широкое значение. На протяжении столетий Европа была основным центром мировой политики, главным «законодателем» принципов и норм международного поведения. Именно здесь зарождались и распадались военно-политические коалиции и союзы, борьба между которыми приводила к самым кровопролитным войнам в истории человечества. И сегодня Европа в миниатюре отражает многообразие и реальную многополюсность современного мира. Поэтому нет необходимости доказывать, что от того, какая система безопасности будет построена в Европе, во многом зависит будущее международной системы в целом.
Для нынешней ситуации на континенте характерны те же сложности и противоречия, которые связаны с формированием нового мироустройства на глобальном уровне. Падение Берлинской стены открыло перспективу строительства Европы как единого демократического пространства равной и неделимой безопасности. Появился уникальный исторический шанс построить в Европе всеобъемлющую систему безопасности, в которой нашлось бы достойное место каждому государству континента. Для этого есть и соответствующая региональная структура — Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе. При всех несовершенствах этой организации она была и остается центральной общеевропейской структурой, объединяющей все государства континента в интересах обеспечения мира и стабильности в Европе.
Попытки противопоставить ОБСЕ другие европейские структуры с ограниченным кругом участников в качестве фундамента будущей архитектуры безопасности контрпродуктивны, поскольку заранее исключают из участия в ней другие государства или отводят им второстепенную роль. Такая архитектура может быть прочной и надежной только в том случае, если она будет действительно общеевропейской. Стремление же обеспечить собственную безопасность, отгородившись от соседей новыми военно-политическими границами и разделительными линиями, не только иллюзорно, но и уводит в сторону от реальных проблем континента.
Все это отнюдь не означает принижения роли других европейских организаций и объединений, таких как Европейский союз и НАТО. Здесь, как и на глобальном уровне, многополярность предполагает не конкуренцию, а взаимозависимость и партнерство между отдельными «строительными блоками» будущего миропорядка. Однако принципиально важно, чтобы взаимоотношения этих структур с другими участниками общеевропейского процесса строились на равноправной, демократической основе и соответствовали принципам международного права. В последние годы, в немалой степени благодаря дипломатическим усилиям России, для этого удалось создать реальные предпосылки. В частности, они заложены в Хартии европейской безопасности, принятой на Стамбульском саммите ОБСЕ (1999 г.), ставшей своего рода «кодексом поведения» государств и организаций в Европе. Документ фиксирует готовность стран — участниц ОБСЕ строить свои отношения в духе партнерства и взаимной помощи, а также нацеливает международные организации континента на строгое следование Уставу ООН, транспарентность и предсказуемость своих действий.
Важные положения принципиального характера заложены и в Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности, подписанном в 1997 г. между Россией и НАТО. Достаточно указать зафиксированный в нем принцип отказа от применения силы или угрозы силой друг против друга или любого другого государства, его суверенитета, территориальной целостности или политической независимости любым образом, противоречащим Уставу ООН. Нет сомнений в том, что, если бы этот принцип соблюдался НАТО, Европа смогла бы избежать многих проблем, которые возникли в результате военной акции альянса на Балканах.
Беспрецедентные по масштабам интеграционные процессы в экономической сфере развернулись в последние годы в Азии. Они сопровождаются активными поисками механизмов обеспечения безопасности и укрепления баланса между различными центрами силы. Активное развитие получили главная интеграционная структура экономики стран Тихоокеанского бассейна — форум «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС), механизм регулярных встреч «Азия—Европа» (АСЕМ) и др. Прорабатывается идея формирования действительно общеазиатской — от Ближнего до Дальнего Востока — системы диалога на базе создаваемого по инициативе Казахстана Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии. Возрастает роль субрегиональных объединений: «Шанхайского форума» с участием России, Китая, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, а также Узбекистана; механизма консультаций АСЕАН+3 (Китай,
