ПСРЛ 2000б, с. 22-23.
371
По мнению А. А. Горского, поход русских на Булгар был совершен по инициативе самих князей Москвы и Нижнего Новгорода, и Волжская Булгария в его результате попала в зависимость от них [Горский 2000, с. 92-93]. Однако это предположение не встречает подтверждений в источниках. Мнение Ю. Е. Варваровского о том, что Каганбек мог быть союзником Мамая и проводником его интересов в Поволжье [Варваровский 2008, с. 92, 105] также не подтверждается источниками. Наиболее обоснованна версия А. П. Григорьева о действиях русских князей в интересах сарайского хана. Несомненно, не русские, а именно ханские 'дарага и таможник' были посажены князьями в Булгаре [Григорьев 20046, с. 169-170].
372
ПСРЛ 1949, с. 193.
373
ПСРЛ 1949, с. 199-200.
374
Хеллер 2001, с. 119.
375
Пономарев 2005, с. 46-49.
376
ПСРЛ 2000б, с. 44; Григорьев 20046, с. 116-205.
377
Памятники 1998, с. 32 53.
378
А. Н. Насонов, историк-русист, которого трудно заподозрить в 'монголофильстве', отмечает, что Мамай еще за 5 дней до Куликовской битвы не знал о приближении русских войск [Насонов 2002, с. 323].
379
Источники сообщают, что Мамай перед битвой 'собравъ всю землю (или 'силу'. – Р. П.) Половечьскую и Татарьскую [Памятники 1998, С. 9, 30], однако ни 'половцев', ни 'татар' в числе его воинов не называют, что касается пресловутой генуэзской пехоты, то вряд ли она представляла собой войска города Кафы, как полагают некоторые исследователи [см., напр. Егоров 1980. с. 212], скорее, это были 'солдаты удачи', которые в поисках службы и добычи предлагали свои услуги властителям Причерноморья (ср.: Козлов- Струтинский; Широкорад 2005].
380
Под 1379 г. русские летописцы сообщают, что Мамай умертвил своего 18-летнего хана и многих его приближенных. В. Н. Татищев на основании этого сообщения делает и более широкое обобщение, заявляя, что 'Волжской орды нечестивый гордый князь Мамай всею Ордою владел, и многих ханов и князей побил, и поставил себе хана по своей воле' [Татищев 2005, с. 159]. Вполне вероятно, историк имел в виду, что Мамай, укрепляя власть 'своего' хана, всячески расправлялся с ханами-конкурентами и другими претендентами на трон Сарая, не являвшимися потомкам Бату. Тем не менее, на основании этого сомнительного, в общем-то, сообщения летописцев, которым необходимо было обвинить Мамая в узурпации (а что могло стать лучшим подтверждением, чем убийство собственного монарха?), некоторые исследователи выстраивают целые концепции: якобы, Мамай умертвил (или изгнал) хана Мухаммада и, оставшись без хана, утратил легитимность в глазах и собственных подданных, и русских вассалов [см.: Миргалеев 20036, с. 37, 40; ср.: Гончаров 2008, с. 59] Развивая эту мысль, летописцы и исследователи, наконец, завершают формирование целостного образа Мамая как узурпатора власти, обвинив его в том, что он перед Куликовской битвой не только убил хана, но и провозгласил ханом себя самого [ПСРЛ 2000б, с. 46- 47; Татищев 2005, с. 160; ср.: Григорьев 20046, с. 179]. Упомянутому летописному сообщению, а, следовательно, и сделанным на его основе выводам, противоречат данные нумизматики: монеты хана Мухаммада чеканились до 782 г. х. (1380 г.) включительно. Даже в русских источниках 'царь Теляк' упомянут в качестве участника Куликовской битвы [Памятники 1998, с 37, 75]. Таким образом (даже оставляя в стороне дискуссию о том, являются ли Мухаммад-хан и 'царь Теляк' одним лицом или разными), вполне однозначно можно утверждать, что ко времени Куликовской битвы хан у Мамая был. Другое дело, что после битвы он не упоминается, и это дает основания предполагать его гибель на Куликовом поле [Григорьев 20046, с. 178-179].
381
Р. Фахретдин подчеркивает, что Мамай отправился против Токтамыша именно с 'татарским' войском
