— Кого вы пропустили? Кого! Это же кучер-садовник-парикмахер короля Сорок Девятого!
— А как же шляпа? — удивился Триста Тридцать Третий.
— Шляпу король дал ему поносить. Насовсем. Потому что в ней дырка.
И тут до Триста Тридцать Третьего дошло, что он пропустил не самого Сорок Девятого, а всего лишь его кучера, который из-за королевской бедности был одновременно и садовником, и парикмахером, и кучером.
— Стой! — не своим голосом заорал король. — Как посмел! Слуга!
Он схватился за дверь лифта и принялся её дергать, пытаясь открыть. А потом, тяжело дыша, плюхнулся в кресло под пальмой.
А зловредный король-ябеда продолжал нашёптывать ему на ухо:
— Какой же это город Королей? Деревня, а не город. Тут половина жителей и вовсе не короли. Они только позорят королей своими обносками. К тому же дурно влияют на коронованных особ. Представьте себе, теперь даже короли иногда позволяют себе носить кепки.
— Долой простолюдинов! — закричал Триста Тридцать Третий.
— Вон! — поддержал его король-ябеда. Только, конечно, шёпотом: ябеды никогда не говорят громко.
И оба короля стали бороться за то, чтобы изгнать из города Королей всех некоронованных особ.
С одними королями они беседовали, намекая на общие королевские чувства, других запугивали, но в конце концов им удалось убедить всех.
На улицах запестрели объявления:
СЕГОДНЯ СОСТОИТСЯ
ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ КОРОЛЕЙ
И ПРИНЦЕВ КОРОЛЕВСКОЙ КРОВИ.
ЯВКА ВСЕХ КОРОЛЕЙ ОБЯЗАТЕЛЬНА
Короли собрались в зале гостиницы. Они шумели, возмущались, но, услышав, о чём будет разговор, смолкали. Отношения королей и некоролей волновали всех.
Триста Тридцать Третий говорил без передышки целых пять часов. Он так всех утомил, что собрание единогласно проголосовало за его предложение: 'Простолюдинам не место в городе Королей!'
Все жители некоролевского происхождения вынуждены были покинуть город. Даже продавцу шляпного магазина не дали продать ни одного экземпляра его последней новинки — короны с пропеллером для небольших воздушных перелётов. Кожаным ремнём корона крепко-накрепко застегивалась под подбородком, и можно было летать под сводами дворца, поглядывая сверху вниз на придворных. На эту модель короли даже заранее записывались в очередь, а теперь не могли её приобрести.
Зато город стал воистину королевским. Триста Тридцать Третий кричал вслед уезжающим:
— Подданные прогнали нас. А мы прогоняем вас. Долг платежом красен! — А потом добавил, вспомнив, что именно бывшие подданные кричали ему вслед: — Попробуйте обойдитесь без нас. Ха-ха!
4. К чему это привело
Короли остались одни. Некому было чесать пятки, зажигать ночники, взбивать подушки.
Гордо расхаживали они по улицам. Теперь вокруг были только короли — в шляпе ли, в кепке или короне.
Прошёл день, второй, третий…
Город постепенно начал преображаться.
В коридорах гостиницы мелькали небритые физиономии в коронах. Украдкой короли вытирали носы рукавами.
Одну за другой вскрывали они консервные банки, закупленные напоследок в магазине, хотя консервированное мясо не подходило для их нежных желудков.
Всеобщее уныние охватило город. Король-музыкант играл на своём балконе печальные мелодии и вздыхал, вспоминая минувшие дни.
Короли пользовались грязными носовыми платками, ходили в нечищеных ботинках, в пиджаках с оторванными пуговицами, так как пришить пуговицы было некому. Короли ничего не умели делать. Они только протирали короны на ночь. Вот короны и продолжали блестеть.
А поскольку короны на их головах блестели, то короли крепились и никому не жаловались на трудности.
И даже пытались найти выход из положения. Раз некому их брить, то в моду сразу вошли бороды.
Но, к сожалению, ни оторванные пуговицы, ни грязные носки в моду войти не могут. Поэтому короли потихоньку вздыхали. Даже в домино они играли уже без прежнего азарта, а скорее для того, чтобы как-то провести время и уйти спать.
Постепенно короли начинали понимать цену некоторым вещам, которых раньше вовсе не замечали.
— Ваше королевское величество, — говорил один король другому, — не хотите ли поменять вот этот прекрасный бриллиант на два носовых платка. Чистых. Ну хотя бы на один…
— Ишь чего захотел, — отмахивался второй король. — У меня самого этих бриллиантов полный чемодан, а чистых платков только три. А нельзя ли порезать на платки новую ночную рубашку? Из неё может получиться не меньше десяти.
Третий король тащил на городскую площадь, которая теперь служила местом обмена, портрет своей тётушки в золотой раме.
— Портрет вдовствующей королевы! За одну майку!
Короли собирались кучками, раскладывали на земле свои сокровища: меч, украшенный сапфирами, огромное золотое блюдо, книгу в роскошной золотой оправе с изумрудами. За них короли хотели получить самые простые вещи: кто рубашку, кто пару носков, кто носовой платок.
Королевская жизнь усложнилась.
5. Король — королю
Город превратился в большую мусорную свалку. На улицах валялись консервные банки, газеты, обёрточная бумага.
Король-ябеда растерялся и не знал уже, о чём ему нашёптывать. Все короли теперь занимались не достойными их делами. Да ещё подглядывали друг за другом: не завалялась ли у кого чистая тарелка или ложка.
Король мог выйти на улицу в одном зелёном ботинке, в другом жёлтом: просто ботинки из разных пар оказались у него целыми.
Самым состоятельным теперь стал неприметный король из Трикитака. Он так умело наладил обмен, что все короли были ему что-то должны: кто носок, кто майку. Золото и бриллианты этот король не брал, потому что никакой цены они в городе не имели.
Множество мелких происшествий отравляли жизнь. Один голодный король съел всех рыбок у короля — любителя природы. У кого-то пропало королевское полотенце с вензелями. Всем было несладко.
Жизнь стала тягучей и тягостной. Короли пораньше забирались в постели, чтобы поскорее погрузиться в сны.
Снились им чистые улицы, чистые рубашки, чистые полотенца. Слуги всё это подавали и всё убирали.
Но сны не длились вечно, и наступало утро.
