активировать?», — нервничал он и, не зная, что подумать, беспрестанно вглядывался в лицо красивой девушки.
И тут его осенило — надо просто за ней установить наблюдение, узнать явки, пароли, связи. Тем более он холостой и делать ему все равно по вечерам нечего.
Он ждал ее на выходе, вглядываясь в стеклянную дверь, ждал, когда она выйдет. Наконец она появилась. Открыв перед ней дверь, выпустил ее из проходной. Похоже, ей стало приятно от внимания мужчины, она улыбнулась ему и сказала: «Спасибо». На черно-белой фотографии было совсем не то, что он видел сейчас. Она была несомненно красивой, а улыбка и глаза вызвали у майора легкое замешательство. Он сразу подумал: «Ну, как-то слишком пошло называть такую девушку «секс-бомбой»».
Но легкое замешательство сменилось чувством долга, предприятие было в опасности. Она села в рабочий автобус, и майору пришлось ехать с ней, а машину бросить до завтра на стоянке. В автобусе внимательно смотрел, пытаясь найти в ней хоть что-то шпионское. Но настоящих диверсанток и шпионок он никогда не видел, про них он только читал в книгах и знал, что они бывают очень красивыми.
Слежка длилась до самого подъезда, но и то заняла значительное время, пришлось незаметно ходить с ней по всем магазинам. Да еще и простоять на холодном декабрьском ветру до самой ночи, но результатов были неутешительны. К ней никто не приходил, и майор, продрогший насквозь, взял такси и поехал домой.
— Саша, где ты был? — спросила мама.
— На задании, мам.
— Опасное?
— Не совсем.
— Ты поосторожнее там, на заданиях, сынок.
Напившись чаю, майор телевизор смотреть не стал, просто лег и стал прокручивать один и тот же ролик в мозгу — как она выходит с проходной, как ходит по магазинам и разговаривает с продавцами. Промучившись до утра, так и не заснул.
В утреннем автобусе он увидел ее опять. Ее грустный взгляд в окно вызвал в душе Александра такое чувство жалости к ней, что он понял, что безнадежно влюбился. В его жизни было много женщин, но эта была совсем другая, хотя и шпионка. Чувство долга начало как-то рассасываться, но не до конца. Когда он не смотрел на нее, пытаясь собраться с мыслями, чувство долга опять нарастало, но стоило ему только повернуться к ней… Дело закончилось тем, что он получил замечание от стоящей рядом пожилой уборщицы тети Вали: «Александр Алексеевич, ну что вы вертитесь! Вы мне все пуговицы пооборвете!». Пришлось возвращаться с заоблачных высот на землю.
На работе он взял ее личное дело и опять стал читать — Воронеж, школа, институт, родственников за границей нет. «Может вовсе не шпионка», — начал сомневаться он, но пролить свет на истину мог только тот человек с телефона. Ведь звонил же он кому-то в здание? А вдруг там уже целая шпионская сеть? Нет, надо действовать наверняка».
После работы он встал опять на то же место, где был и вчера. Так же она улыбнулась ему и в этот раз, но он достал удостоверение и представился:
— Александр Алексеевич Фисенков, майор службы федеральной безопасности.
Девушка внезапно отпрянула, наверно, подумала о «застенках КГБ». А ему стало стыдно, и мысленно отругал себя: «Идиот! Взял — девушку напугал». Потом неожиданно для себя предложил, глуповато улыбаясь:
— А пойдемте в кино?
Девушка, оправившись от испуга, тоже начала улыбаться:
— Меня никогда не приглашали в кино майоры из ФСБ.
— Ну, тогда я буду первым.
— Хорошо, я согласна.
Кино его не интересовало, он все косился на девушку, рассматривая ее красивый профиль. В конце концов взял ее ладошку в свою руку, она сразу выдернула и хлопнула его по руке. Так продолжалось несколько раз, пока они не начали хихикать. Зрители без конца оборачивались, и они просто-напросто решили уйти.
Шли пешком, по дороге он вспомнил все анекдоты, которые знал. Про свою опасную и трудную службу тоже ей рассказал. Так и подошли к ее подъезду.
— Мы еще встретимся? — спросил Александр.
— Встретимся, — ответила Нина, смотря уже так, что можно было понять, что он тоже ей нравится.
— А если я за тобой утром заеду? Мы же на одном предприятии работаем, — не унимался майор.
— Хорошо, я в семь утра выйду.
Домой майор не пошел, а побежал — ему просто хотелось взлететь. Влетел, схватил маму и начал крутить по комнате.
— Сашенька, осторожнее, — испугалась мама за себя, все-таки она человек немолодой, да и спина у нее болит.
— Опять с задания? — спросила она, глядя в счастливые глаза сына.
— Да, мам.
— Ясно все с тобой.
Они встречались каждый день, потом он просто остался у нее, и мама уже радовалась, видя, что дело идет к свадьбе. Нина ей очень понравилась, и мама иногда открывала шкаф, с надеждой глядя на навязанные детские носочки да маленькие кофточки и вздыхая.
Чувство долга у Александра стало совсем маленьким как червячок, который поселился в печенках, почти невидимый, но иногда он все же посылал сигналы. Александр умел выуживать информацию у людей, но от Нины ему не удалось ничего узнать — любимая женщина явно к шпионской деятельности не имела никакого отношения. Но как бы там ни было, беспокойство об активированной бомбе о себе давало знать.
Однажды на работе ему пришла в голову еще более странная и страшная мысль: «Всё понял! Её хотели завербовать, значит, сеть шпионов существует, но кто они? Ведь сказали — «активировать», а не «активирована»!»
От таких мыслей он начинал нервничать и ходить на коммутатор каждый день, в результате чего так надоел телефонистам, что они просто накапали сотрудникам того отдела, и «отдел 47» перестал практически вообще куда-то звонить.
Он злился и смотрел на старый политический плакат, с которого щупальца иностранных разведок тянулись к его родному предприятию. И в его перевозбужденном мозгу эти щупальца превращались в волосатые и потные руки каких-то похотливых мужиков, которые тянутся к его любимой Нине.
Лейтенант Антонов тоже чувствовал себя несчастным. Майор не отпускал его от себя ни на час, даже в туалет отпроситься и то была проблема.
Он тыкал во все гнезда на коммутаторе, даже туда, где говорили научными терминами, и наконец, ему повезло! С какого-то телефона он услышал тот самый голос, который сообщал, что с сетью все в порядке.
— Антонов! — заорал он в рацию.
— Я здесь, — отозвался за спиной лейтенант Антонов.
— Комната 345, здание 209, вперед!
Чуть не застряв в дверях, оба влетели в указанную комнату. За столом, заставленным компьютерами, сидел маленький хмурый очкарик.
— Ты сейчас по телефону разговаривал? — рявкнул майор.
— Да, а что?
— ФСБ!
Майор, недолго думая, выдернул одной рукой из-за стола этого очкарика, а второй — надел ему наручники. Сотрудники лаборатории недоуменно перешептывались, видя как перепуганного очкарика ведут по коридору двое мужчин, профессия которых не вызывала никаких сомнений.
Наручники в кабинете сняли. Очкарик, маленький, с длинными и сальными волосами под таким же