помог, его скудный словарный запас русских слов оставлял желать лучшего. Понял одно — сидеть здесь, пока не состоится суд-трибунал. А когда он будет — никто не знает. Консулу обо мне известно, а когда объявится — непонятно.

Новый «друг» объяснил, что написал от моего имени прошение о покупке вещей, необходимых в местах заключения: сигарет, хорошего мыла, шампуня, стирального порошка, кофе, минеральной воды, сахара и т. п. Он хочет, чтоб я с ним поделился.

— Тони, но у меня практически нет денег! — удивился я. — На какие шиши-то куплю?

— Я все улажу! — возразил капран.

— Ну, валяй! — согласился я.

Тони быстро о чем-то заговорил с офицером, сунул под нос ему написанную бумагу. Тот внимательно прочитал, раскрыл какой-то журнал и сунул его под нос Тамилу. После чего капран подошел ко мне и разочарованно произнес:

— Так у тебя нет денег! Ты нищий!

— Да, я и не отрицал этого!

— А я думал, это у тебя столько евро, а это миллимы, копейки, по-вашему. Ладно, придешь в камеру, поговорим.

«Друга» отвели в камеру, а меня вместе с остальными к доктору для осмотра.

Доктор — молодой человек лет тридцати, отлично говорил на четырех языках. Он с интересом разглядывал меня, пытался поговорить, но поняв тщетность своих попыток, знаками показал, что необходимо раздеться для медосмотра.

Медосмотр был формальным — вскользь кинул взгляд на мой кожный покров, в Африке масса кожных заболеваний, и марбут с болеющей кожей содержатся отдельно от остальных. Не найдя ничего подозрительного, попросил открыть рот и одноразовым шпателем осмотрел мою ротоглотку. Записал что-то в карточку и, потеряв ко мне интерес, пригласил следующего.

Зашедший следом за мной зэк начал жаловаться на здоровье, хотя до этого выглядел абсолютно здоровым. С пулеметной скоростью он произносил слова, указывая на живот, и тряс головой. Доктор уложил его на кушетку, помял живот и… залепил звонкую пощечину — за обман.

Да, местный эскулап умел ловко разоблачать симулянта, а затем избивать. Единственно, к кому он проявлял снисхождение, — это к истинно больным и своим землякам. Лепила жил в Мсекане, имел там большую родню и кучу знакомых, которым по возможности помогал при попадании последних за решетку, ходили слухи, что небезвозмездно.

В тюрьме каждый как мог старался облегчить свою участь, если не был фанатиком — ваххабитом или полным простофилей. Самый действенный способ «закосить» под больного — это, нанеся себе какое-нибудь увечье, попасть на время в больницу, а если повезет — уменьшат срок или подведут под амнистию. На последнее не всякий решался, но встречались и такие.

Тюремные врачи ловко «раскалывали» обманщиков, и те получали физическое «замечание», но желающих попытать счастье на этом поприще не уменьшалось. Некоторые выпивали какую-нибудь химическую «гадость», которой дезинфицировали пол. Но после такого эксперимента можно было остаться инвалидом или умереть в страшных мучениях. Ни тот ни другой варианты, как правило, не устраивали, но с десяток таких экстремалов я наблюдал. Двое умерли, остальным успели промыть желудки и мозги путем помещения в карцер.

Чаще всего что-нибудь глотали: гвозди, куски проволоки, иглы, лезвия бритвы. Бритву закатывали в кусок хлеба и после проглатывали. В тюрьме была своя небольшая рентгенустановка, по-видимому, число глотателей с каждым годом увеличивалось, что заставило администрацию приобрести аппарат, так как туберкулеза легких в Тунисе практически не бывает. Но после обнаружения инородного тела в желудке страдальца увозили в больницу. Там ему давали слабительное и оставляли под наблюдением. Как правило, все предметы выходили естественным путем и марбут возвращался в камеру.

Я знаю только два случая, когда пришлось оперировать. Один проглотил несколько звеньев довольно толстой цепи, другой связку ключей, предварительно стырив их у зэка-буфетчика. После этого случая отобрали все ключи у банщиков, буфетчиков, хлебопеков и других. Не знаю только, как же им удалось все это проглотить. Я понимаю, что ради глотка свободы люди шли на многое, но метровую цепь и неразъединенную связку ключей? Это круто! Я бы сам не поверил, но позже, когда выучил язык и подружился с доктором, он мне показывал рентгенснимки желудков этих уникумов.

Все методы по членовредительству обычно использовали люди недалекого ума и невысокого в преступном мире полета — обычные громилы, наркоманы, воры, насильники и прочая шваль.

Интеллектуалы — мошенники, разного рода аферисты и компьютерные хакеры обычно косили под психически больных.

Я видел одного парня, которому дали десять лет за подделку банковского обязательства, но он был признан помешанным и отпущен на свободу. Правда, косил он два года и несколько раз обследовался в психбольнице.

Для этого он надевал вещи задом наперед, сидел где-нибудь в углу камеры и, тихо напевая песенку, раскачивался в такт мелодии и пускал тягучие слюни. Ему вечно давали затрещины и поджопники, а он всем улыбался и никому не давал сдачи. Все передачи, которые ему приносила мать, у него отбирали, отдавая крохи, а он улыбался и говорил: «Спасибо!» Я несколько раз заступался за него, когда видел, что у него в очередной раз отобрали его еду. За это, в ночь перед выходом на свободу, он признался мне во всем.

В свои 25 он прекрасно владел пятью европейскими языками, имел два высших образования и французское гражданство. Уж не знаю, как ему это удалось, но он ухитрился «обуть» ряд банков в разных странах, но на родине в Тунисе не повезло. Его из зависти сдал в полицию кузен на стадии подготовки к очередному делу.

Во время задержания он оказал сопротивление и был бит по голове палками, это обстоятельство и сыграло ему на руку. О том, что он нормальный, не знала даже его мать. Я первый, кому он сказал об этом за пять часов до выхода на свободу.

Сняв маску безумца, он поведал мне свою историю. Игра стоила свеч! Сумев войти в образ умалишенного, он избавил себя от восьмилетнего срока. Но как он умудрился два года водить всех за нос? Я задал ему этот вопрос, он упомянул систему Станиславского и сильное желание обрести свободу, причем без увечий.

Обычно остальные разыгрывали из себя эпилептиков, падали на пол, сучили ножками, пускали слюни, бились головой об пол, потом затихали, закатив глазные яблоки кверху. Таких было много, и чем дольше срок, тем чаще припадки. Но массовый «эпилептизм» не имел должного эффекта. Я не раз видел, как на прогулке или во время бритья какой-нибудь очередной «эпилептик» падал навзничь в грязь и начинал свой моноспекталь. Но пять минут «работы» дубинкой по его телу обычно оживляли страдальца, и он поправлялся. Ну, если хватало силы воли перенести первый «припадок», то через пару-другую «припадков» его отправляли в больницу на обследование, а после возвращения все симптомы эпилепсии обычно прекращались.

Основная функция местных докторов — разоблачать симулянтов. Оказывали они и медпомощь, но на уровне фельдшеров. Работа не пыльная, понос — «на таблетку от поноса!», запор — «на слабительное!» Вскрыл вены — повязка — и к хирургу в больницу. Там зашьют, назначат антибиотики в инъекциях. Делают уколы сами, но как-то странно, не снимая штанов, через ткань.

Видел, как лечили панариций (гнойное воспаление пальца) у одного бедняги уколами! Я как хирург давно бы прооперировал, но нечем! У того палец распух, болит, он не ест, не пьет, не спит. А те ему антибиотики в жопу колют! Самое интересное — вылечили! Две недели кололи, гнойник прорвало, воспаление ушло. Палец, конечно, остался функционально непригодным, но зато сам живой! А то в такой антисанитарии и сепсис (заражение крови) можно было получить.

Я, кстати, через пару недель своего заключения спас одному местному «авторитету» жизнь, применив свои медицинские знания. Его звали Титти, смешное имя для «авторитета», но он мотал двадцатку за убийство, был здоровым мускулистым негром под два метра ростом с пудовыми кулаками и свирепым взглядом, не терпящим насмешек.

Так вот этот Титти чего-то не поделил с двумя сутенерами и начал с ними драться. Во время драки у него выскочила трахеотомическая трубка, и он стал задыхаться. Лет десять назад ему перерезали ножом

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату