лицом.
— Ну как?
— Чудесно, мистер Беннетт!
Он подошел к дивану, сел рядом с ней и попытался обнять ее за плечи. Она отстранилась, но ее глаза лукаво заискрились.
— На счастье? — намекнул он. Она усмехнулась.
— Нет, сэр. Это только когда кто-то из нас уходит. — Ее улыбка стала еще более озорной. — Иначе вы окажетесь слишком удачливым.
Несколько минут они сидели молча, занятые каждый своими мыслями. Потом Крис намекнула, что он, наверное, умирает от голода так же, как и она, и вышла в кухню приготовить что-нибудь поесть.
За кофе Стив поинтересовался:
— Что новенького узнали в редакции?
— Кое-какие подробности того, что произошло с вами прошлой ночью... или, скорее, сегодня на рассвете. — Она сходила в гостиную и вернулась с номером «Крикуна».
Стив пробежал глазами заметку о себе, занимавшую центральное место на первой полосе; заголовок был набран огромными черными литерами. Все оказалось даже хуже, чем он ожидал. Репортер использовал освященные временем словосочетания типа «подозрение в убийстве» и «предполагаемый убийца», но сам же намекал, что это чистая условность, ибо речь явно шла о маньяке, одержимом мыслью об истреблении людей. В большой заметке Стив один раз был назван «неуловимым и опасным субъектом» и дважды «призрачным убийцей».
Стив взглянул на Крис:
— 'Призрачный убийца'... звучит мерзко, да? — Смущенный, он смолк. — Надеюсь, не вы это сочинили?
— Конечно же нет, Стив. Меня тоже воротит от такого, но это обеспечивает рост тиража. Благодаря «призрачному убийце» или «кровавому насильнику-садисту» газеты легче продать, нежели с «пропавшим подозреваемым» или «врожденным психопатом».
Стив ухмыльнулся:
— Пожалуй. Но тем не менее меня тошнит. Они продолжали лениво болтать, и в каждом нарастало напряжение. Наконец Крис взглянула на Стива и произнесла неестественным голосом:
— Вы в самом деле собираетесь... ну, сами знаете куда?
Стив кивнул и посмотрел на часы — без малого час ночи.
— Через несколько минут отправлюсь попытать судьбу. Улицы должны уже опустеть. А «Какаду» не закроется раньше чем через час. Если я приду до закрытия, придется ждать, пока все не уйдут.
— Но почему «Какаду», Стив? Из-за Гросса?
— Отчасти. Коттон шел по следу Гросса и должен был вот-вот прижать его к стенке, так он мне говорил. Не знаю, что именно у Коттона было на него. Но в его бумагах в клубе, вероятно, можно найти нужные факты. Конечно, это всего лишь догадки. Гросс — очень осторожный тип, уж я-то знаю. — Он помолчал. — Но первая моя мишень — Марго. Хотите помочь мне?
— Конечно.
— Прежде чем отправиться так далеко, нужна уверенность, что я застану ее дома. Позвоните ей как любопытствующий репортер и убедитесь, что она дома. О'кей?
Крис кивнула, набрала номер и, не дождавшись ответа, положила трубку. Они поболтали еще немного, потом она опять позвонила, подождала немного, посмотрела на Стива и покачала головой.
— Ну что ж, — откликнулся он, — остаются «Какаду» и Гросс.
Стив встал, сходил в спальню за револьвером, взял разложенные на столике предметы и рассовал их по карманам джинсов и куртки.
Крис приблизилась к нему и посмотрела снизу вверх в его глаза:
— Не надо, Стив. Не ходите. Останьтесь здесь.
— Я должен. Не могу же я остаться здесь на всю жизнь.
— Тогда оставьте свою пушку.
— Нет.
— Пожалуйста, Стив! Она меня пугает. Вдруг вы убьете кого-нибудь. Или... вас убьют.
— Извините, Крис, но пушка мне нужна. Если у меня будет оружие, больше надежды узнать то, что мне нужно, и не быть подстреленным.
— Пожалуй, вы правы, — вздохнула Крис. Стив засунул револьвер за пояс брюк и затянул «молнию» на куртке.
— Ну, пока. Здесь есть черный ход? Она кивнула.
— В конце коридора налево. Спуститесь по лестнице, и вы попадете в переулок.
— О'кей, Крис, увидимся позже. Может, мне удастся вернуться к завтраку? Крис покачала головой.
— Я не останусь дома, Стив. Не смогу ждать здесь. Отправлюсь в полицейский участок и буду следить оттуда за происходящим. — Она попыталась улыбнуться. — И если они притащат вас на носилках, я сразу узнаю об этом. Понятно?
Они помолчали немного, потом Стив сказал:
— Ну я пошел. Все, ухожу. — Он шагнул к ней и улыбнулся. — Гм, на счастье?
На этот раз она не заколебалась, не отстранилась. Ее руки обняли его, и она тесно прижалась к нему, пока он целовал ее. Он почувствовал нежную мягкость ее грудей и бедер, горячую влажность ее губ.
Сердце Стива бешено заколотилось в груди, кровь запульсировала в висках, все мускулы его тела напряглись, и он с силой сжал Крис в объятиях.
Наконец она оторвалась от его губ и заглянула в его глаза.
— Не уходи, Стив, — задыхаясь, произнесла она. — Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.
— Иногда не дано, Крис...
— Тебя убьют... Весь город ищет тебя. Я не позволю тебе уйти, Стив! Скажи, что не уйдешь!
Он безмолвно покачал головой.
Долгое мгновение она пристально смотрела на него, потом снова потянулась губами к нему. Ее поцелуй не был столь искусным и виртуозным, как у Марго. Мягкий, сладкий, нежный... Но прикосновение ее губ пронзило Стива горячей волной страстного желания. Ее губы двигались жадно, настойчиво, ее мечущийся язык обжигал его губы и язык. Долгую минуту она вся отдавалась его губам, рукам, телу, потом уперлась ладонями в его грудь и отстранилась.
Мгновение она молча покусывала нижнюю губу, потом вздохнула и улыбнулась ему, потирая ладонью живот.
— Я же просила тебя оставить эту чертову пушку. Он быстро повернулся и вышел в коридор.
Глава 16
Стив стоял в неосвещенном подъезде на противоположной от «Какаду» стороне улицы и ждал. Было два пятнадцать, и уже пять минут, как последняя пара вышла из больших двойных дверей клуба. Десятифутовый какаду все еще ярко сверкал; вторым светлым пятном на фасаде здания было занавешенное окно на втором этаже.
Стив не спускал с него глаз, зная, что за ним, в своем кабинете или спальне, должен находиться Гросс. Он размышлял, стоит ли прокрасться туда и застать Гросса врасплох или подождать, пока он заснет. Все же он предпочел бы побыть некоторое время один в клубе и кабинете Гросса, хоть и не был уверен, что ему удастся найти там что-либо стоящее.
Наконец свет в окне погас. Две минуты спустя выключился неоновый какаду над входом, и фасад клуба погрузился в тускло-коричневую тень. Практически тут же из здания вышел мужчина, закрыл за собой двойные двери и пересек тротуар под полосатым тентом, направляясь к припаркованному здесь черному
