— Ну, сначала в церкви, но, полагаю, ты слышал…
— Ты приедешь сам или мне придется прислать за тобой полицейских?
— Сейчас приеду, Сэм. — Я быстро принял решение, так как хорошо знал этот голос, цедящий сквозь закушенную сигару. — Мне не терпится рассказать тебе обо всем…
— Мы должны разобраться с тем, что ты вытворял в церкви…
— Брось, Сэм. Ты ведь не из тех, которые верят всему…
— Но пока что объясни эту историю с двумя «жмуриками» на Пятьдесят восьмой улице в доме 1521. Ты сказал, их там двое?
— Да. — Я начал тревожиться. Сэм просто так не стал бы задавать дурацкие вопросы. — А что, я был не прав?
— Ты хочешь знать, скольких «жмуриков» мы там обнаружили? Попробуй догадаться.
— Не двух?
— Нет.
— Ну, тогда… трех?
— Забавный ты парень, Шелл. Нет, не трех. Ни одного.
— Что значит — ни одного?
— А как по-твоему, что это может значить? Только то, что там не оказалось ни трех, ни двух, ни даже одного «жмурика».
— Ты…
Я хотел сказать, что он валяет дурака, но сразу понял, что это не так. К тому же мне не хотелось без особой необходимости злить его. Мой добрый друг Сэм без колебаний запихнет меня в кутузку, если это покажется ему недурной идеей. Он проделывал такое и раньше. Поэтому я изменил фразу:
— Ты уверен, что полицейские поехали по правильному адресу? Это легко проверить по двум трупам и целому морю крови.
— Брось свои шуточки, Шелл. Рапорт лежит на моем столе… В двадцать три двенадцать вечера полицейские вошли в дом — с величайшей осторожностью, следуя твоему совету. Адрес был правильный. В задней стене взломана дверь и разбиты два окна. Парадная дверь не заперта. В комнате с разбитыми окнами находились мебель, обрывки веревки, ленты пластыря, осколки стекла и большое количество крови, но никаких двух трупов.
— Говоришь, много крови? Значит, адрес в самом деле правильный. Но, Сэм, когда я уходил оттуда, трупы были на месте.
— Может, ты их и сделал трупами?
— Нет… Ну, только одного. В стене возле двери вы обнаружите пулю из его пистолета, которую он выпустил в меня, когда… Хотя держу пари, что пистолета там не оказалось.
— Ты выиграл.
Мне не понравился тон, которым он произнес эту фразу. Она прозвучала, как «ты проиграл».
— О'кей, Сэм. Скоро увидимся. Мне понадобится время, чтобы добраться к тебе, но думаю, ты все поймешь, когда мы поговорим с глазу на глаз, как пара старых друзей…
— Приезжай немедленно.
— Хорошо. Только дождись меня, ладно? Я положил трубку и запустил палец в ухо. Когда боль уменьшилась, я вытащил палец, посмотрел на доктора Бруно и Дру и сказал им:
— Думаю, у нас небольшие неприятности.
Глава 12
Я сообщил Дру и доку то, что рассказал мне Сэм-сон, и минуту две мы обсуждали, что может означать эта информация.
— Нам нужно больше фактов, чтобы делать даже не выводы, а хоть бы толковые догадки, — сказал я. — Лучше всего нащупать нить к парням, которые схватили вас и Кэссиди. Бьюсь об заклад, что они и стреляли в Лемминга. Но я не имею ни малейшего понятия, почему они это сделали.
— Я тоже, — отозвался Бруно. Несколько секунд он задумчиво жевал верхнюю губу. — Как бы то ни было, в исчезновении трупов есть один положительный момент. Чем дольше новость о смерти Андре не станет известна, тем, возможно, лучше для нас.
Я кивнул.
— Вам не кажется, что Фестус настолько ненавидит вас… нас, что мог поручить одному из своих прихожан выпустить рядом с ним пару пуль?
— Все возможно. Но элемент совпадения настораживает. Добрый пастор не может быть ответственным и за исчезновение двух трупов, так как он не знал о них… — Бруно сделал паузу. — Или знал?
— Ну, он, кажется, знает абсолютно обо всем, — ответил я. — Все может быть. Возможно, что меня арестуют за бродяжничество, если я очень быстро не явлюсь в полицейское управление Лос- Анджелеса.
Я уже говорил Бруно, что отвезу его домой, и сейчас он спросил:
— Не могли бы вы подождать еще две-три минуты, пока я позвоню Дейву? Ему необходимо сообщить об исчезновении этих трупов, к тому же он может не знать о последней выходке Лемминга.
— Конечно, позвоните ему. А я пока посижу на диване и попристаю к вашей дочери.
Он улыбнулся улыбкой «папы Моны Лизы» и подошел к телефону.
Я сел рядом с Дру и осведомился:
— Вы готовы к тому, что к вам будут приставать?
— Что-что?
— Ладно, не важно. Если бы мне пришлось сперва все вам объяснять, то пропало бы почти все удовольствие.
— Вы действительно никогда не пробовали эровит, Шелл?
Ранее, в моих апартаментах, я признался, что ни разу не принимал ни капли этой штуки, и поэтому заметил:
— Вы переменили тему.
— Не совсем. — Она рассмеялась. — Будьте же серьезным.
— По-вашему, я не серьезен? О'кей, я никогда не пробовал эровит. Отложил эту процедуру лет до ста, когда он действительно может мне, понадобиться. Зачем разводить огонь в июле и давать пьянице двойной мартини?
— Вы, кажется, весьма невысокого мнения о себе.
— А вы предпочитаете, чтобы я был тщеславным? Откровенно говоря, после всего, что я слышал об эровите, я опасался…
— Шелл, эровит в основном всего лишь нормализует функции тела, очищает и как бы «подзаряжает» кровь, насыщает клетки, нервы, железы…
— В том-то и дело. Боюсь, у меня есть лишняя железа, которую следует накормить.
— Помогает избавляться от отходов и токсинов, уравновешивает эндокринную систему, давая ей естественный и эффективный стимул. Его главная функция — очищение клеток человеческого тела от того, что не должно в них присутствовать, и снабжение их веществами, в которых они нуждаются. Он просто делает людей нормальными.
— В этом и беда. Став нормальным, я пропаду. Дру сильно ткнула меня кулаком в живот:
— Вы будете меня слушать или нет?
Я слушал. Фактически все мои пять чувств были напряжены до предела. Не из-за ощутимой боли от тычка в живот, а потому что внезапный всплеск активности Дру привел в движение то, что находилось в районе низкого выреза ее зеленого платья и слегка всколыхнул юбку над сверкающими белизной бедрами.
— О'кей, — сказал я. — Согласен рискнуть. Принесите мне графин и чашку. Но я не стану нести
