'Моя няня мне рассказывала, ' — сказал виконт Конькобежец. — «что истинный король мог вытянуть меч из камня.»
'Ах да, и излечивал перхоть. ' — сказал лорд Ржавый. «Это только легенда. Это все неправда. Как бы то ни было, я в небольшом замешательстве от этой истории. Что же в этом трудного, чтобы вытащить меч из камня? Настоящая работа была проделана уже до того. Просто вы должны были побеспокоиться о самом себе и отыскать силача, который вначале вложит меч в камень, а?»
Это был облегчающий смех. Об этом помнил Эдвард. Все обычно заканчивалось смехом. Он тоже смеялся, но оставался человеком, который всегда смеется в одиночку. Спустя десять минут Эдвард с'Мерть остался один.
Они были весьма любезны. Идти в ногу со временем! Он то ожидал от них большего. Гораздо большего. Он тщился надеждой, что они смогут вдохновиться под его руководством. Он рисовал себя во главе армии…
В комнату вошел Бленкин, почтительно шаркая ногами.
«Я заметил, что они все удалились, мистер Эдвард.» сказал он.
«Благодарю, Бленкин. Вы можете убрать со стола.»
«Да, мистер Эдвард.»
«Что-либо задело вашу честь, Бленкин?»
«Вряд ли, сэр. Я никогда не касался этого.»
«Они не захотели выслушать.»
«Да, сэр.»
«Они не захотели выслушать.»
Эдвард присел у потухшего камина с захватанной книгой Тайбитера «Престолонаследие в Анк- Морпорке», раскрыв ее у себя на колене. Умершие короли и королевы укоризненно смотрели со страниц на него.
А там это могло закончиться. Без сомнения это закончилось там — в миллионах вселенных. Эдвард с'Мерть становился взрослее и наваждение превратилось в некое книжное помешательство от перчаток с обрезанными пальцами и комнатных шлепанцев всех цветов и расцветок. Он стал экспертом по королевской династии, впрочем об этом никто не знал, ибо он редко покидал свои комнаты. Капрал Морковка стал сержантом Морковкой и в возрасте семидесяти лет умер, в мундире и полон сил и энергии. Смерть последовала от несчастного случая — непредвиденная встреча с муравьедом.
В миллионах вселенных младшие констебли Жвачки и Осколки не проваливались в дыру. В миллионах вселенных капитан Бодряк не мог отыскать трубки (В одной странной, но теоретически возможной вселенной Дом Стражи был перекрашен в пастельные тона уродливым смерчем, который также отремонтировал дверную щеколду и натворил много странного в округе). В миллионах вселенных Стража пала.
В миллионах вселенных это была очень короткая книга.
Эдвард задремал с книгой на коленях и увидел сон. Ему снилось славное сражение. Славный было вторым важным словом в его словаре, подобно чести.
Если предатели и бесчестные люди могли не замечать истины, то он , Эдвард с'Мерть, был перстом судьбы.
У судьбы была разумеется проблема с тем, что она редко обращала внимание на то, куда она вкладывала свой перст.
Капитан Сэм Бодряк Городская Стража Анк-Морпорка (Ночной Дозор) сидел в продуваемой сквозняком приемной перед аудиенц-залом Патриция и был одет в свой лучший плащ, блестящий нагрудник, со шлемом на коленях.
Его взгляд бессмысленно упирался в стену.
Он повторял сам себе, что должен быть счастлив. И он был. На пути к счастью. Без сомнения счастлив, как бы то ни было.
Через несколько дней он собирался жениться.
Собирался оставить службу в страже.
Собирался быть джентльменом и прозябать в праздности.
Он отцепил свой медный значок и безо всяких мыслей потер его о полу плаща. Затем поднес поближе к свету, так что тот заблестел матовым блеском. А М Г С N 177. Временами он приходил в изумление, думая о том, сколь много стражников носили этот значок до него.
Это Анк-Морпорк, Город Тысячи Чудес (как следовало из путеводителя Гильдии Торговцев). Что еще нужно сказать?
Сногсшибательное место, дом для миллиона людей, величайший из городов Мира Диска, расположенный на обеих сторонах реки Анк, столь сильно заиленной, что казалось она течет вверх ногами.
Приезжие задавались вопросом: как может существовать подобный город? Как он продолжает жить? С тех пор как в городе река стала такой, что ее можно было жевать, откуда же брать воду для питья? Что же на самом деле является основой экономики города? Как вопреки всему возможному он может работать?
В действительности приезжие говорили такое не часто.
Обычно они спрашивали нечто вроде. — «Как попасть, вы понимаете, э …знаете, к юным леди, верно?»
Но если бы вдруг они начали думать своими умишками чуть-чуть больше, то вот до чего бы они додумались.
Патриций Анк-Морпорка уселся на свой строгий стул с внезапно засверкавшей улыбкой человека, весьма занятого и внезапно обнаружившего в конце рабочего дня в своем расписании напоминание, гласящее. — «7.00 — 7.05 Быть Веселым, Расслабиться и Быть Человеком.»
«Разумеется, я был весьма опечален, получив ваше письмо, капитан…»
«Да, сэр.» — сказал Бодряк, замерев как бревно на дровяном складе.
«Пожалуйста садитесь, капитан.»
«Да, сэр.» — Бодряк остался стоять. Это было предметом его гордости.
«Ну разумеется, я полностью с вами согласен. Полагаю, что деревенское поместье Рэмкинов весьма обширно. Убежден, что леди Рэмкин считает вас своей опорой и правой рукой.»
«Сэр.» — капитан Бодряк, находясь в присутствии правителя города, всегда вперял свой взор в точку, на фут выше и на шесть дюймов левее от его головы.
«И разумеется, вы станете весьма богатым человеком, капитан.»
«Да, сэр.»
«Надеюсь, что вы задумывались над этим. У вас появятся новые обязанности.»
«Да, сэр.»
Патриция угнетало, что он трудится по обе стороны диалога. Он отодвинул лежавшие на столе бумаги.
«Разумеется, я должен назначить нового офицера на должность командира Ночного Дозора.» — сказал Патриций. — «У вас есть предложения, капитан?»
Бодряк очнулся от тумана, клубившегося в его голове. Это был вопрос по его ведомству.
«Ну, хотя бы Фред Двоеточие… Он один из сержантов, прирожденный руководитель…»
Сержант Двоеточие, Городская Стража Анк-Морпорка (Ночной Дозор), обозревал сияющие лица новобранцев. Он припомнил свой первый день на службе. Старина сержант Стервятник.
Какой ад! Язык, как удар плетью! Если бы старина Стервятник смог дожить, чтобы воочию узреть такое. Как это называется? Ах, да. Акция утверждения процедуры найма или что-то в этом роде. Кремниевая Антидиффамационная Лига собралась вокруг Патриция, а тут …
— «Повторите это еще раз, младший констебль Осколок.» сказал он. — «Загвоздка в том, что вы останавливаете руку выше уха. Оторвитесь от пола и попытайтесь отдать честь еще раз. А сейчас… младший констебль Жвачка?»
«Здесь!»
«Где?»
