– Чего странного? – спросила Глория.
– Ну… например, крыс, – сказала Сьюзан.
– Вообще не видела крыс здесь, в школе, – сказала Глория. – Мне как-то не везло.
– Я имею в виду… Странных крыс, – пояснила Сьюзан.
Девушки поравнялись с конюшнями. Они служили домом двум лошадям, которые возили школьную карету, и временным пристанищем нескольким другим лошадям, принадлежащим девочкам, которых не смогли с ними разлучить. В школе была категория девочек, которых даже под угрозой ножа невозможно было заставить вымыть спальню, но которые яростно отстаивали привилегию сгребать в конюшне навоз. Это было священнодействие, совершенно непонятное Сьюзан. Она ничего не имела против лошадей, но не понимала этой возни с трензелями, уздечками и щетками. А так же зачем их надо измерять «ладонями», когда для этого дела существуют прекрасно понятные всем дюймы. Наблюдая за девушками в бриджах, суетящихся вокруг конюшни, она подумала, что это оттого, что они не могут разобраться с таким сложным механизмом, как линейка.
– Ну хорошо, – сказала она. – А как насчет воронов?
Кто-то заржал ей прямо в ухо.
Она повернулась.
Белая лошадь стояла посреди двора, похожая на скверный спецэффект. Она была слишком яркой. Она сияла. Она казалась единственным реальным существом в мире серых форм. По сравнению с клубнеобразными пони, обыкновенно занимавшими денники, она была гигантской.
Парочка бриджевых девушек суетились около нее. Сьюзан узнала Кассандру Фокс и леди Сару Благодарную, почти идентичных в своей любви к любому четвероногому, которое умеет ржать и в презрении ко всем остальным, в явной способности смотреть на мир зубами и виртуозному умению употреблять как минимум четыре гласных в слове «о».
Белая лошадь нежно заржала, обращаясь к Сьюзан, и принялась обнюхивать ее руку.
«Ты – Бинки, – подумала Сьюзан. – Я тебя знаю. Я на тебе ездила. Ты – моя. Я думаю…»
– Я сказала, – сказала леди Сара. – Кому оуна принадлежит?
Сьюзан оглянулась.
– Что? Мне? – спросила она. – Да. Я предполагаю, что мне.
– Оуаэ? Оуна стоуаяла в деннике сразу за Брауни. Я и не знала, чтоуаэо у тебя есть здесь лоуашадь. Ты должна была получить разрешение мисс Буттс, ты знаешь оуб этом?
– Мне подарил ее, – сказала Сьюзан. – Подарил… кто-то.
Бегемот воспоминания зашевелился в мутной воде сознания. Она удивилась, почему она это сказала. Она годами не думала о своем дедушке. До вчерашней ночи. Я помню его конюшню. Такую огромную, что не видно стен. И меня один раз катали на тебе. Кто-то держал меня, чтобы я не упала. Но ведь с этой лошади вообще невозможно упасть, если она того не захочет.
– Оуеа. Я не знала, что ты ездишь верхоум.
– Я… привыкла…
– За тоу, чтоубы держать лоушадь, нужно платить дополнительно, ты знаешь? – спросила леди Сара.
Сьюзан не знала. Она сильно сомневалась, что вообще платит.
– И у тебя нет упряжи, – сказала леди Сара.
Сьюзан покраснела.
– Она мне и не нужна, – сказала она.
– Оуэа! Ездишь без седла? – сказала леди Сара. – А направляешь ушами, да?
Кассандра Фокс сказала:
– Вероятно, просто не может позволить себе. И скажите этому гному, чтобы перестал смотреть на моего пони! Она смотрит на моего пони!
– Я просто смотрю, – ответила Глория.
– Да ты… пускаешь слюнки, – заявила Кассандра.
Раздался дробный топоток по булыжникам и Сьюзан взлетела на спину лошади.
Она взглянула вниз на изумленных девушек, а потом на выгон позади конюшни. Там было несколько барьеров – просто жерди, лежащие на бочках.
Без малейшего напряжения Бинки развернулась и порысила на выгон, к самому высокому барьеру. Возникло ощущение концентрируемой энергии, затем был момент ускорения и барьер промелькнул внизу. Бинки развернулась и встала, пританцовывая.
Девушки сморели на нее. У всех четырех на лицах застыло выражение полного изумления.
– Что, так и должно быть? – спросила Жадеита.
– А в чем дело? – спросила Сьюзан. – Никогда не видели, как лошади прыгают?
– Да. Самый занимательное в том, – начала Глория тем медленным, взвешенным тоном, каким люди говорят, когда боятся, что вселенная сейчас разлетится вдребезги, – в том, что после этого они обычно возвращаются на землю.
Сьюзан взглянула вниз.
Лошадь стояла в воздухе.
Какая команда нужна, чтобы заставить лошадь восстановить контакт с землей? Во всяком случае, школьный конный клуб до сих пор в такой не нуждался. Как бы поняв ее мысли, Бинки порысила вперед и вниз. На секунду ее копыта погрузились в землю, словно это была субстанция не плотнее тумана. Затем Бинки разобралась, на каком уровне находиться поверхность и решила остановиться на нем.
Леди Сара была первой, к кому вернулся голос.
– Мы расскажем оу тебе мисс Буттс, – заявила она.
Сьюзан была почти сражена незнакомыми ощущенниями, но мелочность, проскальзывающая в звуках голоса, вернула ее в какое-то подобие здравого рассудка.
– О, да? – спросила она. – И что же вы скажете ей?
– Ты заставила лошадь прыгнуть и… – девушка умолкла, испугавшись того, что она собиралась сейчас сказать.
– О да! – сказала Сьюзан. – Я полагаю, что видеть, как лошади парят в воздухе – это глупо, не так ли?
– Так или иначе, а это против школьных правил, – пробормотала леди Сара.
Сьюзан направила белую лошадь назад в конюшню, соскользнула на землю и ввела ее в запасной денник. В ящике с сеном что-то прошуршало. Сьюзан показалось, что она разглядела матовый костяной блеск.
– Эти мерзкие крысы! – сказала Кассандра, прорываясь назад к реальности. – Я слышала, как мисс Буттс велела садовнику рассыпать яд.
– Вот досада, – сказала Глория.
Леди Сара выглядела так, как будто у нее в голове что-то кипело.
– Послушайте, – сказала он. – Ведь это лошадь на самом деле не стояла в воздухе, ведь правда? Лошади так не могут!
– Значит, и эта не могла, – сказала Сьюзан.
– Момент зависания, – сказала Глория. – Вот что это было. Момент зависания. Как в баскетболе[6]. Обязано быть что-то вроде этого.
– Да.
– Вот и все, что произошло.
– Да.
Человеческое сознание обладает замечательной способностью к заживлению. Троллье и гномское – тоже. Сьюзан смотрела на них с искренним изумлением. Все они видели лошадь, стоящую в воздухе. А теперь они осторожно погружают этот факт куда-то в память и заклинивают ключ в замке.
– Просто интересно, – сказала она, продолжая рассматривать ящик для сена. – Я думаю, никто из вас не знает, есть в этом городе волшебник или нет.
– Я нашел место, где мы сыграем! – сообщил Глод.
– Где? – спросил Лайас.
