беспокоился.
Маленькая темная фигурка рыскала по берегам Анка, двигаясь так быстро, что размазывалась в воздухе. Она носилась отчаянными зигзагами вперед и назад, постоянно принюхиваясь.
Люди не могли ее видеть. Зато они видели крыс. Черные, бурые и серые, они покидали пристани и приречные склады и бежали друг по дружке в неуклонном стремлении оказаться отсюда как можно дальше – и как можно скорее.
Стог содрогнулся и произвел на свет Глода.
Он выкатился на землю и застонал. Мелкий дождик орошал окружающую местность. Он посмотрел вверх, окинул взглядом бесконечные поля и на минутку скрылся за изгородью.
Спустя некоторое время он рысцой вернулся назад, обыскал стог, нашел участок с повышенной комковатостью и отвесил по нему несколько пинков подкованным башмаком.
– Оу!
– Точно, – подтвердил Глод. – Доброе утро, Клифф. Привет, мир! Не думаю, что я хочу так жить – вся эта капуста, скверное пиво, все эти постоянно докучающие крысы…
Клифф выбрался наружу.
– Должно быть, перебрал испорченного хлорида аммония вчера вечером, – сказал он. – Моя макушка на месте?
– Да.
– Жалко.
Они выволокли за ноги Асфальта и привели его в чувство несколькими мощными ударами.
– Ты наш дорожный менеджер, – заявил Глод. – Ты должен следить, чтоб нам не было причинено никакого вреда.
– Ну, я так и делаю, – ответил Асфальт. – Я не избиваю вас, мистер Глод. Где Бадди?
Они обошли стог, тыкая во все выпуклости, но не обнаружили ничего, кроме сырого сена.
Они нашли его не слишком далеко, на небольшой возвышенности. Здесь росло несколько падубов, искривленных постоянно дующими ветрами. Он сидел, прислонившись к одному из них спиной, с гитарой на коленях, и мокрые волосы облепили его лицо.
Он спал и весь вымок.
Дождь играл на его гитаре.
– Конченый парень, – сказал Асфальт.
– Нет, – возразил Глод. – Он сражен той странной силой, что вела его незнаемыми путями.
– Ну, я и говорю – конченый.
Дождь пошел на спад. Клифф посмотрел на небо.
– Солнце уже высоко, – заметил он.
– О, нет! – сказал Асфальт. – Как долго вы спали?
– Пока не проснулись, – ответил Клифф.
– Уже почти полдень. Куда я дел лошадей? Кто-нибудь видел телегу? Поднимите его!
Несколькими минутами позже они уже выезжали на дорогу.
– И знаете что? – сказал Клифф. – Вчера мы удрали так быстро, что я не думаю, что она сможет нас догнать.
– Как ее звали-то? – спросил Глод.
– Не знаю, – сказал тролль.
– О, так это истинная любовь, разве нет? – спросил Глод.
– У тебя что, в душе совсем нет романса? – сказал Клифф.
– Взгляды, скрестившиеся в переполненном зале, – уточнил Глод. – Ну, не так чтобы…
Они сидели по сторонам Бадди, который смотрел только вперед.
– Заткнитесь, – сказал он, и в голосе его не слышалось ни малейшего намека на юмор.
– Мы же просто шутим, – сказал Глод.
– Не сметь!
Асфальт сосредоточился на дороге, напуганный утечкой дружелюбия.
– Я думаю, мечтаете поскорее попасть на Фестиваль, а? – спросил он чуть погодя.
Никто ему не ответил.
– Я думаю, там будет прорва народу, – сказал он.
Тишину нарушали только цокот копыт и скрип телеги. Они углубились в холмы и дорога запетляла по распадку. Здесь даже речек не было, кроме как в сезон дождей. Это было мрачное место. И Асфальт чувстовал, что оно становится еще мрачнее.
– Я думаю, получите кучу удовольствия, – заметил он в конце концов.
– Асфальт, – сказал Глод.
– Да, мистер Глод?
– Следи за дорогой, чтоб тебя.
Аркканцлер прохаживаясь туда-сюда, полировал свой посох. Это был замечательный посох – шести футов длиной и довольно волшебный. Он не так чтобы часто использовался в магических целях. По наблюдениям аркканцлера, если что-то нельзя уничтожить парой ударов шестифутовой дубовой палкой, оно окажется точно так же невосприимчивым и к магии.
– Не кажется ли вам, что мы должны взять с собой старших волшебников, сэр? – спросил Прудер, пытаясь выглядеть бодро.
– Боюсь, что если собрать их вместе в их нынешнем состоянии, то это приведет нас к… – Ридкулли попытался найти подходящее определение. – …Ни к чему хорошему не приведет. Я настоял, чтобы они остались в Университете.
– А как насчет Дронго и остальных? – с надеждой спросил Прудер.
– Окажутся ли они на что-то годны в случае магического разрыва чудовищных масштабов? – спросил в ответ Ридкулли. – Помню старого доброго мистера Хонга. Вот он раскладывает по тарелкам порции трески с нежным горошком, а в следующую секунду…
– Бдыщщ? – предположил Прудер?
– Бдыщщ? – переспросил Ридкулли. – Не сказал бы. Больше похоже на «Аиииивизззг-хрящ-хрящ-хрящ- хрясть!» – и ливень из жареной рыбы. Большой Псих Адриан выдержит дождь из чипсов?
– Хм. Вероятно, нет, аркканцлер.
– Вот именно. Люди только орут и суетятся. Все это ни к чему. Карман, полный подходящих чар и хорошо заряженный посох в девяти случаях из десяти избавят тебя от всяких проблем.
– В девяти случаях из десяти?
– Именно.
– А сколько раз вам приходилось всем этим пользоваться, сэр?
– Ну… мистер Хонг – раз… потом это дело с Тварью из казначеева гардероба… тот дракон, если помнишь… – губы Ридкулли беззвучно шевелились, пока он загибал пальцы. – Девять раз, вот сколько.
– И это срабатывало каждый раз, сэр?
– Как часы! Так что нечего волноваться. А ну-ка дорогу! Волшебники идут!
Городские ворота были настеж. Когда телега миновала их, Глод наклонился вперед.
– Мы не сразу поедем в Парк, – сказал он.
– Но мы же опаздываем, – сказал Асфальт.
– Это не займет много времени. Сначала отвези нас на улицу Искусных Ремесленников.
– Но это же на той сторое реки!
– Это очень важно. Нам надо кое-что там захватить.
Люди заполнили улицы. В этом не было ничего необычного, за исключением того, что все они двигались в одном направлении.
– А ты ложись-ка на дно телеги, – сказал Глод Бадди. – Нельзя допускать, чтобы молоденькие девушки обдирали с тебя одежду, слышишь, Бадди?…
Он оглянулся. Бадди опять спал.
– Если говорить обо мне… – начал Клифф.
