– Снег? Деревья? Хотя бы намекни. Зачем мы здесь?
– Я УЖЕ ГОВОРИЛ: МЫ ЗДЕСЬ РАДИ СОЛНЦА. РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ОНО ВЗОШЛО.
– Но оно и так взойдет!
– НЕТ.
– Никакое волшебство не способно остановить солнце!
– ЖАЛЬ, Я НЕ ТАКОЙ УМНЫЙ, КАК ТЫ. – Сьюзен раздраженно опустила взгляд и тут же что-то заметила.
Темные силуэты двигались по нетронутой белизне, словно гнались за кем-то.
– Там… какая-то погоня… – показала она. – Я вижу каких-то животных, но не могу понять, кого они преследуют…
А потом она заметила движение на снегу. Некое существо, утопая в снегу, убегало от преследователей. Копыта Бинки едва не задевали макушки сосен, которые гнулись и качались, когда она пролетала мимо. Грохот разносился по лесу, ветер крутил сломанные ветви и поднимал клубы снега.
Наконец они снизились настолько, что Сьюзен смогла разглядеть охотников. Это были крупных размеров псы. А преследуемый зверь все еще не был виден, он петлял между сугробами, пытался спрятаться в припорошенных снегом кустах…
Вдруг один из сугробов словно бы взорвался изнутри. Что-то большое, длинное и сине-черное появилось из снега, как всплывающий кит.
– Это же свинья!
– КАБАН. ОНИ ГОНЯТ ЕГО К ОБРЫВУ. И НИ ЗА ЧТО НЕ ОТСТУПЯТ.
Она слышала тяжелое дыхание жертвы. Псы не издавали ни звука.
Из ран на боках зверя текла на снег густая кровь.
– Этот… кабан… – промолвила Сьюзен. – Он…
– ДА.
– Они хотят убить Санта…
– НЕ УБИТЬ. ОН УМЕЕТ УМИРАТЬ. ДА… В ЭТОМ ОБРАЗЕ ОН УМЕЕТ УМИРАТЬ. ЗНАЕТ ПО ОПЫТУ. НЕТ, ОНИ ХОТЯТ ОТОБРАТЬ У НЕГО РЕАЛЬНУЮ ЖИЗНЬ, ЗАБРАТЬ ДУШУ, ЗАБРАТЬ ВСЕ. И НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ, ЧТОБЫ ОНИ ДОБИЛИСЬ СВОЕГО.
– Тогда останови их!
– ЭТО ТЫ ДОЛЖНА ОСТАНОВИТЬ ИХ. Я НЕ МОГУ ВМЕШИВАТЬСЯ. ЭТО ДЕЛО КАСАЕТСЯ ТОЛЬКО ЛЮДЕЙ.
Псы двигались как-то странно. Они не бежали, а словно летели над снегом – значительно быстрее, чем подразумевали движения их лап.
– Они не похожи на нормальных собак…
– КОНЕЧНО.
– Но что мне нужно делать?
Смерть кивнул на кабана. Бинки летела совсем рядом, всего в нескольких футах от зверя. И тут до Сьюзен дошло.
– Но я… На нем? Ни за что на свете!
– ПОЧЕМУ? ТЫ ВЕДЬ УМЕЕШЬ ЕЗДИТЬ ВЕРХОМ.
– Но не на свиньях! Верхом на свиньях никто не ездит!
– ИСТИННЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ ЯВЛЯЕТСЯ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ТЫ УСВОИЛ НА ЛИЧНОМ ОПЫТЕ.
Сьюзен посмотрела вперед. Заснеженное поле словно обрывалось.
– ТЫ ДОЛЖНА, – услышала она в голове голос дедушки. – ДОБРАВШИСЬ ДО ОБРЫВА, ОН ОКАЖЕТСЯ В БЕЗВЫХОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ. ЭТОГО НЕ ДОЛЖНО СЛУЧИТЬСЯ, ПОНИМАЕШЬ? ЭТО НЕ ОБЫЧНЫЕ ПСЫ. ЕСЛИ ОНИ ПОЙМАЮТ ЕГО, ОН НЕ ПРОСТО УМРЕТ, ЕГО… НЕ БУДЕТ НИКОГДА…
И Сьюзен прыгнула. На мгновение она зависла в воздухе с широко раскинутыми руками и развевающимся позади платьем…
А потом упала на спину зверя, похожую на грубо сделанную скамейку. Кабан покачнулся, но мгновенно выпрямился.
Крепко обняв его за шею, Сьюзен зарылась лицом в жесткую щетину. Она чувствовала тепло под собой, словно бы ехала верхом на какой-нибудь печке. От зверя пахло потом, кровью и свиньей. О, как от него воняло свиньей!…
И вдруг земля впереди исчезла.
Кабан зарылся в снег на краю обрыва, резко развернулся, едва не сбросив Сьюзен со спины, и повернулся мордой к псам.
Псов было несколько. Сьюзен разбиралась в собаках, потому что в ее родном доме их было не меньше, чем в иных домах – ковров. Но эти псы не были похожи на добродушных домашних собачек.
Она сжала кабаньи бока каблуками и схватила его за уши, больше смахивающие на волосатые лопатки.
– Налево! – закричала она и рванула уши в сторону.
Она вложила в этот приказ буквально все. Неповиновение грозило немедленной отправкой на стойбище в угол.
К ее удивлению, кабан фыркнул, встал на дыбы на краю обрыва и помчался туда, куда ему указали. Псы, вздымая лапами снег, бросились следом.
Впереди расстилалось небольшое плато, которое на первый взгляд представляло собой сплошную обрывающуюся в пропасть кромку и с которого был один-единственный путь вниз, быстрый и смертельный.
Псы снова нагнали кабана.
Сьюзен оглядела серый, лишенный света воздух. Должен же быть выход…
И она нашла его.
Выходом оказался каменный перешеек, соединявший плато с соседними горами. Он выглядел узким и крайне ненадежным. Всего лишь припорошенная снегом линия с промозглыми безднами по обеим сторонам.
И все же это было лучше, чем ничего. Снег-то на этом «ничего» как-то удерживался.
Кабан подбежал к самому началу узенькой полоски и остановился, но Сьюзен тут же пришпорила его каблуками.
Опустив рыло и двигая ногами словно поршнями, зверь ринулся вперед. Недостаток ловкости возмещался чудовищными усилиями: его копыта поднимались и опускались, как ноги чечеточника, пытающегося взобраться по идущему вниз эскалатору.
– Правильно, вот так, вот так…
Одно копыто соскользнуло. На мгновение кабан накренился, пытаясь обрести опору и скользя по обледеневшей скале. Сьюзен, схватившись за его шею, быстро наклонилась в противоположную сторону и почувствовала, как манит, втягивает в себя бездна.
Внизу не было ничего, кроме пустоты.
«Он поймает меня, если я упаду, – сказала она себе. – Он поймает меня, если я упаду, обязательно поймает».
От ледяной пыли слезились глаза. Одно из судорожно бьющих копыт едва не попало ей в лоб.
А другой голос говорил: «Нет, не поймает. Я не заслуживаю того, чтобы меня ловили».
Глаза зверя были всего в нескольких дюймах от ее лица. И она все поняла…
…В глазах всех обычных животных ты видишь лишь свое отражение, эхо себя. Но в темноте этих глаз кто-то скрывался, оттуда кто-то смотрел на тебя…
Сьюзен попыталась оглянуться.
Псы двигались все так же странно. В их движениях чувствовалась какая-то судорожность, как будто они перелетали от точки к точке, а не перемещались при помощи обычных мышц.
«Это никакие не собаки, – подумала она. – А всего лишь очертания собак».
Что-то хрустнуло под копытами кабана. Мир покачнулся. Сьюзен почувствовала, как напряглись мышцы зверя и послали его тело вперед, в то время как огромная глыба льда и камня сорвалась с гребня и начала свой долгий полет в никуда.
