Я надену чёрное

которая превратилась в ведьму. Это была классическая ведьма в черном платье, черных ботинках — к слову, как отметила Тиффани, довольно приличных — и, естественно, в остроконечной шляпе. А ещё на ней было ожерелье. Золотой заяц на цепочке.

Женщина была пожилой, но трудно было сказать насколько старой. Она стояла гордо выпрямившись, напоминая Матушку Ветровоск, но с другой стороны она, как и Нянюшка Ягг, по всей видимости, не воспринимала возраст, как и всё остальное, как нечто серьёзное.

Но Тиффани сосредоточилась на ожерелье. Люди всегда носят украшения, чтобы что-то сказать окружающим. Они всегда что-то значат, и если сосредоточиться, это можно понять.

— Ладно, ладно, — сказала она. — У меня всего один вопрос. Я ведь здесь не для того, чтобы тебя хоронить, верно?

— Честное слово, до чего же ты тороплива, — произнесла женщина. — Должно быть ты уже напридумывала про меня кучу интересных подробностей и догадалась, кто я такая. — Она рассмеялась. Смех был гораздо моложе её лица. — Нет, Тиффани. Удивительно мрачные мысли навевает твоё предположение, но ответ — нет. Помнится Матушка Ветровоск говорила мне, что мир состоит из сказок, и у Тиффани Болит удивительная способность находить им счастливый конец.

— У меня?

— Да. Классическое завершение романтических историй либо свадьба, либо обретение наследства, и ты справилась с тем и другим. Молодец.

— Ты — это я, верно? — спросила Тиффани. — Значит, вот о чем было: «ты должна себе помочь», так?

Пожилая версия Тиффани улыбнулась, и молодая Тиффани не могла не отметить, что у нее очень приятная улыбка.

— Кстати, я вмешалась все чуть-чуть. Например, убедилась, что ветер и в самом деле будет сильно дуть… хотя, если припомнить, одно племя очень крохотных человечков приложили к этому делу собственные впечатляющие усилия. Не могла положиться на память — не уверена, что она меня не подводит. Это все из-за путешествий во времени.

— Ты умеешь путешествовать во времени?

— С небольшой помощью нашей общей знакомой Эскарины. И только в виде тени и шёпота.

Немного похоже на шапку-невидимку на мне… или на нас. Однако, приходится договориться, чтобы время не обращало на тебя внимания.

— Но в чём причина твоего желания поговорить?

— Что ж, самый очевидный и выводящий из себя ответ — я помню, что уже поговорила, — сказала пожилая Тиффани. — Прости, причина снова путешествия во времени. Но, полагаю, я хотела сказать тебе следующее: всё более или менее получится. В конце концов, всё встанет на свои места. Ты сделала верный первый шаг.

— Будет и второй? — спросила Тиффани.

— Нет. Всегда будет другой первый шаг. Каждый шаг будет первым, если он делается в верном направлении.

— Постой-ка! Разве я не стану однажды тобой и не отправлюсь поговорить с собой, как происходит сейчас?

— Да, однако ты, которая сейчас говорит, не будет в точности тобой. Прости за этот парадокс, но мне приходится объяснять тебе особенности путешествия во времени языком, который на это не рассчитан. Если вкратце, Тиффани, согласно теории эластичных струн, на протяжении всего времени будут существовать разные версии пожилых Тиффани, которые будут беседовать с молодыми Тиффани, и самое замечательное в этой теории — каждый раз все будет происходить немного по-другому. Когда ты встретишься со своей юной копией, ты скажешь ей то, что сама сочтешь нужным.

— У меня есть вопрос, — сказала Тиффани. — И я хочу получить на него прямой ответ.

— Что ж, поторопись, — ответила пожилая Тиффани. — Эти эластичные штучки-дрючки Эскарины не рассчитаны надолго и у нас не так много времени.

— Что ж, ответь, по крайней мере, смогу я когда-нибудь…

Пожилая Тиффани исчезла, широко улыбаясь, но Тиффани успела услышать одно слово. Оно звучало так: «Прислушайся!»

И вот она снова оказалась посредине большого зала, словно никогда его не покидала. Вокруг были веселые люди и Фиглы. А сбоку стоял Престон. Словно только что был лёд и растаял. Но когда она вновь обрела равновесие, и перестала спрашивать себя, что же тут только что случилось, на самом деле случилось, Тиффани оглянулась на других ведьм, и заметила, что те переговариваются друг с другом, словно выносящие оценку судьи.

Обсуждение закончилось, и они целенаправленно, свиньей, отправились к ней во главе с Матушкой Ветровоск. Приблизившись, они поклонились и подняли шляпы, что являлось высшим признанием ведовского мастерства.

Матушка Ветровоск посмотрела на неё строго:

— Гляжу, ты обожгла руку, Тиффани.

Она посмотрела вниз:

— Я даже не заметила, — ответила она. — Можно мне сейчас задать вам вопрос, Матушка? Вы бы меня убили? — Она заметила, что выражение лиц других ведьм изменилось.

Матушка Ветровоск оглянулась и сделала небольшую паузу.

— Скажем так, юная леди, мы бы сделали все возможное, чтобы до этого не доводить. Но в целом, Тиффани, всем нам сегодня было очевидно, что ты справилась с женской работой. Место, где нужно искать ведьму — центр событий. Что ж, мы огляделись вокруг и увидели, что ты настолько центровая фигура в этом владении, что оно вращается вокруг тебя. Ты сама себе госпожа, и кроме того, если ты не возьмёшь себе ученицу, это будет большая потеря. Мы оставляем это владение в хороших руках.

Ведьмы захлопали, и некоторые из гостей присоединились к ним, даже те, кто не разобрался, что значили эти несколько сказанных слов. Но что они уж поняли точно, что это были старейшие, опытнейшие, наиважнейшие и жутчайшие на свете ведьмы. И все они оказали уважение их соседке Тиффани Болит, одной из них, их ведьме. А значит, она тоже важная ведьма, и, значит, Мел — важное место в мире. Конечно же, они и так это знали, но приятно осознавать, что это признали другие.

Поэтому они расправили плечи и почувствовали гордость за себя и Мел.

Миссис Прост снова сняла свою шляпу и сказала:

— Не бойся возвращаться в город, мисс Болит. Думаю, я могу пообещать тебе трехпроцентную скидку на все товары Боффо, за исключением скоропортящихся и расходных материалов, скидки не складываются.

Ведьмы снова одновременно подняли шляпы и удалились в толпу.

— Знаешь, всё, что ты делаешь, это вмешиваешься в жизни людей, решая все за них, — сказал Престон из-за спины, но когда она резко повернулась, он отскочил со смехом и добавил: — В хорошем смысле. Ты же ведьма, Тиффани. Настоящая ведьма!

Гости выпили за очередной тост, вновь принесли еду, потом были танцы, смех, веселье, братание, за ними усталость и полночь. Тиффани Болит в одиночестве лежала на своем помеле в вышине над холмами известняка и разглядывала вселенную и ту её часть, что принадлежала ей. Она была ведьмой, летевшей в вышине, но, к слову, тщательно пристёгнутая ремнём безопасности к помелу.

Помело плавно взмывало вверх под действием теплого ветра, усталость и темнота взяли своё, она развела руки в стороны в темноту и, всего на мгновение, мир перевернулся, и Тиффани Болит надела чёрное.

Она не спускалась на землю, пока первый луч солнца не появился над горизонтом. Она проснулась от птичьей трели. По всему Мелу, как и каждое утро, проснулись жаворонки и принялись изливать журчащие мелодии. Это и вправду была музыка. Птахи летели рядом с помелом, не обращая на него ни малейшего внимания, а Тиффани слушала, погрузившись в транс, пока последняя птичка не затерялась в сверкающем небе.