уже не будет возможности побыть наедине. Сходные мысли, похоже, одолевали и Тернера.
— Послушай, — со странным смешком вдруг сказал он, — ты занималась когда-нибудь любовью в лодке? А я однажды попробовал, вернее попытался, когда мне было лет семнадцать. Успешной ту попытку не назовешь. Может, нам с тобой повезет больше?..
Он жаждал того же, чего и она. По крайней мере в данный момент, пусть даже и чисто физиологически. Но он не стеснялся, как Сэнди, вслух признаться в этом.
— Скажи же хоть что-нибудь, — проронил Тони. — Мне кажется, я слышу, гак в твоей голове поворачиваются шестеренки. Уж лучше бы они сломались, а не скрежетали так громко.
Он умел смешить, чем чаще всего и обезоруживал Сэнди. Она невольно улыбнулась.
— Ну вот, молодец! — Поцеловав ее в кончик носа, Тони заметался в сборах. Из дома вынес подушку, у душа сдернул с гвоздя пляжное полотенце…
Старенькое каноэ было пришвартовано к покосившимся мосткам у протоки, ведущей в сторону болотных просторов.
— Каноэ я купил вместе с домом год назад. Хочу обзавестись новым, но как-то руки не доходят. Да ты не трусь. Бери подушку, располагайся поудобней, лодка вполне надежная. В крайнем случае, возвращаться будем вплавь.
Когда они вступили на мостки, вдалеке раздался невыносимо печальный и одновременно сладкий вопль какой-то ночной птицы. Прохладный воздух, луна, окрасившая серебром все вокруг…
— А мы не потеряемся? Не сядем на мель? Меня не сожрут крокодилы?
— Доверься мне, Рыжик. Я же знаю что делаю. А из крокодилов — одного ты знаешь по имени и фамилии, других здесь не водится.
Несколькими мощными гребками лодку вынесло на середину протоки. Берега уже не было видно, лишь слабый огонек лампочки, которую Тони не выключил на крыльце, мерцал вдалеке.
Отложив весло, Тони стал раздеваться. И опять Сэнди залюбовалась шириной мужских плеч, мощностью торса. Как же я его люблю! Просто чудо, что после столь долгой разлуки мы снова вместе, пусть даже и не навсегда. Спасибо Матьюсу, пославшему меня в командировку, думала Сэнди, с радостью подчиняясь рукам Тони, который осторожно, дабы не перевернуть лодку-скорлупу, раздевал ее.
Совсем не просто было расположиться так, чтобы двоим было удобно заниматься тем, ради чего они здесь оказались. Во-первых, слишком мало места на этом проклятом каноэ. Во-вторых, они продолжали двигаться, небыстро, но все же заметно. Тони даже не бросил якоря, и течение само, покачивая лодку, несло их по лунной дорожке, словно указывая путь к счастью.
Ей стало абсолютно наплевать на неудобства, да и подушка с полотенцем, которые предусмотрительно захватил Тони, оказались очень кстати. Неужели они опять вместе? Неужели все происходит на самом деле? Широко расставленными коленями Сэнди уперлась в борта и раскинула руки, принимая на себя Тони.
Из-за ненадежности положения они не могли очень уж разойтись я вынуждены были двигаться осмотрительно, неспешно, находя наслаждение в утонченных ласках, упиваясь запахом волос друг друга, шелестом кожи под ладонями, и оба постепенно растворялись в медленно разгоравшемся желании. Легкое покачивание каноэ лишь обостряло это чувство, как и тишина безмерного таинственного пространства.
Хочу полностью утратить контроль над собой, хочу, чтобы он проникал в самую глубину, а не дразнил… Тони понял молчаливый призыв. Ее энергичные движения бедрами, животом вверх были красноречивее любых слов.
Он упивался распахнутостью и щедрой влажностью, благодаря чему мог все дальше погружаться в ее глубину.
Сэнди застонала блаженно. На пути к вершине наслаждения они сдерживали себя, объятые упоительным ритмом одновременных движений навстречу друг другу и тихим покачиванием лодки, отзывчиво вторившей им.
Желание накатывало волнами, становясь все более нестерпимым каждый раз, когда Тони выходил и вновь входил в нее. Вынужденная необходимость сохранять равновесие лодки стимулировала его эротическую изобретательность. Он находил восхитительные ритмы тщательно отрежиссированного слияния, готового разразиться натиском бури. Она уже надвигалась, сотрясала тела дрожью, вырывалась громким стоном, который они оба уже не могли сдерживать.
Страсть требовала удовлетворения, накаляла, пожирала их. Невероятный экстаз сотряс Тони. И вдогонку ему, словно от детонатора, взорвавшись внутри звездным фейерверком, задрожало тело Сэнди. Она закричала сильно, во весь голос, радостно и благодарно.
Постепенно их тела остыли. С еле слышным вздохом удовлетворения, охватившего его до самых кончиков пальцев, Тони притянул голову Сэнди к своему плечу. Каноэ продолжало дрейфовать, и они покачивались в нем, будто канувшие в вечность.
Какое-то время спустя они выплыли в протоку, ведущую к океану. Часы на руке Тони показывали четыре часа утра.
Пора хотя бы одеться, подумала Сэнди. Если не сделать этого, через несколько минут они окажутся на пляже. Она потянулась за майкой, но Тони задержал ее руку.
— У нас есть время для еще одного раза на пляже, если ты не возражаешь, — сказал он. Тлеющий огонь в глазах не оставлял сомнений в его желаниях.
— Тут же, наверное, люди, — прошептала Сэнди.
Он покачал головой.
— Скорее всего, никого нет в такую рань. Да и вообще тут редко кто бывает.
Тони наклонился, поцеловал ее — трепетно, нежно. Волна вожделения сразу окатила ее, грудь набухла, соски отвердели. Женское тело само подавало сигнал. Тони поднялся и взялся за весло. До пляжа они доплыли в считаные минуты. Он настоял, чтобы Сэнди сидела в лодке, пока каноэ не уперлось в берег.
Как царский ковер, Тони расстелил на песке полотенце. Потом на руках вынес Сэнди из лодки.
— Добро пожаловать в мое морское королевство, о, самая восхитительная из самых рыжеволосых, — театрально приветствовал ее он.
— Если я и королева, то племени дикарей, — рассмеялась Сэнди. — На колени, раб!
Поразительно! Они оба совершенно не стеснялись своей наготы. Будто сама природа раскрепостила или опьянила их. Они открыто любовались друг другом, их сердца учащенно бились.
Узкая ладошка Сэнди скользила по мускулистой груди и плечам Тони. Она смотрела на него чуть отстранясь, хотела навсегда запомнить эти прозрачно-ясные голубые глаза, ресницы, упрямый подбородок. Вечно обветренные губы Тони потрескались, и Сэнди лизнула их, словно врачуя ранки. Раз, другой, третий. Она именно не целовала, а короткими, быстрыми движениями языка касалась каждой трещинки. Тони стоял замерев. Но столь чувственная женская ласка так распалила его, что он рухнул наземь, увлекая Сэнди за собой. Она и не подумала изменить позу, когда оказалась сверху. Наоборот, раскинула ему руки, своими бедрами раздвинула мужские чресла. Она с медленной сладостью сама овладевала им, не давая мужчине проявить ни малейшей инициативы, и была похожа на смелую наездницу, счастливую своей собственной дерзостью, а еще больше на королеву, умеющую щедро, по-королевски любить…
Было уже совсем светло, когда Тони и Сэнди вернулись домой, на цыпочках вошли в комнату. Рут и Лизи, спавшие на полу, даже не шелохнулись. И опять, хотя им обоим этого меньше всего хотелось, пришлось Тони лечь на кровать, а ей устроиться на диване.
Сегодня мы занимались любовью лучше, чем когда-либо, подумала Сэнди, закрывая глаза и упиваясь блаженной расслабленностью тела.
Она не думала ни о прошлом, ни о будущем. Лишь ощущала переполнявшее ее до краев счастье…
8
