Сьюзан медленно простонала и обозвала себя дурой, но Кристофер еще не высказался до конца.
— Не правда ли, показательный пример, свидетельствующий о вашей повышенной рассеянности, — произнес он с нажимом. — По правде сказать, я думал, что для всякой домашней чепухи вы держите няню, как-никак работа у нас напряженная.
— Держала. А та взяла да ушла. — Его осуждающий тон окончательно вывел Сьюзан из себя. Она бросила на Кристофера ледяной взгляд и добавила: — Кроме того, я предпочитаю уделять ребенку каждую свободную минутку. Он мой сын, и его воспитание я не отношу к разряду «домашней чепухи», как вы изволили выразиться. Что касается моей рассеянности, то с учетом всех тех проблем, которые мне приходится сейчас одновременно решать, с учетом бессонной, по сути дела, ночи нет ничего удивительного в том, что я нахожусь не в самой лучшей форме.
Сьюзан нахмурилась и с хрустом сжала пальцы, припомнив все события минувшей ночи.
— Кажется, я вспомнила, при каких обстоятельствах оставила свой чемоданчик. В раздевалке прыгал на лавке мальчуган, и я заставила его спуститься на пол, чтобы он не ударился головой о крючки. Потом Максимилиан закричал, что забыл чешки для спортивного часа… и жилетку тоже… — Сьюзан сжала губы. — Не понимаю, зачем я все это рассказываю вам. Если бы вам разом свалилось на голову столько неприятностей, вы, думаю, не стали отчитывать меня за мою мнимую рассеянность. Я вообще пришла сюда лишь для того, чтобы узнать результаты анализа одной из пациенток и посмотреть, не было ли других вызовов на дом.
Увидев, как судорожно дернулись мышцы лица Кристофера, Сьюзан пришла в еще большее недоумение. В чем причина его дурного настроения? Уж, наверное, не в ней.
Взгляд Кристофера скользнул по ее кашемировому свитеру, мягко облегавшему женственные линии ее тела, по аккуратной, сшитой на заказ юбке, подчеркивавшей длину и стройность ног. Сьюзан, собираясь на работу, подумала, что она оделась предельно скромно, но сейчас она в этом усомнилась и почувствовала, как на щеках проступает румянец.
— Мне вовсе не улыбается быть мишенью для ваших раздраженных замечаний, — сказала она, пожалуй, с излишней горячностью.
— Неужели я кажусь вам раздражительным? — приподнял он брови. — Вот уж никак не предполагал.
— И тем не менее это так, — резко заметила она.
Набравшись нахальства, Сьюзан в свою очередь медленно и оценивающе оглядела Кристофера с головы до пят, отметив про себя изысканность линий темно-серого костюма и идеальную чистоту бледно- голубой рубашки. Он, как всегда, был безупречно причесан, и темные как смоль волосы отливали синевой в свете, льющемся из плафона, и на какой-то момент он показался Сьюзан таким привлекательным, что у нее захватило дух. Судорожно сглотнув, она строго сказала себе, что не купится ни на какую, даже самую смазливую внешность и не позволит никому обходиться с ней, как с тряпкой. Впрочем, Кристофер, казалось, был настроен скорее миролюбиво.
— Вы правы, — сказал он вдруг, — утречко выдалось — не приведи Господь.
Он принялся расхаживать по комнате, поправляя и без того идеальный узел галстука.
— Стоило мне появиться в Центре, как на пороге меня подкараулил какой-то репортеришка, настроенный во что бы то ни стало взять у меня интервью. Без всякой предварительной договоренности, просто так — взбрело ему в голову, и все. Я, говорит, возвращаюсь в Оксфорд, и мне трудно будет выбраться сюда в другой раз. Уделите мне десять минут, они мне сэкономят кучу времени.
Кристофер грозно нахмурился, и Сьюзан почти пожалела несчастного журналиста, не имевшего представления о том, с кем он связывается.
— Полагаю, вы объяснили ему, что он не совсем прав, — сказала она с полуусмешкой.
— Более чем внятно. Я ему сказал, куда ему следует идти и где я видел его репортажи. Терпеть не могу наглецов, а тем более когда они не понимают нормального английского языка. Я с дороги, не завтракал, не выпил даже чашечки кофе, а ко мне еще будут приставать какие-то молокососы!.. В общем, он вылетел как ошпаренный.
— Значит, мы его вряд ли увидим здесь, — засмеялась Сьюзан. — Правильно ли я поняла, что вы еще не пили кофе?
— Да. К тому времени, когда мне удалось отвязаться от него, пора было просматривать картотеку — мне нужно было уточнить кое-какие результаты обследований моих больных.
— Ах, да, я и забыла, что у вас сегодня дежурство в больнице. — Сьюзан быстро приготовила в электрокофеварке кофе и разлила его по двум чашкам. Кристофер, рассеянно кивнув, взял чашку.
Сьюзан негромко поинтересовалась:
— Какой-то серьезный случай?
— А? — Он отодвинул от себя список и поднял глаза на Сьюзан. — Серьезный? Нет, не совсем так. Вывих бедра у ребенка. Нужна операция. Не так-то просто ставить перед подобным фактом родителей.
Только теперь Сьюзан поняла, почему Кристофер был так напряжен и взвинчен, когда она вошла в комнату. Получалось, что не одна она страдала от тяжелых обязанностей, которые накладывает профессия врача.
Взяв кофе, Кристофер направился к двери.
— Пожалуй, я начну, иначе застряну здесь до ланча.
— Вы же, кажется, не работаете в больнице по утрам?
— Не работаю. Просто там временно изменили график. Проблема с кадрами: мы открыли новое крыло, и пока что приходится вести прием с десяти тридцати. В общем, дела, дела, дела…
Работа как наркотик, подумала Сьюзан. Лишь бы быть чем-то занятым — вот в чем все дело. Кристофер у самой двери остановился, а потом повернулся к ней.
— Вы сказали, что вам приходится решать сразу несколько проблем. Что вы имели в виду? Максимилиана или отца?
— Обоих, — со вздохом сказала Сьюзан. — Я считала, что до мельчайших деталей продумала воспитание сына, оказалось, это заблуждение. Няня, которую я наняла для ребенка, переметнулась на новое место. Она только-только начала находить с ним общий язык, и так этому радовалась, но… Видимо, и ее терпению пришел конец. А может быть, ей просто захотелось повидать мир: она нашла новую работу в Швейцарии.
— Кому-то повезло, — сухо подытожил Кристофер.
— Кому-то, но не мне. Мать все хлопоты взяла на себя, но отец в больнице, и иметь на руках ребенка — это слишком обременительно для нее. — Сьюзан обреченно вздохнула и растерянно посмотрела на Кристофера.
— Попробуйте поговорить с женой Джеймса, не возьмется ли она присмотреть за Максимилианом. Она жаловалась, что, когда оба ее мальчугана уходят на занятия, ей совершенно нечем заняться. Думаю, она с радостью ухватится за ваше предложение. Максимилиан отлично ладит с Алексом и Джорджем, так что в выигрыше окажутся все.
Сьюзан задумалась над его предложением.
— Но Шарон собиралась вернуться в Центр на должность медсестры. Захочет ли она связываться с какой-то новой работой?
— Насколько я понял со слов Джеймса, она совершенно не торопится с возвращением на прежнюю службу. А потом, я всего лишь предлагаю спросить у нее.
— Да, над этим стоит подумать, — сказала Сьюзан задумчиво, но тут же со вздохом продолжила: — Нет, ничего не получится. Максимилиан слишком беспокойный ребенок, чтобы взваливать заботу о нем на знакомых. За последнее время у него было слишком много перемен в жизни, он стал вспыльчив, то и дело перечит…
— И все же спросите, — сказал Кристофер. — Зачем раньше времени придумывать себе трудности?
Он взялся за дверную ручку.
— Вы собираетесь к отцу в больницу? — спросил он.
— Да. Я специально договорилась об изменении графика, чтобы иметь такую возможность, — ответила Сьюзан.
