сладко… Либо страна умрет. Вместе с народом, конечно. Станет частью той самой диктатуры, от которой ушла и к которой не хотела возвращаться. Вечный круговорот силы и слабости, жесткости и мягкотелости, фанатизма и терпимости. Повезло тем, кому выпало жить в начале эпохи покоя, когда и аристократ уже не может затравить простолюдина собаками, и простолюдин не отстаивает свое право бездельничать. Это и называют золотым веком… только длится он куда меньше.

– А может быть счастливо то общество, где этот баланс достигнут? – поинтересовался я.

– Конечно, – кивнула Арина. – Только он не может быть достигнут надолго. Я как-то спорила об этом с одним питерским студентом, смышленый был парень. Объясняла ему, что общество – оно балансирует на лезвии бритвы. С одной стороны вялость и смерть, с другой – жесткость и жизнь, и хорошо бы пройти посередине – да только долго на лезвии не устоять. Но он так и не согласился, упрямый был и в коммунизм сильно верил.

– Да, насколько я понимаю, он так и не согласился, – задумчиво сказал я. – Ладно, Арина. Я не готов спорить.

– Ты тоже не согласен, – кивнула она. – Понимаю. Это молодость, Антон. Не беспокойся, она пройдет.

Глава шестая

Я полусидел-полулежал в просторном кресле, смотрел в иллюминатор на белую пелену облаков и слушал музыку. Когда-то у меня был мини-дисковый плейер, на который я загонял любимые песни. Увы, мини-диски умерли… точнее, заканчивают вымирать, став уделом ретроградов, романтиков, скупердяев и консервативных журналистов. На смену им пришли MP3, просто файлы без всякого внешнего носителя. Закачал с пиратских просторов Интернета – и слушай сколько влезет…

Вот я и слушал, как обычно, включив случайный режим воспроизведения. Электроника выбрала группу «Оргия Праведников». Иногда мне кажется, что я все-таки непроизвольно влияю на ее выбор, уж слишком созвучны оказываются песни моим мыслям…

Удары сердца твердят мне, что я не убит, Сквозь обожженные веки я вижу рассвет. Я открываю глаза – предо мною стоит Великий Ужас, которому имени нет. Они пришли, как лавина, как черный поток, Они нас просто смели и втоптали нас в грязь. Все наши стяги и вымпелы вбиты в песок, Они разрушили все, они убили всех нас…

Я посмотрел на Арину. Ведьма спала, то ли срубившись с приветственного бокала шампанского, то ли утомившись после неведомых мне ночных дел… то ли просто по привычке. Она по-прежнему выглядела красивой и молодой, вот только рот у нее по-стариковски приоткрылся и из уголка губ стекала на подбородок тонкая ниточка слюны.

И можно тихо сползти по горелой стерне, И у реки срезав лодку, пытаться бежать. И быть единственным выжившим в этой войне, Но я плюю им в лицо, я говорю себе: «Встать!» Удары сердца твердят мне, что я не убит, Сквозь обожженные веки я вижу рассвет. Я открываю глаза – предо мною стоит Великий Ужас, которому имени нет. Я вижу Тень, вижу пепел и мертвый гранит, Я вижу то, что здесь нечего больше беречь. Но я опять поднимаю изрубленный щит, И вырываю из ножен бессмысленный меч.

Последний воин мертвой земли…

Я знаю то, что со мной в этот день не умрет, Нет ни единой возможности их победить. Но им нет права на то, чтобы видеть восход, У них вообще нет права на то, чтобы жить. И я трублю в мой расколотый рог боевой, Я поднимаю в атаку погибшую рать, И я кричу им – «Вперед!», я кричу им – «За мной!», Раз не осталось живых, значит, мертвые – встать!

Голос Сергея Калугина стих, я поставил плейер на паузу и разложил кресло поудобнее. Покосился на Арину. Рот она, к счастью, закрыла, но теперь у нее будто оплыли подбородок и щеки. Во сне иллюзия таяла… впрочем, нет, это не банальная «паранджа», которую практикуют ведьмы, это что-то куда более близкое к реальности… Но зато и удержать ее ведьме было труднее.

Как странно порой складывается жизнь. Сидишь себе в Москве, радуешься короткой командировке в Лондон – и вдруг тебя подхватывает вихрь событий и тащит на другой конец света, в экзотическую страну, про которую толком ничего и не знаешь… даром что половина компьютерных железок на моей памяти была произведена на Тайване.

И с кем! С бывшей ведьмой, ныне Светлой Иной. С той, с которой доводилось сходиться в смертельной схватке…

У меня вдруг заныло в груди. Это была не физическая боль, а четкое, пронзительное понимание того, что наш поединок с Ариной был не только в прошлом, но еще и предстоял в будущем.

Не предвидение, нет. Что-то другое. Будто в подсознании я уже понял все, что пока не сложилось, что торчит в памяти отдельными, случайными занозами. Будто все эти пророки, сны, видения, Тигры, ведьмы, Гесер и Завулон – все это слилось воедино… и дало результат, который мне совсем не нравится.

И во многом не нравится потому, что мне придется убивать. Или – быть убитым.

Да что же это такое! Дернуло же меня обратить внимание на ревущего мальчишку в аэропорту,

Вы читаете Дозор (5 романов)
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

29

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату