– Все неправда. Я никогда не работал на спецслужбу. Он врет.
– Хватит, Данила. Все кончено. Зачем тебе эти понты?
Артем с Гребнем смотрели только на него. Так смотрят на доктора родственники онкологических больных.
– Не слушайте его. Не знаю, что он себе навоображал, но это вранье. Понятия не имею, что он имеет в виду. И вообще, парни, нас тут трое, а он один. Может, пристрелим умника?
– Данила, ты сумасшедший?
Даниил вытащил из кармана сигареты, прикурил и убрал пачку обратно.
– Не знаю. Может быть. Наверное, я сумасшедший. Но я – не сука. По крайней мере не такая сука, как ты. Отсюда по собственной воле я не уйду. Мы поднялись делать дело? Давайте делать дело.
Все смотрели на него. Даниил курил и, усмехаясь, разглядывал их лица. У сигареты был отличный вкус.
– Ты серьезно? Не уйдешь?
– Не уйду.
– А я-то подумал...
– Ты что, не знаешь меня?
– Знаю. Просто когда говорят такие вещи... Сам понимаешь...
Артем широко улыбнулся.
– Дай, как бы, Писатель, сигарету, что ли.
– Свои кури. У меня мало.
– Вот и хорошо, что мало. Здоровее будешь.
Он вытащил из пачки Даниила сигарету, прикурил и кивнул в сторону заложников:
– Что будем делать с ними?
– Как я понимаю, эфира на телевидении нам не дадут. Или дадут, а, Густав? Я думаю, ребят можно отпустить. Нам тут и без них вроде не скучно...
Гребень подошел к лежащим заложникам.
– Всех?
– Всех.
– Может...
– Да брось ты. Нам бы между собой разобраться.
Гребень велел им встать и построиться. Одежда у стоящих людей была мокрая, слипшаяся, перепачканная ржавчиной. По лицам, прокладывая дорожки в грязи, текли капли дождя... или слезы?
– С вами – все. Можете идти.
Сперва нерешительно, а потом почти вприпрыжку заложники двинулись к выходу. Старичок-скандинав поддерживал свою старушку под локоть. Упитанные мужчины из сопровождения японца вжимали головы в почти белые воротники рубашек.
Лежать оставались только японец и давящаяся слезами девушка-переводчица. Артем наклонился к ним и помахал рукой в сторону выхода:
– Але! милые! идите отсюда!
Девушка перевела. Премьер поднял серое лицо. Потом поднялся на ноги. Артем махал руками у него перед носом.
– Нерусский? Не понимаешь? По губам читай: «По-шел-на-хер!»
Даниил докурил, бросил сигарету вниз и огляделся. Странное дело: дождь все еще лил. Ветер все еще завывал. Город был все еще серым. Больше это его не трогало.
– Хорошо-то как!
– Ага.
– Как бы, неплохо начать отсюда выбираться.
– Да. Неплохо.
Они разом посмотрели на Густава. Артем, не поднимаясь с корточек, сказал:
– Знаете, парни? Вы идите, а я его задержу.
– Ты?! Меня?! Задержишь?!
– Да. Я. Тебя. Задержу. Идите, парни, и, если получится, убейте внизу несколько ублюдков вроде этого.
– Не катит. Уходить – так, как бы, всем вместе. Сначала этого вниз сбросим, а потом пойдем.
– Вы это серьезно?
– Вполне.
– Не хотите сдаться на моих условиях?
– Засунь свои условия себе, как бы, в задницу.
– Артем, ты тоже не хочешь сдаться?
– Нет.
– Данила?
– Да пошел ты...
Густав не спеша вытащил пистолет из-за пояса.
– Мне казалось, что из вас может выйти толк. Я ошибся. Прощайте.
– Готовы?
– Так точно.
– Как они стоят, запомнили?
– Так точно.
Снайперы были рассажены вдоль бортов. Старший группы поерзал, поудобнее усаживаясь на полу, и сквозь прорези в маске поглядел в лицо Полковнику.
Полковник, пригибаясь, чтобы не задеть макушкой железный потолок, прошел в кабину, сел в кресло рядом с пилотом и нацепил наушники с микрофоном.
– Первый! слышишь меня?
– Слышу хорошо, товарищ полковник, прием.
– Ориентируйся на первые выстрелы. Как только снайперы стартуют – оба взвода должны рвать наверх, как русские борзые. Понял меня?
Он махнул пилоту рукой: «Взлетаем!» Парни в камуфляже аккуратно сняли борт с машины. Лопасти крошечного вертолета задрожали, будто планировали прямо сейчас забиться в истерике.
Земля наклонилась, прицелилась дать Полковнику по лбу... он понял, что вертолет оторвался от земли. Такие шестиместные (пилот, командир группы и по два спайпера с каждого борта) машины он пробовал использовать еще там... в Анголе... сколько же лет назад это было?
Если противник засел, скажем, в ущелье... где-нибудь на высоте... если он считает, что застрахован от сюрпризов... то и пусть себе считает. Грузишь вертолет в фургон (кто догадается, что вертолет можно привезти в машине?) и подъезжаешь к объекту как можно ближе.
Вертолет взлетает почти беззвучно. Когда противник увидит, как на него выныривает вся в прожекторах морда вертолета, одновременно врубаются все сирены, и тут же с земли его начинает поддерживать артиллерия... в лучшем случае у него хватит времени помолиться. Какой-нибудь очень короткой молитвой.
– Отсчет высоты пошел. До контактного уровня осталось двенадцать метров... Десять... Семь... Четыре...
Оборачиваясь к замершим снайперам, Полковник повторил:
– Четыре. Мы начинаем.
Справиться не то что с тремя, а даже с тридцатью тремя такими, как эти, для Густава было просто, будто потушить окурок о спящую кошку. Перед началом операции руководство его Конторы просчитало все до деталей. Он был уверен, что сюрпризов не будет.
И все-таки он проиграл.
Уехать из страны... жить в лучших отелях мира... делать секс с влажногубыми мулатками. Занимайся чем хочешь – у тебя столько денег, что ты можешь позволить себе все.
Они должны были согласиться, поверить ему, сложить оружие, сдаться, подставить затылки. Тогда он
