— Да уж, если я дам себе волю, мало никому не покажется, — ухмыльнулась Лаюки.
В этот миг она казалась мне самым отвратительным живым существом во Вселенной, но я снова промолчал. Отвернулся, скрежеща зубами.
Когда зубы начали болеть от такого обращения, я понял, что надо искать другой способ успокоиться. К счастью, мой друг сэр Шурф Лонли-Локли в свое время показал мне несколько простых дыхательных упражнений, которые обычно оказывали на меня фантастическое воздействие. К магии они никакого отношения не имели, обычная физкультура — по крайней мере, так говорил сам Шурф. Я, конечно, разгильдяй, каких мало: попробовал, оценил и благополучно забыл — вот мой метод. Но Шурф с присущим ему упорством вспоминал об этих упражнениях при каждой нашей встрече, а виделись мы почти ежедневно, так что некоторых результатов он от меня все же добился. И, кажется, настал момент сказать ему за это спасибо. Идея, что какое-то дурацкое болото может превратить такого прекрасного и великодушного меня в злобного хмыря, мне очень не нравилась. Конечно, мои спутники отвратительные болваны, но, честно говоря, видал я экземпляры и похуже. Было бы из-за чего зубы в крошку стирать.
Поэтому я умылся в ближайшем ручье, заставил себя сесть поудобнее, выпрямить спину, расслабить плечи и некоторое время старательно вдыхал и выдыхал воздух, следуя всем рекомендациям Шурфа, какие смог припомнить. Какое-то время спустя раздражение сменилось вполне светлой печалью: теперь я прекрасно понимал, что все мы — такие же славные люди, как вчера вечером, просто угодили в очень скверную историю.
Да уж, в такую переделку я, пожалуй, еще никогда не попадал. Прежде опасность всегда была снаружи, а теперь она притаилась внутри. Я сам был своего рода бомбой, которая могла взорваться в любой миг. Человеку, чья слюна — смертельный яд, лучше бы постоянно пребывать в благодушном настроении, а тут, как назло, это «болото гнева» или как его там…
Сделав еще несколько дюжин вдохов и выдохов, я окончательно успокоился. Понял, что вполне могу справиться с собой — не так уж это трудно, оказывается. Теперь я со стыдом вспоминал свое пробуждение: как, ну как можно настолько зависеть от собственного настроения?! А ведь еще немного, и, пожалуй, бросился бы в драку, к тому все шло…
— Делаете успехи, сэр Макс? — спросил Король. — Честно говоря, не ожидал. Думал, что дальше придется идти вдвоем с Лаюки.
— Успехи не успехи, но, по крайней мере, вы меня больше не раздражаете, — хмуро сказал я. — А вот себе по морде я бы съездил с величайшим удовольствием. Стыдно- то как, ужас!.. Все-таки скверное наваждение нам досталось, как ни крути. Я как-то привык, что кому-кому, а уж себе всегда могу доверять, а тут… Дальше будет хуже, я правильно понимаю?
— Вы правильно понимаете. Сейчас — это детские игрушки. Пустяки. Что с нами будет, когда мы зайдем в болото, неведомо. Вполне возможно, леди Лаюки собственноручно свернет мне шею. А что, и поделом!
— Как-нибудь воздержусь, — сухо сказала Лаюки. — Моя профессиональная честь требует доставить вас домой целым и невредимым.
— Я, пожалуй, действительно вернусь к профессору Тимботи. — Моти говорил сквозь зубы, на нас не глядел. Руки его непроизвольно сжимались в кулаки, я заметил, что ногти расцарапали ладони в кровь.
— Это очень разумное решение, друг мой, — мягко сказал Гуриг. — Если уж ты здесь не можешь с собой справиться…
— Не могу, да!
От полноты чувств он пнул толстый древесный ствол, тихо взвыл и запрыгал на одной ноге.
— Нельзя же так! — рявкнула Лаюки. — Ты же покалечишься!
— Тебя забыл спросить, — прошипел он. — Эти твари… Эти дерьмоглоты, мои так называемые учителя из Семилистника — за все эти годы они умудрились не научить меня элементарным вещам. Докатились: новичок из Тайного Сыска, — он с отвращением ткнул в меня пальцем, — знает дыхательные техники, которые позволяют взять эмоции под контроль, а я, Старший Магистр единственного действующего магического Ордена, могу пойти и тихонько погадить в кустах!.. Что это — глупость или трусость, хотел бы я знать?! Старый пердун Нуфлин решил, что, если нас вообще ничему не учить, с нами будет легче справиться. Послушание вместо мастерства — вот наш девиз! Вернусь домой — уйду из Ордена, к Темным Магистрам. Отправите меня послом в Куманский халифат, хоть на уладасах покатаюсь вволю. Все больше толку, чем сапоги банде полоумных старикашек вылизывать…
Теперь он глядел на Короля без неприязни, даже на нас с Лаюки больше не рычал: нашел другой объект ненависти. Костерил свое Орденское начальство на чем свет стоит и был почти счастлив.
— Расскажите про это Болото Гнева, — попросил я Короля. — Я уже примерно представляю, как мы будем себя там чувствовать. Конечно, иначе как нечеловеческим везением это не назовешь… Но мне вот что интересно: кому-то уже удавалось пройти через это болото? Или мы будем первыми?
— Да нет, почему же первыми? Многие ходили через это болото и благополучно добирались до места назначения. Собственно, пройти его нетрудно. Болото небольшое, никаких особо сложных, непроходимых участков там вроде бы нет: знай скачи себе по кочкам, гляди под ноги внимательно, и все. Не проблема. Плохо вот что: все, кому удавалось одолеть Болото Гнева, ходили через него поодиночке. Если шли вдвоем или втроем, возвращался только один. Или вовсе никто не возвращался.
— Убивали друг друга?
— Ну да. Ничего удивительного: вы с Моти сегодня утром вполне могли продемонстрировать нам, как это бывает. А до Болота Гнева, строго говоря, еще полчаса добираться.
Гуриг, конечно, очень неплохо держался, но время от времени ему все-таки не удавалось скрыть раздражение. Вот и сейчас он смотрел на меня с явной неприязнью, но я, хвала Магистрам, уже вполне мог игнорировать неприязненные взгляды.
— Но мы же можем пройти это болото поодиночке, разве нет? — осторожно спросил я. — Кто-то пойдет первым и будет ждать остальных в том месте, где у него исправится настроение. Второй выйдет через час или два — для гарантии безопасности… К ночи, надеюсь, успеем. Можно ведь так?
Они уставились на меня с неподдельным изумлением. Кажется, такая простая мысль никому в голову не приходила.
— Ну не знаю, — наконец сказала Лаюки. — Звучит неплохо. — Но если кто- то, скажем, подвернет ногу? Будет лежать на кочке, ненавидеть весь мир, пока на него не набредет следующий в приступе неконтролируемой ярости… Подумать страшно!
— Ну, значит, придется постараться не подворачивать ногу, — я пожал плечами. — До сих пор-то вроде бы никто ничего не подворачивал? Значит, умеем, хвала Магистрам! Вообще надо хорошенько подумать, прежде чем соваться в это болото. Мне пришло в голову еще вот что…
— Пытаешься казаться умнее других? — язвительно спросил Магистр Моти.
Я открыл было рот, чтобы ответить, но вовремя опомнился, захлопнул не в меру деятельный орган речи, несколько раз повторил простейшее из дыхательных упражнений и только тогда сказал:
— Я просто стараюсь нам всем помочь. Извини, если получается не очень удачно. Я не умнее других, Моти. Просто у меня свежий взгляд на вещи, как у всякого необразованного дикаря. Иногда это бывает полезно, вот и все.
— Да уж, — проворчал он. — Ладно, хотите трепаться — дело ваше. Я бы пожрал заодно на дорожку. Вряд ли этот придурковатый профессор придет в восторг, когда я снова свалюсь ему на голову.
