И Посланник Богини со всего размаха обрушил тяжелый клинок прямо на столешницу.
Послышался хруст, чавканье, деревянный скрип: стол выпрямился и попытался всей своей массой обрушиться на Найла – но бывалый охотник увернулся и по самую рукоять вонзил оружие в ближайшую тумбу. Стол снова распрямился, согнулся, завалился на бок, пару раз судорожно дернулся и затих.
– Проклятые палочники, – тяжело выдохнул Посланник Богини, выдергивая меч. – Зато теперь у нас есть сытный ужин.
– И это тоже палочник? – не поверил северянин.
– Он самый. Они невероятно точно умеют копировать окружающий мир, прикидываясь сучьями, бревнами, кучами опавших листьев, песчаными холмиками. Здесь дом. Здесь они похожи на дверные косяки, письменные столы, тумбы для белья… Даже и не знаю. Они похожи на дом!
– Невероятно…
– Нужно отнести его в лагерь, пока далеко не ушли, пусть пока разделывают. Хорошо бы успеть обойти сегодня этаж по периметру. Получить хоть какое-то впечатление, есть здесь Семя или нет?
– Но… – вспомнил северянин тщательные обыски нижних этажей, – но разве для этого не обязательно увидеть его, прикоснуться?
– Теперь нет, – отрицательно покачал головой Найл и, видя недоумение воина, пояснил: – Представь себе, Поруз, что тебе завязали глаза и попросили найти в доме лампу. Ты ведь будешь шарить везде и всюду, прощупывая каждую полочку. Но если тебе скажут, что она горит, шарить по полкам ты уже не станешь. Ты будешь знать, что вблизи лампы ощутишь идущее от нее тепло.
– Проще всего снять повязку, – буркнул шериф.
– Бесполезно, – отрицательно повел подбородком Найл. – Если ты повернешься лицом к яркой лампе, она тебя ослепит. И ты все равно закроешь глаза и станешь искать ее на ощупь. Сейчас мы точно в таком же положении. Правда, в ментальном смысле мы давно ослепли, но все-таки не знали, насколько сильна жизненная энергия будущей Богини. При том запустении, какое братья по плоти встретили внизу – Семя не удалось бы почувствовать, пока не подойдешь в упор. Но… Но здесь ты видишь сам, на что оно способно. Такую энергетику, такое «тепло» можно ощутить и с двух десятков шагов. Ты меня понимаешь?
– Кажется, да, – кивнул старый воин. – Лезть в каждую щель больше не нужно.
Тем временем вернулись относившие в лагерь свежую добычу братья, и отряд неторопливо двинулся дальше.
Посередине коридора к наружной стене отходила еще одна дверь – куда более узкая, чем предыдущая. Приблизившиеся Юлук и Навул кончиками мечей кольнули косяки, убедившись, что они мертвы, и протиснулись внутрь.
Увидевшая врагов самка тарантула встала на задние лапы, вскинув передние высоко над собой: покрытая черным, длинным жестким ворсом, она показалась воинам едва ли не втрое крупнее, чем есть на самом деле.
Впрочем, драться с ней все равно никто не собирался: воины разошлись в стороны, стремясь приблизиться к наружному окну. Самка затанцевала на месте, закрывая собою маленьких паучат.
– Нет тут ничего, – наконец решительно сказал Навул. – Пусто.
Они отступили в коридор, и приободренная самка даже сделала вперед несколько угрожающих скачков. Впрочем, на расстояние удара она предусмотрительно не приближалась.
– Кавина, Калла, вперед. Юлук и Навул, назад. Отдыхайте, – скомандовал шериф.
Вдоль длинной коридорной стены отряд бодрым шагом дошел до следующей опорной колонны, перед которой стояла распахнутой настежь последняя дверь.
– Надо же, сохранилась, – удивился Найл, разглядывая створку, вырезанную из мореного дуба. – Наверняка пластик.
Девушки сунулись было внутрь, но тут же попятились:
– Да там герани целые заросли! – что это такое, братья по плоти уже знали.
Все выжидательно посмотрели на Посланника Богини.
– Если где-то растет герань, – пожал плечами правитель, – значит больше ничего живого там быть не может. Я надеюсь, в такой ситуации жуки не откажутся осмотреть эти комнаты без нашей поддержки?
Бомбардиры, не потрудившись ответить на слова правителя, раздвинули братьев своими бронированными телами и скрылись внутри. Вскоре вернулись, пережевывая пахучие мохнатые листья.
– Ничего.
Отряд двинулся дальше. За какой-то час они успели преодолеть метров двести, и Посланник Богини начал всерьез надеяться на то, что с этажом и вправду получится управиться за один день.
Роща герани раскинулась сразу на несколько угловых квартир, дозволив братьям несколько расслабиться, и они едва не прозевали нападения из очередного проема черного тарантула. Крупный паук, без предупреждений распластавшийся в прыжке, сбил Каллу с ног, и ее спасло только то, что ядовитые клыки впились не в горло, а в щит чуть ниже края. Кавина тут же разрубила мохнатое тело пополам и, для надежности, еще несколько раз вонзила меч в каждый из обрубков.
Тарантул еще продолжал шевелить своими короткими лапками, но опасности уже не представлял.
Девушки отшвырнули его назад в квартиру и шагнули следом, разошлись по комнатам. Найл тоже заглянул внутрь и с удивлением обнаружил, что явно входные двери из мореного дуба висят здесь на проемах внутренних помещений.
– Ничего, – вернулась Калла.
– Пусто, – подтвердила Кавина.
Поруз снова сменил идущую первой пару. Отряд двинулся дальше, но не успел пройти и десятка метров, как за спиной Найла раздался болезненный крик:
– А-а! – Кавина зажала рукой кровоточащую рану, а рухнувшей на нее с потолка длинный светильник с «вечными» лампами торопливо улепетывал в комнаты убитого тарантула. На самой туше паука уже деловито сидели серые шестилапые твари и деловито отрыгивали на нее пищеварительный сок.
В погоню за палочником метнулось сразу три смертоносца, но вскоре вернулись, излучая эмоцию разочарования. Вечных светильников в квартире оказалось больше десятка, и все выглядели совершенно одинаковыми как внешне, так и на ментальном уровне.
– Осторожнее! – все, что мог сделать в такой ситуации Найл, так это предупредить братьев по плоти еще раз. – Не забывайте, что мы находимся в маленькой Дельте. Таить опасность здесь может все. Нефтис, за мной. Сейчас первыми пойдем мы.
Оказавшись впереди, Найл мгновенно подобрался, превратившись из привыкшего к трону Посланника Богини в пустынного охотника, вся жизнь которого целиком зависела только от умения быстро реагировать и все замечать. Шаги стали мягче, вкрадчивее, а зрачки короткими рывками перемещались с места на место, оценивая картину всего окружающего мира целиком.
Нефтис небрежно ткнула в потолочный светильник кончиком копья – тот жалобно хрустнул, оказавшись настоящим. Метров через пять так же обиженно звякнул еще один. Они остановились перед проемом двери.
Найл небрежно зацепил косяк окантовкой щита, оставив глубокую белую царапину, шагнул внутрь и, заметив краем глаза движущуюся тень, мгновенно полоснул в ту сторону мечом. Разрубленная тварь шмякнулась на пол, и правитель наконец-то узнал в этом насекомом огромную муху, потерявшую из-за размеров свои крылья – да и куда может полететь животное размером с барана в комнате четыре на пять метров? Ножками можно добежать.
– Нефтис, – негромко позвал за собой стражницу Найл. Телохранительница все равно не обладала ментальными способностями и определить присутствие Семени не могла. Найл заглянул в санузел, наткнувшись на размашистую надпись чем-то красным по зеркалу: «Прощай, Земля!», потом в комнату, выходящую к наружной стене, в комнату без окон, отделанную как спальня, обширную кладовую с совершенно целыми полками, на которых аккуратными стопочками лежала серая труха, в последнюю, самую большую – и несколько секунд недоуменно разглядывал лежащее поверх ковра из плюща длинное, толстое бревно, ощетинившееся иглами, похожими на острые костяные стрелы. Потом сообразил, что это всего лишь дошедший до предельного гигантизма кактус и облегченно рассмеялся.
Они вернулись в коридор, во главу отряда, двинулись дальше. Неожиданно Найл остановился, указав на потолок:
