Обстановку довершат небольшой столик из клена, на котором складывали корреспонденцию. Когда у нее выдавалась свободная минута, Джасмин писала здесь свои статьи, покусывая кончик карандаша и мечтательно рассматривая проплывающие мимо берега. Не успевала она написать один параграф, как ее уже звал повар, готовящий ужин, или же экономка просила вымыть полы.
Джасмин почти не разговаривала с Томасом. Казалось, их длительному путешествию вверх по течению реки не будет конца. Поймав попутный ветер, корабль медленно продвигался вперед. Несколько раз команде приходилось высаживаться на берег и тащить корабль на тросах, когда наступал штиль. Джасмин беседовала с гидом, которому нравилось говорить с ней по-английски. Молча подавала Томасу еду, молча мыла посуду и прибиралась в каюте Томаса. Если в пустыне он содержал свой шатер в идеальном порядке, то теперь в его каюте валялась разбросанная в беспорядке одежда, словно здесь недавно бушевала буря.
Сегодня, прибираясь в каюте Томаса, Джасмин подняла с пола его рубашку. Она поднесла ее к лицу и вдохнула такой знакомый аромат кожи, одеколона и мужчины. Того самого мужчины, с которым ее тело некогда сплеталось воедино. Она принадлежала ему в те драгоценные ночи.
Хватит. Она больше ему не служанка.
– Чем это ты занимаешься?
Джасмин виновато опустила рубашку. Томас стоял в дверях, и его темные брови сурово сошлись на переносице.
– Я же велел тебе прибраться у меня в каюте. Поторапливайся, потому что тебе еще стирать мои рубашки. От того, что ты их нюхаешь, они не станут чище.
– Я просто удивлялась тому, как человек, за которого все делают другие, умудрился так испачкаться, – не осталась в долгу Джасмин. – От твоей рубашки воняет, как от верблюда, десять дней шедшего по пустыне.
Джасмин бросила рубашку на кучу грязного белья и подошла к туалетному столику, чтобы смахнуть с него пыль. На глаза ей попался маленький амулет с запаянным в середине Коричневым Скорпионом. Джасмин взяла амулет в руки.
Томас с ленивой грацией пересек каюту и провел рукой по амулету, слегка коснувшись ее пальцев. Джасмин судорожно вздохнула.
Дыхание Томаса стало прерывистым, когда он посмотрел на нее. Он провел пальцем по ее щеке.
– Ты испачкалась, – тихо сказал он. – Как трубочист.
– В самом деле? – выдохнула Джасмин. Их губы были так близко, что почти соприкасались.
Рот Томаса приоткрылся. Но потом он убрал руку, развернулся и сунул ее в карман.
– Убирайся из моей каюты, Джасмин, – хрипло произнес он. – Я хочу остаться один.
Джасмин бросила тряпку на бюро и удалилась.
«Убирайся из моей каюты, Скорпион. И из моего сердца. Я изгоню тебя из своих желаний». Опустив голову, Томас схватился за край бюро. Святые небеса, все оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. Томас хотел преподать Джасмин урок, не отпуская ее от себя ни на минуту, чтобы вовремя успеть защитить. Но вместо этого наказывал себя.
Как, черт возьми, он сможет это вынести? Ее близость, нежный женский аромат, само ее существование?
Но она была рядом, потому что только так он мог присматривать за ней. Если бы Джасмин вернулась в Англию, могло бы произойти что-нибудь ужасное. Томас содрогнулся, представив, как Джасмин падает за борт и тонет в холодной пучине океана.
И все же он сомневался, что дело примет подобный оборот. Интуиция подсказывала ему, что человек, совершивший все эти покушения на Джасмин, не хотел ее смерти. Пока. Каждый раз ей оставляли возможность спастись. И когда ее столкнули в реку, и когда украли кошелек. Гораздо проще было бы просто подойти и вонзить в сердце нож. По спине Томаса пробежал холодок. Неизвестный играл с Джасмин так уверенно, словно был кошкой, а она – мышкой, попавшей в мышеловку. Этот человек хотел помучить ее. И возможно, в конце концов, все-таки убить.
У Томаса были основания подозревать одного человека. Только вот доказательств не было. А пока его первоочередной задачей было не отпускать от себя Джасмин. Обслуживающий персонал тщательно подбирался его надежным другом, живущим в Каире. Томас щедро платил слугам. Кроме того, каждому из них были даны четкие указания не спускать с Джасмин глаз. Проверить, на что они способны, можно будет, только если на девушку опять совершат покушение. На корабле она была в безопасности, а вот на берегу могло произойти что угодно.
Томас подошел к туалетному столику, выдвинул нижний ящик и достал из него пистолет. Зарядив его, он заткнул пистолет за пояс вместе с серебряным кинжалом, подаренным ему Джабари. Теперь, когда он был вооружен, пришло время проверить свою теорию. Вскоре им предстоит очередная остановка. Вот тогда-то он и попытается сделать это. Бени-Хассан был наводнен туристами. Томас высадится на берег и возьмет Джасмин с собой. Среди каменных захоронений она станет превосходной мишенью, если кто-то действительно неотступно следует за ними.
Утром они остановились возле населенного пункта Бени-Хассан. Дорические колонный развалины древней арабской деревни, разрушенной Моххамедом Али, не интересовали Томаса. Он собирался посетить захоронения, взяв с собой Джасмин. И прихватив пистолет и кинжал. Джасмин просияла от радости, когда Томас сообщил об экскурсии.
Босоногие мальчишки с криками бегали по улицам деревни. Улыбнувшись, Джасмин помахала им рукой. Дорога, петляющая меж глинобитных домов, выстроенных прямо на развалинах древнего поселения, вела к захоронениям. Проходя вдоль ровных рядов каменных могил, выдолбленных в известняковых горах, можно было прочитать историю города. Глаза Джасмин горели от восторга, когда молодые люди ехали вверх по горам. Томас же напряженно молчал, оглядывая пустынные окрестности в поисках врагов. Невдалеке небольшими группами бродили туристы. Здесь было очень легко остаться незамеченным, смешавшись с толпой.
Местные жители выгодно сдавали в аренду своих осликов, покорно семенящих по непрерывно поднимающимся вверх склонам. Ниже уровня темно-желтых песков простирались плодородные поля и
