своеобразной китайской борьбе в стиле «пинг-понг».
Господин Фу испытывал ко мне даже расположение за то, что я одолел его в приверженности к истинной традиции мистера Конфуция, попытавшегося когда-то навести в Поднебесной незыблемый порядок, но, как показало течение времени, породившего только беспорядок.
Я задал ему еще один вопрос с непосредственностью матерого констебля:
— А зачем вы пришли ко мне?
— Видите ли, господин Кинг… — начал он задумчиво. — Я вынужден побеспокоить вас, хотя официально нас никто и не представлял, но в наше стремительное время я решился на этот шаг, рискуя прослыть невежливым…
«Понесло, — подумал я. — Давай, давай!»
Я пропускал мимо ушей его извинения.
— Убили моего слугу…
Он замолчал и растаял в вопросительной улыбке. Я чудом сдержался, чтобы не вытереть внезапно вспотевшие ладони о платок. Мне необходимо было «раскачаться».
— Убили вашего слугу? — удивился я и получил в ответ утвердительный кивок.
— Да, это был мой слуга. Его застрелили.
— Вы думаете, что его убил я?
Более идиотского вопроса трудно было ожидать.
Господин Фу от моей наивности, граничившей с шизофренией, оторопел. Он глядел мне в глаза. И если бы я не выдержал и у меня мелькнул в зрачках намек на смешинку…
— Вы замешаны в убийстве, — растягивая каждое слово, произнес господин Фу.
Игра начала надоедать.
— Меня удивляет это обвинение… — начал я, распаляясь. — Господин Фу, вы знаете мой бизнес, я догадываюсь о вашем. Но мне нет никакого интереса вмешиваться в грязные истории. Вы меня знаете не первый год…
— Знаю… — неопределенно ответил гость.
— Неужели вы могли подумать, что я выстрелил в человека? С какой стати? Я никогда не ношу с собой оружия. Меня интересует только информация, информация и еще раз информация. Осложнения с полицией не входят в расчеты честного журналиста.
Конечно, он врал. Я вдруг почувствовал ловушку.
— Вы лжец! — рявкнул я, как потомственный колонизатор.
— Не желаю вести беседу в подобном тоне, — сказал Фу по-английски, встал и застегнул пиджак.
«Врет… — подумал я. — Не уйдет».
Нужно было придумать что-то более увесистое, чтобы сбить его с ног.
— Сядьте, господин Фу… — попросил я. — Извините. Не понимаю, что вас заставило прийти ко мне. Полиция не могла сказать подобных слов. Если бы у них было подозрение, они сами нашли бы возможность встретиться со мной. Садитесь! Извините, если я поступил грубо. Значит, вы заинтересованы в том, чтобы найти того человека? — Я задумался, шевеля языком под щекой. — Вам нужен очевидец… В данном случае этим человеком оказался я. Полиция… Вы разузнали, где меня искать. Но для этого нужно было узнать, кто я. Как вы установили мою личность?
— Установили? — переспросил настороженно Фу.
— Я догадываюсь, как… Значит, я вам нужен? Точнее, вы опасаетесь, что ваш слуга… предал вас. Так?.. Логично? Угадал?
Я вплотную «прижался» к его подозрениям, как положено в атомной войне, — самое безопасное место в непосредственной близости от противника.
— Он мог продать ценные сведения? — продолжал я.
— Вам лучше знать, — кисло улыбнулся Фу.
— О, если бы он успел!.. — Я сладострастно потянулся. — Я бы с вами разговаривал по-иному.
— Сколько вы хотите за сведения? — спросил напрямик Фу.
Я застыл. Это была непростительная неосторожность моего оппонента: нервы сдают.
— Вы в самом деле ничего не знаете? — выдавил Фу из себя.
— Вы от кого пришли? Не от мадам ли Вонг?
— Не шутите неосторожно, — ощетинился гость.
— Я и не собираюсь шутить, — ответил я зло. — Жаль, что нет ничего против вас. Если бы… Ваш слуга… Он мне показался неглупым парнем, только издерганным. У него почему-то белели уши. Жаль, искренне жаль, что разговор с вашим слугой не состоялся. Откровенно говоря, он вначале показался мне вымогателем. Но когда я услышал выстрел…
— Кто вас свел?
— Позвонили в редакцию… Последовал второй звонок. Я приехал. И вы еще спрашиваете…
— Зачем вы убежали из гостиницы?
— Во-первых, ушел. Во-вторых, как бы вы поступили на моем месте? Встречаетесь с человеком, не успеваете даже спросить его имени, как раздается выстрел… Кто же его убил? Ваши люди?
— Не мои, — сказал Фу.
— Так… — Наступила очередь удивляться мне. — Вы не знаете, кто звонил в редакцию? Разве вызов делался без вашего согласия?
— Моего? — вскочил господин Фу. — Вы клевещете на меня.
— Вы не знаете, кто меня свел с вашим покойным слугой?
— Нет!… Клянусь!
— Дженни, ваша дочка! — сказал я, давая понять гостю, что в случившемся виноват прежде всего он сам, вернее, его род.
Господин Фу начал медленно приподниматься с кресла…
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Когда я вернулся к друзьям, слегка подпивший Боб, топорща усы, как кайзер, разглагольствовал на тему об эпохе Великих географических открытий.
Я прервал Боба:
— Может, вас все-таки интересует, кто приходил?
— Господин Фу, — сказал Боб и показал на визитную карточку, валявшуюся на столике. — А кто такой Фу? И зачем он приходил?
— Он хозяин парня, которого убили, — сказал я, — пришел узнать, успел ли покойный передать какие-либо записи или адреса…
— Ты сознался?
— Не возникло желания, — ответил я и налил рюмку коньяку. — С тобой трудно говорить… У нас разная амплитуда колебания мыслей.
— Я чувствую, что мешаю, — заявила Клер, встала и, поцеловав меня в лоб, как ребенка, вышла из комнаты.
Боб моментально стал трезвым — это он умел. Точно у него был клапан, и, когда дело доходило до серьезного, он нажимал на клапан, пары алкоголя улетучивались, и его сознание становилось ясным.
— У тебя есть фотоаппарат? — спросил я.
— Как всегда.
— Пошли. Займемся работой.
Прежде чем подняться к себе, я зашел в прихожую, отодвинул ящик для обуви, вынул дневники Пройдохи, затем мы забаррикадировались на втором этаже, завесили окно и начали работать.
Миниатюрный фотоаппарат Боба щелкал беспрерывно. Мы его закрепили на перевернутой скамейке.