безопасности и четкой организацией работы персонала. В Мюнхене непременно отмечу это в своем докладе.
— Может быть, сеньор Каммингс останется пообедать с нами? Настоящая кубинская кухня: коктейль из креветок, черные бобы…
— Спасибо, сеньор Ариас. Я хотел бы поспеть к вечернему самолету
Когда они выехали на автостраду, Григгс не выдержал:
— И почему только ты отказался от обеда? Черные бобы, мечта.
— Не люблю, когда мне кто-то хочет почесать спину в надежде, что в ответ я тоже поскребу по его лопаткам. Обычное отношение к проверяющим. На РСЕ-РС тоже так. Приезжает инспекционная комиссия. День покрутятся с руководством: коктейли, ужины. После чего мы их отправляем на неделю в Альпы на отдых, и всё это за счет бюджета РСЕ-РС, за счет американского налогоплательщика. В заключение — пышный прием в гостинице «Хилтон». Перед отъездом у трапа самолета комиссия получает от нашего руководства «необходимые материалы» для подготовки отчета о якобы проведенной проверке и с сознанием исполненного долга возвращается в США. Комиссия довольна, наше руководство довольно. Всё хорошо, всё прекрасно.
— Барселона хоть и провинция, но тоже лакомый кусочек. Настоящая Мекка для проверяющих, инспектирующих, контролирующих. Рядом остров Майорка, мировой курорт, рай для толстосумов, а у нас там бунгало вроде бы для встреч с ценной агентурой. Последним приезжал Мелвин Ледбеттер, полковник из военной разведки. Пришлось покрутиться. Как-никак, а шеф отдела безопасности военно-советнической миссии в Мадриде ДЖЮСМГ/МААГ.
— Из РУМО? Когда он приезжал?
— В декабре, на рождество, как помню. А что? А-а… Особый пакет поступил на объект в Пальсе в декабре. Вполне возможно… Даже наверняка. Но подожди, Ричард, почему ты связываешь этот сигнал именно со взрывом на РСЕ-РС? Что, если зуммер был предназначен для кого-то здесь, в Испании? Что произошло через день после этого сигнала?
— Партийный форум в Москве.
— А здесь, в Испании? Попытка военного переворота в Мадриде. То ли фарс, то ли реальная попытка. Почему ты исключаешь вероятность того, что это был звонок для путчистов? Условный, обговоренный заранее.
— Еще одна «дверь»?
— Какая дверь?
— Не обращай внимания.
— Так вот, я насчет нашего бунгало. Если где есть рай на земле, Ричард, так это остров Майорка.
— Ты к чему клонишь?
— Вчера туда выехал мой работник, Джозеф Фернандес…
— И ты послал парня, чтобы он приготовил для нас с тобой рай в шалаше?
— Ну почему! Там у него встреча с Робертом Чэноном. Есть такой: генеральный директор «Инстапринт». Надежный человек. Ну и насчет шалаша ты прав тоже, — признался Григгс. — Посмотри, Ричард, в зеркало. Тебе действительно надо отдохнуть. Пару дней, а?
— Чесать спину я тебе не буду, не надейся, — пробурчал сдаваясь, Каммингс.
— Вот и прекрасно. Мы успеваем к вечернему пароходу. А теперь начинаем гонки. — И Гимоти нажал на акселератор.
Попыхивая трубкой, Ричард, отрешившись от всего, рассеянно смотрел по сторонам. Он не знал, что на острове Майорка его ждет ещё одно открытие, которое спутает карты многим, так или иначе связанным с этой историей.
В бунгало Ричард спал, как никогда, крепко и спокойно. Разбудили его крики птиц. Тимоти уже был на ногах.
— Доброе утро. Сейчас я заварю настоящий кофе по-турецки. В Анкаре меня кое-чему научили.
Ричард вышел на террасу, блаженно потянулся и застыл. Внизу по гаревой дорожке прямо на него трусцой бежал тот самый турок, с фоторобота. Его лицо с чуть впавшими щеками и короткой стрижкой, слегка приплюснутый нос, запавшие глаза. Вот он. Живой и невредимый, уверенный в себе. Утренняя пробежка. А Ричард сбился с ног, чтобы найти его хотя бы малейший след, хоть какую-то зацепку.
— Ты где? — Тимоти вышел на веранду. — Любуешься? Пошли пить кофе.
— Подожди. — Ричард перешел на шепот. — Видишь того… сейчас заворачивает за клумбу. Я его узнал… Это тот… с фоторобота. Турок!
— Померещилось. Для многих европейцев все турки на одно лицо.
— Если бы! Тихо. Сейчас он побежит обратно. Точно, Григгс, это он.
— Хосе! — позвал Тимоти слугу. Они о чём-то переговорили по-испански. — Хосе говорит, что видит этого сеньора под нашими окнами вот уже несколько дней. Тот каждый день по утрам два часа бегает трусцой. Живет в отеле «Фламбойян». Шикарный отель. Чтобы попасть туда, нужно иметь счет в швейцарском банке. Может, показалось?
Ричард не успокаивался.
— Только бы не вспугнуть!
— Есть у меня один журналист. Эдуарддо Ари Сивера. Проверен на деле. Пошлем к нему с интервью: «Ваши впечатления от Майорки? Довольны ли вы сервисом в отеле? Ваши пожелания?» Как, подойдет?
— Грубо. Просчитает мгновенно и исчезнет.
— Давай тогда попробуем через Хосе. Дадим ему корзину с апельсинами. «Я торговец цитрусовыми. Сеньор такой-то купил у меня фрукты и просил принести в номер». Вот увидишь, сработает.
— Хорошо, только если этот человек будет отказываться, скажет, что не покупал и так далее, пусть Хосе тоже даст «задний ход»: мол, ошибся, видимо, кто-то другой заказывал. Тоже, правда, шито белыми нитками. Но попробуем.
Каммингс так и не притронулся к кофе. Через час вернулся Хосе. Без корзины. Он что-то с жаром рассказывал Григгсу.
— Переводи, Тимоти, быстрее!
— Хосе говорит, что человека зовуг Али Хуссейн. Ливанец. С ним телохранители, охрана. Они забрали апельсины, а бедного Хосе грубо вытолкали из отеля и посоветовали больше никогда не появляться. Сказали: передай своему хозяину, что если он будет совать нос в чужие дела, то они найдут способ рассчитаться. Выходит, кто-то из местных видел Хосе в отеле и сообщил им, кто есть кто. Странная история. — Тимоти подошел к окну. — Я не удивлюсь, если человек из охраны ливанца уже пасется под окнами бунгало.
— Не думал, что ты такой нервный
— Это у меня с детства. Мать моя, как мне потом рассказывали, просто терпеть не могла детей, в том числе и меня. За малейшую провинность она колола мне руки швейной иглой и с наслаждением наблюдала, как я рыдал и дергался от боли.
— Чудовищно!
— Вот почему я очень люблю своих детишек и жену. В этой стране такой крепкий союз тайных фашистских и неофашистских организаций, что они научили меня считаться с угрозами, даже в форме намёка.
— Всё понял, Тимоти. — Ричард встал. — Дело расследую я, мне и идти в отель. Посмотрим поближе, что из себя представляет Али Хуссейн и его свита. Если что случится, значит, судьба. Я вернусь через час. Или не вернусь вовсе.
Ориентируясь по указателям, он быстро вышел к отелю «Фламбойян». В просторном вестибюле всё
