давно забытым — после того случая Игорь записался в секцию плавания и занимался там несколько лет, добившись неплохих результатов. Но теперь он снова захлебывался и никак не мог набрать в легкие воздуха. Закашлявшись, он резко дернул головой и, почувствовав острую боль в затылке, открыл глаза.
Первое, что увидел Горанин — чьи-то ноги в джинсах и кроссовках на кафельном полу прямо перед ним. Перевернувшись на бок — отчего в голове тут же запульсировала боль, — журналист увидел, что его поливает из душа черноволосый парень в кожаной куртке. Секунду-другую Горанин смотрел на него, не узнавая и не понимая, где он находится и что с ним происходит. Затем, сквозь туман в голове, всплыло воспоминание: микроавтобус, который он толкает вместе с Чезаро, черноволосый парень в джинсах и кожанке рядом с ними, толстяк, занесший дубинку над головой Росси…
Застонав скорее не от боли, а от осознания, что попал в скверный переплет, Игорь попытался сесть. Парень закрыл кран и посмотрел на Горанина:
— Можешь говорить?
Журналист осторожно кивнул и, с трудом ворочая языком, спросил:
— Где я?
Парень молча повернулся и, открыв дверь душевой, крикнул:
— Всё в порядке!
Через несколько секунд в помещение стремительно вошел худощавый бородатый мужчина в больших темных очках, закрывавших чуть ли не половину лица. Игорю показалось, что он где-то видел этого человека. Не поворачивая головы, он бросил парню в кожанке:
— Луиджи, подними его.
Когда Горанин услышал голос, он сразу понял, кто это. Перед глазами всплыли многочисленные фотографии, которыми пестрели газеты после террористических актов, вспомнилось и телевизионное интервью, взятое журналистами в тюремной камере. Тогда этот человек был без бороды и очков, но зато в наручниках. Имя Клаудио Понти в последние годы всё чаще ставилось в один ряд с именем основателя «красных бригад» Ренато Курчо Понти прошел путь от боевика до теоретика терроризма, и ныне практически ни одна операция «бригад» не осуществлялась без его ведома.
Горанина усадили на скамью, и он, потирая рукой тупо ноющий затылок, на котором образовался здоровенный желвак, повторил.
— Где я?
Клаудио Понти уселся верхом на другой конец скамьи и торжественно произнес:
— Вы находитесь в плену у революционных «красных бригад»
Услышав эти слова, Игорь почувствовал себя совсем худо. У него закружилась голова, и он вынужден был ухватиться рукой за скамейку. Справившись с приступом дурноты, он едва слышно проговорил:
— Значит, я оказался здесь не случайно?..
Понти пожал плечами:
— В принципе вас должны были убрать ещё там, на автомобильной стоянке, и приблизительно в это же время ваше тело опознавали бы сотрудники советского посольства. Спасла вас некоторая необычность похищения — мы, видите ли, не должны были оставлять никаких следов. Кстати, о том, что вы с Чезаро Росси находитесь у нас, никому не известно.
Игорь удивился: откуда они знают, кто он? Потом сообразил, что его, конечно же, обыскали и обнаружили документы. Постепенно Горанин стал успокаиваться. Раз сразу не убили, то пока, видимо, не тронут.
Тринадцатилетний внук Чезаро Росси — Адриано — обожал футбол и мотоциклы. Поэтому, когда, возвращаясь из школы, он увидел на тихой улочке неподалеку от дома ярко-красный мотоцикл, сияющий хромированными частями, то невольно замедлил шаг. Через мгновение ноги уже сами несли его к этой прекрасной машине. «Ямаха» стояла неподвижно, с её мотором возилась стройная рыжеволосая девушка в джинсовом костюме. Увидев Адриано, она окликнула его:
— Эй, привет! Мне как раз нужна мужская помощь.
Подросток, слегка покраснев от удовольствия, с готовностью ответил:
— Что я должен делать, синьора?
— Попробуй-ка дать газ. Сумеешь?
— Конечно, — воскликнул Адриано.
Через секунду он уже сидел на «ямахе», вращая рукоятку газа. Несколько секунд мотоцикл безжизненно молчал, пока девушка возилась в моторе. Наконец ей удалось устранить неполадку, и машина ответила оглушительным ревом на очередной поворот рукоятки. Выпрямившись, девушка улыбнулась Адриано и, перекрывая шум двигателя, спросила:
— Умеешь управлять?
Мальчик гордо кивнул в ответ. Девушка надела на голову оранжевый шлем с глухим солнцезащитным «забралом» и, отстегнув точно такой же от багажника, протянула его Адриано:
— Тогда поехали прокатимся…
Через несколько минут они уже мчались по каким-то улицам. Руки девушки лежали на плечах Адриано, а лопатками он чувствовал прикосновение её упругой груди. От этого возбуждающего ощущения и от быстрой езды у подростка кружилась голова, и он не обращал внимание на то, куда они едут. А девушка в это время давала ему указания:
— Направо, налево, — потом добавила: — Сейчас заедем к моим приятелям перекусить.
Наконец мотоцикл свернул в переулок, в котором было всего несколько домов. Глухие ворота одного из них распахнулись, едва «ямаха» подъехала к ним. Во дворе девушка спрыгнула и, стянув с головы шлем, от чего её рыжие волосы огненной волной рассыпались по плечам, обратилась к толстому мужчине, запиравшему за ними ворота:
— Пеппи, этот парнишка был так мил, что помог мне починить мотоцикл.
Толстяк, подойдя к подростку, положил ему свою тяжелую руку на плечо:
— Пойдем, малыш. У нас есть для тебя сюрприз.
Чезаро Росси был мужественным человеком. Еще в годы своей молодости он прошел через концлагеря и фашистские застенки, сражался с оружием в руках против гитлеровцев. В послевоенное время он не раз рисковал своей жизнью, выступая против всемогущей мафии. Росси не боялся смерти и сейчас, отказываясь выполнить требования террористов, прекрасно сознавал, что, возможно, подписывает себе приговор. Но когда в комнату вошел его внук, за которым маячила массивная фигура Пеппи, Росси понял, что проиграл.
Через час всё было кончено. Росси усадили в микроавтобус с зашторенными окнами и довольно долго возили по городу. Наконец его высадили неподалеку от дома.
Дверь, как всегда, открыла Лючия. Поцеловав мужа, она внимательно посмотрела ему в лицо и тут же почувствовала: что-то произошло.
— Чезаро, что случилось?
Он прошел в гостиную. Опустившись на диван, устало провел крепкой ладонью по лицу и, тщательно подбирая слова, сказал:
— Несколько дней Адриано не будет дома. Об этом не должен знать никто, кроме членов нашей семьи, — это в интересах самого мальчика. Завтра к нам, по всей видимости, нагрянет масса журналистов. Ты должна молчать, о чем бы они тебя ни спрашивали и как бы ты ни была удивлена событиями, которые, возможно, произойдут.
— Но Чезаро! — протестующе воскликнула Лючия.
— Дорогая, извини, но больше я ничего пока сказать тебе не могу. Прошу тебя: доверься во всем мне.
Росси поднялся с дивана и, пройдя в кабинет, плотно прикрыл за собой дверь.
Игорь провел ночь без сна. Когда его заперли в душевой, он первым делом внимательно обследовал её. Осмотр — увы! — не оставлял надежд на побег: дверь заперта снаружи, а единственное окошко под потолком настолько мало, что в него не пролезет и ребенок.
Горанин прислонился к холодной, облицованной кафелем стене.
