Зато был накоплен значительный опыт в этой области; нарушив установленные нормы, Даман доказал возможность их пересмотра.
Однажды сам Даман, через час после подъема на поверхность, почувствовал странные симптомы: у него вдруг начало двоиться в глазах. Миллер в это время находился в рекомпрессионной камере, оправляясь от припадка судорог. Ему оставалось пробыть там всего сорок минут, но Даману становилось все хуже, начались головные боли. Миллер снизил давление воздуха в камере и открыл дверь, впустив к себе шефа. В «награду» за этот поступок он получил такой приступ кессонной болезни, какого не испытывал еще ни разу в жизни. Все симптомы болезни проявились с полной силой опять, но избавиться от них на этот раз было чрезвычайно трудно. В течение шести с половиной часов они регулировали давление. Миллер испытывал ужасные боли, и Даман, находившийся в той же камере, ухаживал за ним. Мучения Миллера продолжались еще много часов.
Во второй раз Миллер нашел десять отдельных слитков. Они перемешались с остатками мебели, постельных принадлежностей и прочим хламом. Вместе с другими водолазами он расширил пробоину поблизости от того места, где были найдены слитки, и работа двинулась полным ходом. К началу сентября ими было добыто золота на сумму 800 000 фунтов стерлингов, или 16 % общего количества. На этой стадии поиски были приостановлены, поскольку предстояла более срочная работа на затонувших подводных лодках. Этим водолазы были заняты до конца войны.
В 1919 г., после восемнадцатимесячного перерыва, они вновь возвратились к «Лорентику». На этот раз им предоставили должным образом оборудованное спасательное судно. Положение затонувшего судна почти не изменилось, и вскоре водолазы снова начали извлекать золото. Но потом «золотая жила» иссякла. Обнаружилось, что слитки, оказавшись вне хранилища, разделились на две части, причем одна часть затонула на значительном расстоянии от другой и была отделена большим нагромождением металлических листов. До сих пор водолазы подняли меньшую часть слитков, на сумму около 1,25 млн. фунтов стерлингов. Большая часть была погребена под кусками железа и дерева и прочими обломками судна, накопившимися за два года, и под массой камней и песка, поднятой со дна моря и потом осевшей и затвердевшей, как бетон.
Весной 1920 г. они начали расчистку, пользуясь насосами, автоматическими ковшами и другими техническими средствами; однако большую часть обломков приходилось убирать руками.
Так они работали одно лето, а потом и другое. Энтузиазм их подогревался тем, что уже в начале работ они нашли несколько отдельных слитков; кроме того, правительство обещало выдать команде спасателей вознаграждение в размере одной восьмой части добычи. Все они служили в военно-морском флоте, и первоначально эта работа входила в их обязанности, но теперь они могли рассчитывать на дополнительную оплату. Премии не были персональными, но Даман учредил специальное вознаграждение в виде ящика сигарет тому, кто за одно погружение сможет извлечь на поверхность рекордное количество слитков (на сумму 45 000 фунтов стерлингов).
Несколько сот золотых слитков было найдено в песке, набившемся в щелях обшивки судна. Из-за свисавших листов брони их нельзя было извлечь оттуда взрывами, поэтому водолазам приходилось добираться до золота самим, опускаясь головой вниз. Один из них, по фамилии Лайт, пробыл в таком положении чуть дольше положенного. Когда он доставал золотой слиток, к его ногам устремился воздух. Вместо того чтобы потихоньку выбраться из щели, он выскочил оттуда как пробка. Но поскольку сигнальный конец и шланг были привязаны им к остову затонувшего судна, то на поверхность его не выбросило; он поднялся лишь на сорок футов, т. е. на длину оставленного им запаса линей. Он резко остановился и повис, как мина. Ноги оказались выше головы, костюм неестественно раздулся, руки вытянулись в стороны, и он стал совершенно беспомощен. Лайт сообщил по телефону о случившемся, добавив, что в шлем проникло немного воды. Это указывало на то, что образовалась небольшая течь в скафандре. При нормальных условиях такая течь не имеет значения, но положение становится серьезным, если водолаз перевернут вверх ногами. В этом случае он может утонуть даже в кварте воды.
Даман связался по телефону с водолазом Блэчфордом, который проходил декомпрессию на глубине тридцати футов, и приказал ему спуститься и перерезать бечеву, которой были привязаны к остову судна лини Лайта. Результат даже превзошел ожидания Дамана: вследствие плавучести Лайта обоих водолазов немедленно выбросило на поверхность. К счастью, они пролетели мимо корпуса спасательного судна. Лайта втащили за ноги и поместили в рекомпрессионную камеру.
Работы продолжались еще три лета. Извлекались ящики со слитками и отдельные бруски, причем бруски нередко имели разнообразную причудливую форму: одни были изогнуты в виде латинской буквы U, другие расплющены как воск, в третьи были вдавлены камни и болты. В конце концов были извлечены все 3211 слитков, кроме 25, или более 99 % затонувшего золота. Операция, на которую предполагалось затратить десять недель, длилась семь лет, но все расходы на спасательные работы составили лишь 3 % стоимости извлеченного золота. Было произведено 5000 погружений, причем обошлось без серьезных жертв. Это была самая успешная в истории операция по добыче золота. Но не всегда и даже не в большинстве случаев водолазы-профессионалы занимаются поисками золота и других ценных грузов, затонувших в море. Им приходится также производить текущий ремонт на судах, помогая тем самым избежать отправки их в сухой док, и выполнять работы по подъему целых затонувших судов. Имеется несколько способов снятия судов с грунта. С небольших глубин судно обычно поднимают путем наложения пластырей и применения насосов. Для этого водолазы спускаются к затонувшему судну и накладывают на все пробоины и щели деревянные или металлические заплаты с тем, чтобы вся подводная часть корпуса стала водонепроницаемой. Затем включают насосы, которые выкачивают из судна воду и придают ему плавучесть, позволяющую самостоятельно оторваться от грунта.
Этот способ применим лишь при условии, если часть корпуса уже находится над поверхностью воды. В противном случае насосы окажутся бесполезными. Нет никакого смысла выкачивать воду, если она может свободно проникать обратно.
Однако можно спасать с помощью пластырей и насосов и полностью затонувшие суда, если применить ограждающие конструкции (кессоны); при этом затонувшее судно должно все же находиться недалеко от поверхности. Ограждающая конструкция — это простая пристройка (обычно деревянная) к судну, идущая от бортов или люков к поверхности.
Так обстоит дело с подъемом судов с небольших глубин. Если глубина затопления слишком велика и не позволяет применить всасывающие насосы и если затонувшее судно сравнительно небольшое, то его обычно приподнимают и отводят на более мелкое место. Первое, что в этих случаях делают, это подводят под корпус судна девятидюймовые стальные тросы или канаты. Протащить тросы (или канаты) под киль можно с помощью двух буксиров, или же под воду спускаются водолазы и сами просовывают трос между судном и грунтом. Сделать это можно либо путем обычного «прокалывания» грунта металлическим стержнем, либо (что имеет более широкое распространение) путем предварительного прокладывания туннеля с помощью трубы с металлическим соплом, соединенной на поверхности с гидравлическим насосом. Когда туннель готов, под киль можно подвести стержень с привязанным к нему канатом. Концы канатов прикрепляют к находящимся по обеим сторонам затонувшего судна подъемным устройствам, обычно представляющим собой большие понтоны. Такие устройства могут быть жесткими стальными цилиндрами или мягкими воздушными подушками из парусины. Они чрезвычайно плавучи.
Если в этих местах бывают приливы, они могут быть использованы для подъема. Во время отлива прикрепленные к понтонам канаты натягиваются, и когда начинается прилив, то они автоматически отрывают затонувшее судно от грунта. Понтоны тянут на буксире в сторону берега до тех пор, пока судно снова не садится на грунт. Канаты опять натягивают во время отлива, и снова прилив помогает поднять судно, а понтоны тянут его к берегу. И так до тех пор, пока палубы затонувшего судна не выходят во время отлива из-под воды. После этого можно применить пластыри и насосы.
Но как быть, если судно затонуло, скажем, в Средиземном море, где приливов не бывает? В этом случае подъемные устройства (плашкоуты, а также, может быть, жесткие понтоны) можно частично залить водой, дать им затонуть на некоторую глубину, а затем прикрепить тросами к затонувшему судну и начать выкачивать воду. Понтоны восстановят плавучесть и оторвут судно от грунта, после чего их можно подвести на буксире к берегу. Дополнительное поднятие может быть достигнуто путем натягивания троса с помощью лебедок, расположенных на подъемных устройствах.
Есть и другой способ подъема, совершенно отличный от предыдущих, но применимый параллельно с
