От Джимми Нанна миссис Нанн
Для передачи через миссис Шоу,
Клаф-стрит, 17,
Ладденстол,
Йоркшир.
23 декабря
Дорогая Кэрри,
просто решил черкнуть тебе пару строк о том, где я, как замечательно себя чувствую, ну и, конечно, поздравить с Рождеством и Новым годом. Пожалуйста, прими мои поздравления и не фыркай — я действительно желаю тебе всего наилучшего. Хоть мы и не ужились вместе, друзьями-то всегда можно оставаться. Я питаю к тебе самые добрые чувства, Кэрри, это чистая правда, и хотел бы, чтобы это было взаимно. Я знаю, ты не захочешь ездить со мной по стране и вообще больше не желаешь иметь отношения к сцене, а тебе прекрасно известно, что я не могу до конца жизни сидеть в твоей лавке и развлекаться упаковкой подарков. Раз у нас такие разные взгляды на жизнь и на счастье, то и ворчать нечего. Будь Алиса жива, возможно, все вышло бы иначе. Не обращай внимания на толки и пересуды — а любопытным скажи, чтоб не лезли в чужие дела. Или отвечай, что я продолжаю работать по настоянию врача.
Рад сообщить, что ты ошибалась насчет нашей программы. Ты видела ее в Тьюсборо, когда всем нам нездоровилось, и потому у тебя сложилось неверное впечатление. Теперь же все хорошо, публика нас на руках носит, и скоро мы начнем зарабатывать настоящие деньги. Насчет мисс Трант ты тоже ошибалась. Она чудесная, лучше не бывает. Угадай, на кого я наткнулся недавно в Лидсе — на старика Таппи Таннера, он там выступает с премьерой «Золушки» в Королевском театре пантомимы, играет барона. Он ничуть не изменился, разве что еще больше разжирел, а его дочка Мона в этом году стала ведущей актрисой в бирмингемском театре. Поневоле задумаешься, как летит время… Казалось бы, всего год или два назад мы все вместе играли в Дугласе — помнишь? — когда Таппи еще свалился в море и тебе пришлось лечить его дочку то ли от кори, то ли еще от чего. Не тогда ли бедный Джек Дин напился вдребезги и влип в неприятную историю с итальянкой, которая потом пришла за ним в театр, а мы его прятали? Крошка Сюзи постоянно о нем расспрашивает — признаться, я бы мог такого порассказать, что у нее б душа в пятки ушла, хотя девочка уже немало повидала на своем веку — но, разумеется, о самом дурном я умалчиваю. Вряд ли тебя волнуют ее дела: ты всегда недолюбливала бедного Джека, а он недолюбливал тебя. Однако девочка быстро растет; стоит ей показаться какому-нибудь крупному агенту, который знает толк в талантливых артистах, и мы распрощаемся с крошкой Сюзи. Я не стану ей мешать — пусть попытает счастья. Не знаю, как бы я сам поступил, представься мне хороший шанс — я уже стар и ленив, а старые добрые гастроли меня вполне устраивают. Если ты мечтала увидеть мое имя на электрических вывесках, не надо было удерживать меня, когда старик Вурлштайн приезжал в Глазго с выгодным предложением. Ты не хотела рисковать, а я хотел… впрочем, все это в прошлом, я здесь, а ты там, и нам обоим неплохо живется.
Ничего себе письмецо! После этого мне впору писать мемуары, не меньше. Кэрри, прошу тебя, давай забудем плохое, ладно? Всего тебе наилучшего в Новом году. Если встретишься с тем врачом, передай, что я еще принимаю лекарства, а он — волшебник.
Твой Джимми. IV От Джерри Джернингема леди Партлит
Для передачи через миссис Лонг,
Бери-роуд, 6,
Ладденстол,
Йоркшир.
24 декабря
Леди Партлит!
Спасибо большое за портсигар, я получил его вчера в «Ионике». Откуда вы узнали, что мы там выступаем — наверно, увидели афишу в «Стейдж» — довольно рискованно посылать такую чудесную вещицу неизвестно куда. Да я был очень удивлен вашим подарком и письмом после всего, что случилось между нами в Тьюсборо, но должен сказать, что я пришел к чересчур поспешным выводам и поступил необдуманно, вы конечно ни в чем не виноваты, и мне очень жаль, что так вышло. Не потому что вы сделали мне такой замечательный подарок и так расхвалили мою работу. Жаль, что вы покидаете Англию на месяц-другой, я был бы рад показать вам наше ревю. Мы обновили программу, и у меня теперь несколько свежих номеров — три песни написал наш пианист, весьма талантливый юноша и многообещающий композитор, если только возьмется за голову. Концерты проходят великолепно, я и не ожидал такого успеха — хотя как вы знаете в труппе минимум четверо никудышных артистов, и вы совершенно правы что я напрасно растрачиваю свой талант на гастрольную деятельность. Но я не жалуюсь, дела идут отлично — по два-три раза за вечер выхожу на бис и мог бы выходить больше но программа не резиновая. Впрочем вы правильно догадались что такая работа меня не устраивает и я не упущу случая сделать шаг вперед. Люди которые помогут мне его сделать, не пожалеют об этом.
Нет я не гуляю целыми днями с хорошенькими йоркширками, как вы подумали — хотя при желании мог бы, — но я не стал бы тратить на них свое драгоценное время даже будь они в сто раз краше. Простите еще раз мою грубость и спасибо за чудесный подарок. Меня недавно сфотографировали — я подумал вам будет приятно получить от меня подписанную карточку.
Искренне ваш, Джерри Джернингем. P.S. Любое письмо, отправленное на мой постоянный адрес (Бирмингем, Фискал-стрит, 175), всегда меня найдет.
V От мистера Мортона Митчема господину Гусу Джеффсону, клуб Оригиналов
«Ионик»,
Ладденстол,
Йоркшир.
26 декабря
Уважаемый сэр,
прочел вашу статью «Восточные гастроли» в прошлом номере «Стейдж», вы говорите что ваша труппа первой отыграла в Пинанге, но я был там с труппой «Принц Пимлико» добрых три года назад, сразу после Сингапура. Можете прочесть заметку «Тридцать лет на Малайском полуострове»
