Она посмотрела на карту.
— Ограничусь лучше Лестером.
— Лестером?! До него рукой подать, голубушка! Можете выпить там чаю и смело отправляться в Макклсфилд. Прекрасный городок.
Мисс Трант покачала головой. Она не понимала, с какой стати он распоряжается ее временем.
— На сегодня мне хватит и Лестера.
— Голубушка, да вы совсем не умеете обращаться с картой, совсем! Вы несете вздор, честное слово. — Вид у старичка был раздосадованный. — Поезжайте в Макклсфилд, он же рядом! Ближе не бывает!
Она улыбнулась:
— Бывает. Я поеду в Лестер.
— Глупость какая! — взорвался старичок и сердито шлепнул карту. — Нет, правда, вы ни капли не
В ответ на столь нелепый упрек мисс Трант лишь звонко рассмеялась. Абсурдность положения ее развеселила.
— Простите, — наконец выдавила она.
— Нет, это вы меня простите! — фыркнул старичок и вылетел из столовой, хлопнув дверью.
Отворилась другая дверь в дальнем конце комнаты, и в ней показалась голова официанта.
— Джентльмен звал? — спросил он.
— Нет, вряд ли, — ответила мисс Трант. — Он только что вышел.
Официант скрылся, и едва он успел закрыть дверь, как в столовую опять вошел старичок, розовый и колючий, как никогда. Он подошел прямо к мисс Трант и с жаром проговорил:
— Приношу вам свои извинения, голубушка, вы уж простите меня, пожалуйста. Я болван. Вы можете ехать куда хотите, разумеется. Это не мое дело, так ведь? — Он улыбнулся и вновь стал милейшим старичком, как вначале. — Но в один прекрасный день вы съездите в Ливерпуль и вспомните там мои слова, правда?
— Поеду сегодня же, — ответила мисс Трант и расплылась в добродушной, как никогда, улыбке.
Она так и не узнала его имени, а через несколько дней позабыла и лицо: в памяти остался лишь голос, розовые щеки и колючая борода; однако с тех пор она будет считать, что именно из-за этого милого старичка все и началось. Не уговори он ее отправиться в Ливерпуль, ничего бы не произошло, будет говорить мисс Трант, забывая, что последние дни она старательно превращала себя в человека, вокруг которого всегда что-нибудь происходит, и что путь, выбранный нами из сотен других, — вовсе не единственный, на котором нам могут встретиться приключения. Впрочем, те приключения, что выпали на долю мисс Трант, без участия безымянного пожилого джентльмена действительно не состоялись бы. Вот только до Ливерпуля она так и не доехала и до сегодня ни разу не побывала в Макклсфилде.
Ночь четверга мисс Трант провела в Маркет-Харборо. Утром она проехала через Лестер — верней, чудом не заблудилась в кошмарной толчее машин и безымянных улиц, — потом одолела Дерби и к обеду выехала на открытый воздух. Потом ей попалась деревушка, выросшая на перепутье каких-то важных дорог — на углу виднелась сулившая вкусный обед и очень приятная гостиница. Рядом с крыльцом уже стояли два автомобиля, однако мисс Трант удалось втиснуться между ними. Тут-то она и заметила, что один автомобиль — в точности как у нее, двухместная «мерсия» голубого цвета. Мисс Трант вошла в гостиницу, напрасно гадая, какие хозяева могут быть у такой машины.
В столовой обедали всего два посетителя. Мисс Трант усадили в противоположный от них угол, но, поскольку комната была узкая, она оказалась не так уж далеко от обедающей пары. А пара, надо сказать, была любопытная. Женщина примерно ее возраста — крупная блондинка с подвижным носом и такими большими, оплывшими и жирно накрашенными губами, что они как будто не имели отношения к остальному лицу, их словно приклеили позже. На ней было дешевое, но броское и вульгарное платье, говорила она сбивчиво, громко и вообще пребывала в нервно-приподнятом настроении. Спутник ее тоже пребывал в нервном настроении, только ничуть не приподнятом. У этого аккуратного, как будто сплюснутого с боков джентльмена были темные волосы, расчесанные на пробор, и усики, а на крошечной пуговке носа сидело пенсне. Мисс Трант подумалось, что он похож на кролика.
Не успела она доесть суп, как с улицы донесся звук подъезжающей машины, и через несколько минут в столовую ввалились четверо мужчин, трое толстых и один худой. Они сели за столик в другом конце зала.
Крупная блондинка, не доев, принялась возиться со своим тяжелым пальто. Потом она встала, сняла его и воскликнула (у нее был забавный жеманный выговор, который, по всей видимости, предназначался всем присутствующим):
— Ну и пэльто, у-ужас что такое! Попрошу отнести его в мэшину. — Она огляделась по сторонам в поисках официантки, но та демонстративно занялась новыми посетителями. Тогда блондинка взяла пальто и пошла относить его сама, явно получая удовольствие от устроенного ею переполоха. Через минуту она вернулась.
— Ну что? — спросил ее спутник слабым высоким голоском — другого у него и быть не могло.
— Попросила офицанта отнести пэльто в мэшину, дарагой, — ответила блондинка и с неописуемым блаженством набросилась на отварную баранину.
Только мисс Трант подумала, что уже вдоволь насмотрелась на эту странную парочку, как зазвонил телефон. Трубку взяла официантка. Все тут же умолкли и прислушались, не в силах, как это часто бывает, оставаться равнодушными к телефону.
— Да, да! — крикнула официантка в трубку. — Правильно. — Она помолчала. — Откуда ж мне знать? — Нахмурилась. — На кого? А, понятно. — Тут ее взгляд заметался по комнате и остановился на странной парочке. — Ну, даже не знаю… — растерянно протянула она, все еще разглядывая блондинку и кролика. Мисс Трант тоже покосилась на них и заметила, что джентльмен беспокойно заелозил на стуле. — Может быть, — продолжала официантка, — вы лучше скажете мне имя. Хорошо, сейчас. — Она отложила трубку и обратилась к джентльмену: — Прошу прошения, вы не мистер Типстед? Мистер Эрик Типстед?
Мисс Трант заметила, как он невольно вздрогнул, но блондинка бросила на него суровый предостерегающий взгляд, положила руку ему на ладонь и покачала головой.
— Нет-нет! — поспешно выпалила она — куда поспешней, чем следовало.
— Нет? — переспросила официантка.
— Нет… э-э… нет, конечно… — Тон у джентльмена был каким угодно, только не уверенным. Он словно бы вообще забыл свое имя.
Зато его спутница подобных сомнений не испытывала.
— Джонсон фамилия, мисс… Джонсон! — Видно, они с официанткой сошлись на мнении, что лучше сказать просто «фамилия», а не «ваша» или «наша».
«Может, она работала в гостинице», — подумала мисс Трант, внимательно наблюдавшая за происходящим.
— Нет, фамилия другая, — сказала официантка в трубку и, выслушав ответ, проговорила: — Ну а я что могу? — По ее тону было ясно, что дела лживых посетителей ее не волнуют, хотя личное мнение о них она уже составила. Официантка бросила трубку, взяла поднос и торопливо вышла из зала.
Мисс Трант теперь не сомневалась, что этот запуганный маленький джентльмен и есть мистер Эрик Типстед. Во-первых, он был похож на мистера Эрика Типстеда. Во-вторых, мисс Трант вроде бы слышала, как блондинка назвала его «Эрик, ми-илый». Да и не стал бы он так вздрагивать, услышав чужое имя, а его спутнице незачем было его успокаивать. Джонсон! Хоть бы что-нибудь поубедительней придумали. Джонсон — надо же, какая наглость!
Мисс Трант теперь не сводила с них глаз. Они уплетали за обе щеки — им хотелось поскорей улизнуть, но оставлять обед за три шиллинга с носа было жалко, уж лучше подавиться. Через пять минут они вылетели на улицу, и мисс Трант услышала знакомый чих, потом урчание и наконец рев двигателя. Никогда еще автомобиль не издавал столь виноватых звуков: в каждом стихающем вдали завывании слышались тревога и опаска. Мисс Трант стала гадать о тайне мистера Эрика Типстеда и его спутницы, без которых столовая превратилась в самую обычную: сплошная вареная баранина, пудинге патокой, толстые
