обернулся. — Слушайте меня, вы, педерасты!
— Вал…
— Молча-ать!!! После!.. Ни Дьяков, ни Погорельский, и никто другой ни о чем не должны знать. Этого, — Пименов скосил глаза на труп, — убрать так, чтоб никаких следов. Никаких! Нет больше такого в природе и не было никогда, ясно?!. Узнать, кто это сделал. Узнать любой ценой. Любой, ты понял меня, Барракуда? Лично ответишь.
Он вышел из гаража. Поравнялся с Севостьяновым, метавшимся по двору.
— Что скажешь, Алик?
— После того, как на груз наложили лапу, за нами установили слежку, — заговорщицки затараторил он.
— А почему нас не тронули, как Махрова, а?
— Махров на Украине, а товар в тубы запаивали здесь. Цепочку они устанавливают! Чалый засек, его и убрали.
— Так за кем же «хвост», Алик? Не темни.
Ссвостьянов помялся, ответил в сторону:
— Мой «хвост» Чалый отсекал, а ваш — Барракуда. Мы семь лет без «хвостов»…
— Но и без провалов! Нет разве?.. Значит, если я тебя правильно понял, взялись за нас через Свету?
— Я этого не говорил.
— Говорил, Алик, говорил. Вспомни получше. И не вздумай исчезнуть.
— Я и не думаю…
— Это я вижу. Вижу, что в последнее время ты не думаешь. Отложим пока, — Пименов вернулся к гаражу, постучал: — Барракуда, проводи.
В приоткрытую дверь видел, как заворачивали в пленку тело.
Дом обходили с тыла, не спеша, чтобы продлить разговор.
— Что с ним решили?
— Спрячем, не волнуйтесь.
— Ты меня не успокаивай.
— В цистерну с полиэтиленимином опустим на товарной.
— Еще чего!
— Пока до получателя дойдет, от него ничего не останется.
— Ладно, дело твое. Оставь мне хорошего парня. Сам поедешь за ней через полчасика. Глаз не спускать, но без меня ничего не предпринимать. Машину смени, возьми мою на всякий случай.
— Понял.
Язон остановился, посмотрел на телохранителя в упор.
— Никто из ваших не мог этого сделать?
— Все были на виду.
— Есть смысл послать людей в погоню?
Барракуда вскинул руку, посмотрел на светящийся циферблат.
— Теперь нет, — ответил он категорично. — Ищи ветра!
— Ищи. Ищи, Андрюша, — похлопал его по плечу Язон, впервые за все время назвав по имени. Знал, что сработает. — От этого и твоя судьба зависит, а я уж за ценой не постою, ты меня знаешь.
— Когда вы домой, Валентин Иванович?
— От гостей отделаюсь и законсервирую это имение. До лучших времен.
Подошли к двери дома. Расстались молча. В последних словах хозяина Барракуда уловил предчувствие скорых перемен.
Не такого разговора с Медеей ожидал Язон. И совсем не так рассчитывал провести эту ночь. Злой, как затравленный волк, он из последних сил старался не наломать дров. Но и откладывать дальше — себя дурить, обоим же хуже будет.
Свету он нашел в спальне. Она сидела перед трюмо и расчесывала берилловые пушистые волосы. Взгляды их встретились в зеркальном стекле.
— Валя, что-то случилось? — повернулась она к вошедшему вполоборота.
Он запер дверь, придвинул к ней стул. Лукавства в ее глазах не увидел — лишь неподдельное участие и тревогу.
— Случилось, — он помолчал, подбирая тон для предстоящего разговора. На притворство недоставало сил. — Кто-то лезет в мои дела. Я этого не люблю.
Улыбка чуть тронула ее губы, глаза залучились. Она села к нему на колени, обвила шею.
— Брось. Отойди душой хоть на вечер, Валя. Выходной ведь, мы и так видимся редко.
Он хотел было что-то сказать, но poт надолго закрыл поцелуй.
— Тебе хотелось бы чаше видеться со мной?
— Зачем ты спрашиваешь? Хочешь, чтобы я повторила?
— Хочу.
— Да.
После второго поцелуя он осторожно высвободился, усадил ее на кровать. Заметил расстегнутую пуговицу на груди, но лишь придвинул стул и взял ее теплые ладони в свои руки.
— Света, ты хочешь yeхать со мной?
— Скажи когда.
— Скоро. И насовсем.
— Насовсем?
— Тебя это удивляет?
— Что ты, что ты, что ты! Скажи только, о чем ты думаешь все время, я пойму.
— Ты не ответила.
— Да, да, да, я хочу уехать с тобой, скоро, насовсем, я хочу того, чего хочешь ты.
— Кто-то, кого я не знаю, в курсе наших отношений?
Она насторожилась, бровь поползла вверх:
— Почему вдруг…
— Потому что кто-то лезет в мои дела, — повторил Язон настойчиво, не опуская глаз.
Повисла пауза.
— Ты подозреваешь, что…
— Я — нет. Но вокруг нас стали сгущаться тучи. И это, поверь, более чем серьезно, иначе я не стал бы портить нашу ночь.
— Вокруг нас?
— Я не хочу давать тебя в обиду, и наше будущее мне не безразлично. Мы должны уехать чистыми, жить без забот там, где положено жить цивилизованным людям, а не доживать с оглядкой на быдло, озабоченное поисками средств на пропитание. Но кто-то, похоже, собирается этому помешать.
— Кто?
— Это я спрашиваю, откуда ждать очередного удара. Я должен упредить этот удар, в противном случае все наши планы, все мои усилия окажутся напрасными.
— Ты спрашиваешь об этом у меня? — кажется, она не на шутку испугалась.
Дальнейшей дипломатии было не место, теперь Язон заговорил жестко:
— Где, когда, кому и при каких обстоятельствах ты могла проболтаться о том, что я тебе доверил, Света?
— Нет!..
— Только что мои люди пытались задержать человека, который следил за домом. Один из них убит. Теперь ты понимаешь, что это серьезно?
Она задохнулась. Прижала к побледневшему лицу сжатые кулачки.
— Да, но при чем здесь…
— Есть основания думать, что он ехал за тобой.
— За мной?!.
