машин с заложниками. Но, во-первых, со мной сейчас были не мои ребята, а градинские менты; а во- вторых…
Во-вторых, события развивались по «восьмому», никем не предвиденному варианту.
2
Мне было приказано занять место на развилке — в нескольких метрах от начала лесопосадки. Если стать лицом в направлении краевого центра, вправо уходила грунтовка, огибавшая поле, а полуразрушенный копер «Южной» оказался приблизительно в двух километрах по левую руку — в бескрайней степи — и плохо просматривался даже в полевой бинокль.
Магистраль была широкой и оживленной. Преступники действовали с расчетливостью профи высокого класса (так что в жаргончике блатарей из числа абонентов Онуфриева был прокол): даже время передачи денег было продумано. Шахтенка, может быть, и была «Южной» — в бассейне или системе других горнодобывающих предприятий ПО «Азовуголь», — но по отношению к трассе Градинск — Краснодар стояла как раз на западе, так что именно теперь, в девятнадцать тридцать пять по местному времени, вместо давно снятой с копра красной звезды висело яркое, как надраенный медный таз, солнце, и в пунктире железного потока машин ничего, кроме протуберанцев, видно не было.
Единственным источником информации был Онуфриев, но он молол какую-то чушь, по мере приближения к месту встречи затухал, а поток на дороге к вечеру, как назло, увеличился. Так и хотелось выскочить на дорогу и попросить тишины.
«Вижу капот какой-то светлой машины справа от здания… похоже на «ниву»… номер не разберу… людей нет… сто метров осталось, прекращаю связь…»
Видимо, так его проинструктировал Иевлев: связь была односторонней, давать ему в «пежо» рацию побоялись. Я подумал, что среди сотен мчащихся по дороге в обоих направлениях машин наверняка есть связные киднапперов. Тогда они видят меня и всех наших. Стоило бы, конечно, открыть капот, инсценируя поломку, но тогда бы я ограничил видимость и мог пропустить что-нибудь важное по аудиосвязи. А кроме того, я на секунду представил себе, что так сделают все оперативники — ради конспирации пооткрывают капоты. То-то будет хохма: на каких-нибудь пяти-семи километрах стоит семнадцать машин с открытыми капотами!
Интересно, догадался Яковенко установить слежку за Демьяном и Шорохом? Вот их бы Иевлеву со своими разыскниками попасти, а здесь РУОП вполне достаточно — без сопливых разберемся.
«Третий», Титаренко, ты где, отзовись!» — запросил Яковенко земляка по рации.
«Первый», я — «Третий», иду в западном направлении, по грунтовке объезд, породой завалило».
«Кого, е… мать, тебя завалило?!»
«Та не, грунтовку!»
«Пятый»!.. «Пятый»!.. Титаренко, «Пятый» с тобой?»
«Та не, он кудысь на серпантин полез».
«Что-о?!. Какого хрена он туда полез?!»
«Оттуда, с запада, мабуть, плацдарм хорошо видать».
«Первый», я — «Пятый»! Стою на терриконе за выступом. Меня им не видно, а они как на ладони».
«Крайнев! Я тебя за самодеятельность под суд отдам. А если они тебя засекут — самолично расстреляю, ты понял?!»
«Не засекут, товарищ полковник. И не самодеятельность, а инициатива. Так что я сверлю дырочку для ордена… Вижу автомобиль «волга» «ГАЗ-24», салатового цвета… «Нива» жопой торчит, номера не видать, бежевая… Какая-то иномарка в развалинах шахтоуправления… зеленая… вроде «ауди»…»
«Людей давай, орденоносец!»
«Люди по машинам… нет, вижу троих, курят… Едет!.. Вижу объект, товарищ полковник!..»
«Молчи, Крайнев. Все сосредоточились на объекте! Внимание всем! Тишина в эфире!..»
«Третий» и «Пятый» пошли в обход. Грунтовка разветвлялась: с территории шахты уводила на террикон, к скиповому подъемнику, где уже все должно было порасти травой: восемнадцать лет тому, когда я учился в Градинске, «Южную» уже демонтировали. Третье ответвление от рудничного двора тянулось до «железки», рельсы которой, надо думать, давно пошли на переплавку или поржавели.
Слышно было в динамике: мотор «пежо» заглох, хлопнула дверца…
Пауза.
Металлический щелчок (дверь?.. капот?..).
Пауза.
Ну, что там?..
Резкий свист.
Ответ — неразборчиво.
Пауза.
Я обратил внимание на «москвич» последней модели, который минут десять тому назад прошмыгнул в направлении Градинска, а теперь возвращался со скоростью километров семьдесят в час. Значит, он курсировал на отрезке восемь-девять километров.
Над шахтой пролетел вертолет. О наблюдении с воздуха мне ничего не было известно, но если этот «Ми-34» — наш, то Яковенко и Турбин просто недоумки!
Все! Поверили! Неужели поверили?
Пауза.
Что это, знаешь?
