следовало бы научиться держать рот на запоре.
– Это правда?
– Я… я признаю, что мне часто приходится защищать своих девушек от джентльменов, представляющих для них опасность.
Фредерик ответил коротким смешком, снова повернулся к окну и уставился на пейзаж невидящим взглядом.
– Очаровательно.
Послышался шорох шерстяной ткани, и Фредерика окутал теплый аромат роз. Впрочем, ему не требовалось этого терзающего чувства запаха, чтобы понять, что за его спиной стоит Порция. Достаточно было и того пламени, что охватило его тело.
– Но вы не входите в число опасных мужчин, Фредерик, – тихо произнесла она. – Вы никогда бы не сделали ничего дурного. Не верю, что вы способны причинить горе женщине.
Он сжал кулаки, делая над собой усилие, чтобы не обернуться и не схватить ее в объятия.
– Тогда почему вы здесь?
– Я здесь потому, что Куин опасается за ваше здоровье. Он полагает, что вы еще не вполне оправились от падения.
Он издал короткий смех. И все же Фредерик считал, что жалость гораздо лучше, чем страх перед ним как перед потенциальным насильником.
– Не бойтесь, крошка. В ближайшем будущем я не собираюсь откинуть копыта.
– О Господи! Да и я слишком занята, чтобы заниматься вашими похоронами, – резко ответила Порция. – А теперь идите и съешьте свой ужин, пока он не остыл. Надеюсь, вы ничего не имеете против жареной оленины и картофеля с розмарином?
Фредерик испустил тяжкий вздох, медленно повернулся и встретил ее испытующий взгляд. Его смятение все еще не прошло, но потребность удержать ее в комнате хотя бы для того, чтобы полюбоваться этим безупречным лицом мадонны и услышать нежный голос, было непреодолимым.
Это чувство было сильным и подавляющим.
Но что может сделать мужчина, оказавшийся в столь мучительной зависимости от женщины и под властью ее неотразимого обаяния?
– А знаете, крошка, вам следует быть настороже. Я могу переманить вашу кухарку, когда соберусь в Лондон, – намеренно небрежно заметил он.
Выражение ее лица смягчилось, и в этих восхитительных синих глазах появилось некоторое любопытство.
– У вас нет кухарки?
– У меня есть экономка, способная приготовить ужин, но я слишком редко бываю дома, чтобы нанять полный штат прислуги. Мне это кажется бессмысленным расточительством.
Не подозревая, насколько мучительна для него ее близость, Порция смотрела на него, склонив голову.
– Вы так много работаете?
– Очень много. – Фредерик предпринимал отчаянные усилия, чтобы думать о чем-нибудь, кроме нежных очертаний ее груди. – А еще много разъезжаю.
– Вам это нравится?
– Разъезжать?
– Да.
Фредерик вглядывался в ее нежные черты, чтобы понять, насколько искренен ее интерес, затем медленно кивнул.
– Я получаю удовольствие, знакомясь с новыми местами, а встречи с новыми людьми интригуют меня. Я значительно расширил свое дело и, что гораздо важнее, нашел друзей, которых никогда бы не приобрел, оставаясь в Лондоне.
Он вспомнил об опустевшем городском доме и испытал странную меланхолию. При всей гордости, которую принес ему успех в делах, он все чаше и острее испытывал одиночество, входя в свой дом.
– И тем не менее, я все больше испытываю потребность создать свое гнездо и пустить корни.
Порция удивленно заморгала, будто его слова застали ее врасплох.
– Вы намереваетесь жениться?
– Совершенно определенно.
Его удивило то, что она оказалась обескураженной этим сообщением. Разве большинство мужчин не женятся и не создают семьи?
– С тех самых пор, как я был мальчиком, я мечтал о собственной семье.
– Если для вас это так важно, то меня удивляет, что вы до сих пор не женаты.
Слабая улыбка тронула его губы.
– В этом нет ничего удивительного.
– Почему же? – Ее синие глаза посуровели. – Потому что вам слишком нравится жизнь холостяка?
Фредерик смотрел на нее, прищурившись, чувствуя, что она мыслями возвращается к тому человеку, что бросил ее у алтаря. Был ли момент, когда она не сравнивала Фредерика с каким-нибудь другим мужчиной, особенно с тем, что разочаровал ее?
– Потому что я еще не встретил Ее.
– Ее?
– Женщину, предназначенную для меня.
Ему снова удалось ее удивить. Синие глаза широко раскрылись. Она разглядывала его внимательно и смущенно.
– Вы считаете, что существует женщина, предназначенная для вас?
Фредерик пожал плечами, слегка ошеломленный тем, что поделился такой личной тайной с Порцией.
– Что я могу сказать? Под моей прагматичной внешностью бьется сердце романтика.
Она неуверенно рассмеялась:
– Удивительно.
– А вы, Порция? – спросил он. – Вы романтик? Ее ресницы опустились, скрывая выражение глаз.
– Я полагаю, что люди вступают в брак по разным причинам и только немногим счастливцам удается вступить в брак по любви.
Хотя Порция и старалась не допустить Фредерика в святая святых своих мыслей и чувств, ей не удалось скрыть боли, постоянно преследовавшей ее, голос выдал ее.
Стараясь не пугать девушку, Фредерик легонько погладил ее руки снизу вверх и остановился на ее плечах.
– Вы любили мужа?
Порция с шумом вдохнула воздух, когда он прикоснулся к ней, но не отпрянула, и Фредерик счел это хорошим знаком.
– Я была к нему привязана, но ведь вам известно, что он был много старше меня.
– Он был добр к вам?
Она подняла на него глаза:
– Томас был очень добр ко мне. Без него… не знаю, что бы со мной стало без него.
Фредерик нахмурился, встретив такую откровенность.
– И все же вы не вышли замуж снова.
В синих глазах Порции появилось что-то, похожее на панику. Нечто особенное и странное.
– Меня никто не просил об этом.
– Бросьте, крошка. – Фредерик недоверчиво усмехнулся: – Не сомневаюсь, что вам ничего бы не стоило заставить бесчисленных джентльменов пасть, к вашим ногам.
– Очень мило, что вы это говорите, но я больше не юная дева с глазами, сияющими, как звезды. И флирт меня не привлекает.
– Позвольте мне усомниться в этом.
– Почему? – Она вскинула подбородок. – Разве женщину не может больше интересовать дело, чем погоня за каким-нибудь представителем вашего пола?
Фредерик позволил своим пальцам прогуляться по ее спине, нежно поглаживая и лаская.
– Среди нас едва ли найдется много таких, кто получал бы удовольствие от одиночества, даже если человек сам выбрал подобный образ жизни. Все мы нуждаемся в тепле другого человеческого существа, и все чувствуем потребность разделять с ним самые сокровенные мысли и желания.
На мгновение ее глаза потемнели от того же огня, что пульсировал в его жилах. Но тотчас же с придушенным восклицанием она отступила на шаг и вырвалась из кольца его рук.
– Для мужчины разделять свои сокровенные желания с кем-то другим просто. Его наслаждение не влечет для него неприятных последствий. Женщинам не так повезло.
Фредерик снова нахмурился:
– Последствия?
Она нетерпеливо хмыкнула:
– Если женщина выходит замуж, она оказывается в полной власти мужа. Если она берет любовника, то рискует своей репутацией и вполне реальной возможностью забеременеть.
Ну, с этим едва ли можно было поспорить.
Верно, женщины рисковали многим, оказываясь в зависимости от мужчин.
Его мать заплатила за это жизнью.
Но мысль о том, что Порция останется холодной и нелюбимой до конца своих дней, казалась ему невыносимой.
Он хотел, чтобы она узнала, что есть мужчины, достойные доверия и способные предложить ей нечто, гораздо большее, чем утрату иллюзий.
Шагнув вперед, он схватил ее за руки прежде, чем она ускользнула.
– Порция, для женщины есть возможность получить наслаждение, не рискуя своей репутацией и не опасаясь нежелательной беременности.
Она опустила взгляд на свои руки, плененные им.
– Мужчина, желающий соблазнить женщину, пообещает что угодно.
Он медленно поднес ее руки к губам, и губы его прикоснулись к каждому ее тонкому пальчику.
– Не все мужчины одинаковы, крошка, как и не все женщины похожи друг на друга.
Он повернул ее руки ладонями к себе и зарылся в них лицом.
– Я никогда не стал бы заманивать женщину в свою постель, чтобы потом бросить ее и предоставить ее судьбе. Я никогда не стал бы поступать с женщиной так, как поступили с моей матерью.
Его прикосновения вызывали в ней трепет. Дыхание ее стало прерывистым.
– Фредерик…
– Вы желаете меня, Порция? – спросил он, не позволяя ей отвести взгляда.
Она замерла, будто пыталась воздвигнуть преграды, не позволявшие приблизиться к ней. Чувствуя ее смятение, Фредерик провел большим пальцем по нежной и чувствительной коже ее запястья, стараясь заставить признать правду.
Наконец она испустила бессильный вздох.
– Я не хочу желать вас, – пробормотала она. Фредерик не смог сдержать тихого смеха.
– Это редко бывает вопросом выбора.
– Нет, это дело выбора, – возразила она внезапно охрипшим голосом. – Возможно, между нами и существует некое притяжение, но от нас зависит, уступить ему или нет.
Он продолжал удерживать ее взгляд, а потом коснулся языком ее ладони.
– Сказать, что я выбираю?
Все ее тело затрепетало.
– Для меня нет нужды угадывать, что у вас на уме. Я и так это знаю, – выдохнула Порция.
– Большая удача, что вы не можете читать мои мысли. – Он захватил губами ее мизинец, и тотчас же все его тело обдала новая волна
