стратегическое значение Австралии на этом театре военных действий. Вместе с тем оно на свой страх и риск предприняло некоторые шаги, ища поддержки у Соединенных Штатов Америки.
И все же прибытие американского военного транспорта явилось для населения Австралии неожиданностью. Янки были встречены шумно и даже восторженно. Они прибыли в тяжелую минуту, у них было великолепное снаряжение, артиллерия, самолеты, мотоциклы и это сразу подняло дух населения, вселило в него уверенность в том, что австралийская армия, получив современное вооружение и значительно укрепив свою боевую мощь, сможет отразить любую попытку вторжения со стороны японцев.
Когда на улицах Калгурли впервые появились американские моряки, приехавшие посмотреть прииски, Салли не могла удержаться, чтобы не пожать им руку.
— Рада видеть вас, ребята, — сказала она. — Спасибо, что прибыли к нам.
— Не за что, мэм! — растерянно отозвался круглолицый янки.
— Сказать вам по правде, мэм, мы сами не знали, куда нас везут, и очень рады, что очутились здесь, — пояснил второй.
— Я все время твержу этим забулдыгам, что Австралия — роскошное место, — со смехом заявил третий. — Вам теперь не о чем беспокоиться, мэм. Раз уж американская армия, авиация и флот взялись за дело, японцы вас не тронут.
— Нам и не угрожала бы такая опасность, если бы мы не послали наших солдат за океан, — ощетинилась Салли, сразу встав на защиту своих земляков. — Вот уже два года, как они сражаются в Европе и в Северной Африке.
— Да, да, им таки досталось, — любезно согласились янки.
Потом они полюбопытствовали, где тут ищут золото.
Салли пригласила их к себе домой и познакомила с Динни. Тот подарил каждому по маленькому самородку из своей банки с «образчиками» и повел их осматривать прииски. Американцы остановили первое проезжавшее мимо такси и умчались на нем вместе с Динни, который без умолку рассказывал им о старых временах и сказочных сокровищах, извлеченных из недр Золотой Мили.
Это был памятный для Динни день, хотя домой он вернулся немного раздосадованный. Куда бы ни приехал он со своими спутниками, янки тотчас собирали вокруг себя целую толпу; их зазывали в каждый трактир и усердно угощали. В конце концов они отбыли куда-то с двумя девицами, которых подцепили в баре на Призе. На прощание они крикнули Динни, что вернутся, как только кончится война, и заставят его застолбить им такой участок, чтобы они сразу стали миллионерами.
— Славные парни, — сказал Динни. — Так и рвутся в бой. Уж они намнут бока проклятым япошкам.
— Все равно, — проворчала Салли. — Лучше бы нам вернули наших ребят.
От Билла давно не было ни строчки. Последнее письмо пришло из Греции, но союзные войска были уже эвакуированы оттуда. Потом часть австралийских соединений попала на Крит. А теперь и Крит был занят немцами. Салли каждый день надеялась получить письмецо от Билла и замирала от страха в ожидании вестей.
Глава ХХХ
— Миссис Салли? Вот это здорово! А я всю дорогу мечтала вырваться на минутку к вам, но наш эшелон опаздывает, и нас сразу отправляют в Перт.
Салли подняла голову; она терла мочалкой стол — доски, положенные на козлы, — в войсковом буфете на вокзале. Девушка в форме женского вспомогательного корпуса военно-воздушных сил, проходившая мимо в сопровождении американского летчика, неожиданно остановилась возле ее стола.
В первую секунду Салли не узнала Пэт. На ней был красивый темно-синий мундир и военная пилотка. Все мысли Салли еще были заняты солдатами, которые прибыли с эшелоном час назад и сразу заполнили всю платформу — голодные, грязные, в грубых куртках защитного цвета. Их вместе с тяжелыми орудиями переправляли на побережье на открытых платформах, служивших ранее для перевозки скота. Почти все еще юноши, они заботливо и горделиво, словно молодая мать — ребенка, укрывали брезентом свои пушки. Когда эти шумливые парни с широкими улыбками на загорелых лицах ввалились под навес и каждый стал протискиваться поближе к Саллиному столу, смеясь, толкаясь и отпуская шутки, они показались Салли похожими на Билла. Ей представилось, что она раздает кружки с чаем и увесистые бутерброды с солониной бесчисленному множеству Биллов, хотя головы этих солдат украшали небрежно сдвинутые на затылок потрепанные береты артиллеристов, а не мягкие фетровые шляпы с загнутыми с одного боку полями — столь же неотъемлемая принадлежность австралийского пехотинца, как и нашивка на его рукаве. Такую шляпу щегольски носил когда-то Лал, потом надел Дик, а теперь Билл. Когда солдаты ушли, Салли стала убирать со стола; мысли ее были заняты Биллом. Где он? Что с ним? Так давно не было от него писем, не было никаких вестей. Она была погружена в эти невеселые мысли, когда подошел трансконтинентальный поезд и пассажиры в штатском, офицеры в форме пехотинцев или летчиков и моряки, как видно, возвращавшиеся на свои корабли во Фримантл, высыпали из вагонов и устремились на другую платформу, где стоял западный экспресс.
Пэт поставила чемоданчик на землю и обернулась к своему спутнику.
— Это миссис Гауг! — радостно пояснила она. — Познакомьтесь, пожалуйста: миссис Гауг, мистер Антони Джефферсон Дэккер, майор американского авиационного корпуса. Я получила назначение в Джералдтон, миссис Гауг, а майор едет дальше на север. Мы познакомились в поезде. Какие у вас вести от Билла? Я уже несколько месяцев не имею от него ни строчки.
— И у нас нет от него писем, — сказала Салли, машинально кивая и улыбаясь майору в ответ на его приветствие.
— Ни за что не поверю, чтобы с Биллом могло что-нибудь случиться! — воскликнула Пэт. — Не поверю, и все. В наши дни, — добавила она, и тревога словно тень пробежала по ее лицу, — нужно делать то, что положено, и не думать ни о чем. Я получила очень ответственное назначение. Поглядите на мои нашивки. — Она повернулась к Салли боком, чтобы показать у себя на рукаве полоски и крылышки — эмблему воздушного флота. — Под моим началом триста девушек, и мы тренируемся до потери сознания. Первые дни мне казалось, что я этого не вынесу. Но теперь я уже так закалилась, что, не присев, могу отмахать не одну милю, ем, как лошадь, и поддерживаю дисциплину в своей части не хуже любого кадрового офицера.
— Если вы еще не раздумали выпить бокал вина, лейтенант, — заметил майор Дэккер, взглянув на ручные часы, — то нам надо торопиться.
Пэт шутливо отдала ему честь и подняла с земли свой чемоданчик.
— Приказ о выступлении, — улыбнулась она Салли. — Через десять минут отправляется наш экспресс, а мне до смерти хочется пропустить бокал «приискового». Кланяйтесь от меня Динни и Дафне! Как она поживает? — Последние слова Пэт бросила уже через плечо, удаляясь под руку с майором. — Дайте мне знать, если… когда придет весточка от Билла, — крикнула она. — Я напишу вам из Джералдтона. А как получу отпуск, навещу вас.
Она затерялась в толпе пассажиров, спешивших в сторону бара и ресторана, расположенных дальше по платформе. Большинство мужчин изнывали от жажды после двухдневного переезда через выжженную солнцем Нулларборскую степь, а впереди их ждала еще одна душная ночь в тряском экспрессе. Салли стояла, глядя вслед девушке, уходившей под руку с янки, и в душе ее, невзирая на сковывавшую ее тягостную усталость, росли грусть и боль.
Итак, вот чем кончилась любовь Пэт к Биллу! Помянула его вскользь и тут же выбросила из головы! Он, как видно, не занимает уже больше места в ее жизни. Салли заметила, что Пэт весьма довольна собой и своим положением в женских летных вспомогательных частях. Она подстригла свои рыжеватые волосы и подбирает их под элегантную пилотку с вышитой золотой эмблемой впереди; военная форма очень ловко сидит на ней и весьма ей к лицу. Пэт даже поздоровела — жизнь в военном лагере, должно быть, пошла ей на пользу. Забавно, что она старалась произвести впечатление на майора Дэккера и даже на бабушку Билла
