пока она росла, и компьютера не имелось. Ему это ни к чему, он человек богатый. Просто отдыхает на старости лет. Нравятся ему наши горы.
– Пойду-ка я, умоюсь, – поднялась Скалли. – Похоже, сегодня наш странный друг звонить не собирается. Посему не мешало бы поискать его иными способами. Например, вам, шериф, сперва стоит просто послать своих полицейских вдоль телефонной линии. Потом пусть поинтересуются у горожан, не видели ли они, чтобы рядом со столбами показывался незнакомый человек. Или просто тот, кому делать возле линии нечего. После этого все-таки проедутся по тем, кто подпадает под названные по телефону приметы. И будут немножко повнимательнее. У преступника есть особая примета: он почти наверняка исцарапан. Или облеплен медицинским пластырем. У нас есть анализы преступника, так что все сомнения сможем разрешить быстро и однозначно.
– Хорошо, мисс Дана, – кивнул шериф, усмехнулся, глядя на уткнувшуюся лбом в стол Еву, и добавил: – Только подождем еще пару часов. Пусть поспят детишки.
Тихий океан,
4 июля 1942 года, 08:30.
Джордж Титс взглянул на указатель уровня топлива и понял, что время, отведенное для поиска японской эскадры, истекло. В баках пикировщиков оставалось ровно столько бензина, сколько необходимо для возвращения на родную палубу. Да и то, если не случится накладок вроде неожиданно подувшего встречного ветра или густой облачности. И он сделал последний поворот: на восток, к авианосцу.
– Вот и все ребята, – пробормотал он себе под нос, – сегодня вам повезло. Хотя, конечно, может, на «Хорнете» нас ждет новое донесение?
Впрочем, узнать, что скажут вернувшемся с неудачей пилотам, можно будет выяснить, только зацепившись гаком за посадочный трос, откатившись в сторону с посадочной полосы и выпрыгнув из кабины. А пока… Пока винты продолжали с мерным гулом рубить воздух, увлекая тяжелые машины все вперед и вперед, минута за минутой, миля за милей.
После поворота прошло примерно двадцать минут, когда капитан обратил внимание, что поверхность океана внизу стала странно белесой. Какие-то пятна пускали розовые отблески, покачивались на темных волнах видимые даже с высоты в милю ярко-белые бумажки, какие-то непонятные ошметки, разводы.
– Великий Боже… – пробормотал капитан. – Да ведь это кильватерный след!
Океан велик. Проплывшая по нему яхта оставляет не больше следов, чем придонная камбала, а большой пароход – не больше, чем маленькая черепаха. Но в составе японского флота шел не один, не десять, и даже не десятки огромных кораблей – адмирал Нагумо собрал под свою руку почти двести судов! И следы от этой армады не смог быстро поглотить даже бескрайний Тихий океан.
– Господи, ты что-то напутал, – вздохнул капитан, снова глядя на указатель топлива. – Зачем такой маленькой стране так много кораблей? Они не знают, куда девать все это добро, и теперь лезут с ним в наши бухты.
Он немного подумал и тряхнул головой:
– Придется этих парней немного проредить.
Бомбардировщик капитана покачал крыльями и вошел в правый вираж, одновременно снижаясь до уровня облаков. Если уж они так долго хранили радиомолчание, то глупо засвечиваться в чистом небе. Нужно подкрасться к узкоглазым незаметно. Так, чтобы те и понять не успели, откуда на них обрушится беспощадная смерть.
Шестнадцать «Донтлесов», обошедших вражескую эскадру по широкой дуге, наконец-то устремились к своей цели, сжигая ради этого в вечно голодных двигателях последние галлоны бензина, так необходимого для пути домой.
Лесопилка Вильсонов, округ Дунн, штат Северная Дакота,
17 сентября 1993 года, 09:50.
Остановившись около крыльца двухэтажного дома, агенты Федерального Бюро подошли к двери, поперек которой была натянута бело-красная полиэтиленовая лента. Молдер подергал дверь.
– Заперто. Неужели шериф решил опечатать место преступления?
– Может быть… – Скалли отступила, подняла голову. – Кажется, окно спальни с другой стороны.
– Тогда пойдем туда, посмотрим.
За домом находился бассейн неправильной формы, напоминающей искривленную цифру «8». Правда, скорее всего, это было связано не с дизайнерскими изысками, а с каменистым грунтом. Строители выбрали землю и камни из естественной выемки, а скальный монолит трогать не стали, забетонировав его сверху и покрыв голубоватым кафелем. На перемычке, почти разделяющей два искусственных озерца, стоял небольшой тент, светильник на высокой ножке, два складных парусиновых кресла, лежала пара пустых бутылок из-под пива.
– Вот уж не думал, что кто-то в такую погоду способен загорать на солнце, – заметил Молдер, нагибаясь к бутылкам. – Пахнут. Значит, недавно опустошили. Надо отпечатки снять.
За бассейном шелестела крупными красно-коричневыми листьями небольшая кленовая рощица, но по воде почему-то плавали только сосновые иголки.
– Молдер, иди сюда! – окликнула напарница. – Посмотри.
Под средним окном в деревянной обшивке стены виднелись четкие парные отверстия прямоугольной формы. Они уходили наверх с интервалом примерно в полтора фута.
– Надо сообщить про это Бесселю, пусть отметит в протоколе осмотра места преступления.
– Возможно, они там указаны, – пожал плечами Молдер. – Ты ведь протокола не читала. А вот бутылок в нем точно нет, иначе их уже поместили бы к остальным вещественным доказательствам.
– Думаешь, это насильник их оставил? Ты можешь себе представить, чтобы человек полчаса-час преспокойно сидел в кресле на месте будущего преступления, поглядывая наверх и попивая пиво, а потом полез в окно к спящей девушке?
– Я вообще не могу себе представить, Скалли, чтобы нормальный человек влезал к кому-то в окно, насиловал и убивал. А коли уж совершил подобное, то вполне мог немного посидеть с бутылочкой, предвкушая будущее удовольствие. К тому же, если помнишь, ему было нужно дождаться звонка в полицейский участок. Он пил пиво и ждал, время от времени поглядывая на часы.
– Кстати о звонке, – Дана Скалли снова указала на парные отверстия. – Подобными «зубьями» на обуви часто пользуются телефонисты, чтобы подниматься на столбы.
– Понятно, – кивнул Молдер. – Значит, нужно проверить техника, который вчера оценивал линию. Но только не забывай, что это снаряжение любят еще и электрики, и всякого рода скалолазы. Боюсь, круг подозреваемых окажется не меньше, чем в случае с компьютерами. – Он взглянул на часы, полез в карман за пакетом. – Пожалуй, я бутылки заберу. Все равно с момента убийства больше суток прошло, в суде уже не предъявишь. Адвокат скажет, что их подбросили позднее. Или что виновный приезжал сюда на следующий день попить пивка…
Они вернулись к машине и увидели несущейся по дороге на приличной скорости трелевочный трактор с высоко поднятыми передними вилами. Ярко-желтая машина перегородила выезд, из кабины выпрыгнул щекастый и бородатый мужчина с солидным животиком, одетый в рабочий комбинезон, уже изрядно заляпанный смазкой и смолой, и в пластмассовой каске.
– Что вы тут шляетесь? – довольно грубо поинтересовался он, стаскивая брезентовые рукавицы. – Не видите, дом заперт!
– Агент Скалли, ФБР, – полезла за документами Дана. – Мы с агентом Молдером расследуем вчерашнее убийство и хотели бы поговорить с мистером Вильсоном.
– А разве вы не знаете? – тракторист снял каску и задумчиво почесал в затылке. – Увез наш док
