каких символов и почему опасаются, ужасы от появления ифритов, джинов и бесов ничуть не заинтересовали. Он заглянул на кухню, обратил внимание на пустое место под столом, развернулся и вышел из дома. Вернулся с хворостом он примерно через полчаса, и на этот раз судьба одарила Еремея подарком: Маалоктоша, увидев молодого человека из далекой веранды, отдала брелок Нирдышу, быстро пересекла дом, обняла, чмокнула в щеку:
— Как я рада тебя видеть, Рома! Воистину, судьба награждает каждого тем, чего он желает больше всего. Ты нуждался в нас, я нуждалась в тебе. И карма свела нас именно тогда, когда это было важно обоим. Теперь ты с нами.
— Ты нуждалась во мне? — ответил вопросом Варнак.
— Конечно. Давай помогу. — Она забрала часть хвороста, отнесла на кухню и запихала под стол. — Ты видел талисманы Нирдыша? Какая от них исходит энергетика — это же просто потрясающе!
— Тоша, они же помогают только от ифритов. Когда ты последний раз встречала демона песков в своей жизни?
— Судьба, посылая испытание, всегда посылает и силу для его преодоления. Когда понадобился мужчина — она послала тебя. Помнишь? Раз она одарила нас амулетами — вполне может появиться и ифрит… — Девушка рассмеялась, снова обняла Варнака, крепко прижалась, поцеловала и доверчиво шепнула: — Я люблю тебя, Рома.
И тут же убежала, оставив Варнака остывать после прокатившейся по телу горячей волны. Услышанные слова не могли оставить его равнодушным. Но… Но он уже успел понять, что в ашраме все любили всех и вкладывали в эти слова совсем другой смысл, нежели прочее человечество.
— Рома, ты такой грустный… — остановилась рядом «конопушка». — Отчего? Ты не рад нас видеть?
— Ерунда… Просто взгрустнулось.
— Не грусти. — Юля взяла его за руку. — Я люблю тебя, Рома, мне больно видеть тебя таким.
Но от ее слов никакой горячей волны Варнак не ощутил.
— Хочешь, я скажу учительнице, и мы проведем над тобой обряд очищения?
— Я люблю тебя, Юля, — сделав над собой усилие, произнес ритуальные слова ашрама Еремей. — Когда ты рядом, мне всегда легче.
— Вот и здорово! — «Конопушка» кинулась к нему, обняла и убежала дальше. И почти сразу послышался колокольчик, созывающий всех на медитацию.
Мандала оказалась больше похожей на физзарядку, чем на духовную практику: сперва бег с высоким подниманием коленей, потом раскачивание всем телом и, наконец, релаксация на спине с открытым ртом. Галина Константиновна говорила что-то о впитывании энергии природы и подражании травам и деревьям — но Еремей просто сперва встряхнулся, а потом расслабился, готовясь к отдыху после долгого дня. Потом он соединился с остальными в общий круг, напился чаю и пошел наверх, снова устроившись возле девушки.
— Тоша, — тихо предложил он. — Может, не стоит полагаться на судьбу? Может, мне просто встречать тебя вечером и провожать?
— Если так будет предназначено кармой, — прошептала она, — мы получим знак. Все предначертано, Рома. Все давно предначертано. Нужно научиться видеть знаки, следовать чувству, а не разуму, и тогда ты поймешь это сам.
Новый день Варнак потратил на то, чтобы уточнить, кто таков «Игорь Викторович» и чем занимается. После первых же вопросов дорожным рабочим, меняющим люки на улицах, прояснилось, что Игорь Викторович Крамлер является владельцем областной дорожностроительной фирмы. Конторы, в области единственной, а потому успешной и процветающей. Теперь Еремей прекрасно понимал — почему.
Вернулся он в ашрам еще засветло, часов в пять вечера, и оказался встречен с восторгом и радостью, к которым так и не смог привыкнуть — его тискали, обнимали, целовали… И хотя разумом леший понимал, что так здесь относятся ко всем — даже ритуальная всеобщая любовь была Варнаку очень и очень приятна.
— Я сосисок привез пять кило, — выложил он полиэтиленовый пакет. — Можем нормально пообедать.
— Послушники ашрама не едят мяса, — покачала головой Галина Константиновна. — Это плоть убитых животных.
— Не беспокойтесь, я первый сорт в магазине попросил. Там только соя, туалетная бумага и ароматизаторы. Мясо в такие продукты не кладут.
— Я не шучу, брат мой.
— Так и я тоже, Галина Константиновна.
— Нирдыш, отнеси подарок на кухню. Юля, вскипяти, пожалуйста, воды. Мне хочется зеленого чая. Рома, идем со мной. Нужно поговорить.
Варнак вошел в келью старшей ашрама следом за ней, прикрыл за собой дверь. Обстановка здесь была спартанская: вытертая кошма, платяной шкаф и стопка лазерных дисков, сложенных на краю подоконника. Галина Константиновна указала на пол, уселась возле подоконника сама, старательно поджав ноги. Подождала, пока он сядет рядом, протянула руку, коснулась его колена:
— Я знаю, Рома, ты хороший. Будда учит нас, что добро есть в каждом человеке. Он учит, что богов нет вовсе. Он говорил, что все боги — это всего лишь люди, достигшие совершенства. Твоя карма привела тебя в ашрам потому, что для тебя настал час очистить свою душу и тело, обрести гармонию с миром, со вселенной, найти свою точку покоя и совершенства.
— Я помню. Все предначертано. И если для меня настал час познания, судьба приведет меня к учителю, — повторил Еремей ночные слова Маалоктоши.
— И раз твоя карма избрала для тебя меня, я расскажу тебе самое главное, — кивнула Галина Константиновна. — Несколько лет назад я преподавала математику в Институте точной механики и оптики и готовилась защитить докторскую. Тогда-то мне и довелось попасть в больницу из-за пустячного, как тогда показалось, недомогания. После проведения полного обследования мне сказали, что через три месяца я умру. Из-за опухоли. Маленькой опухоли, которая растет где-то в печени и которую нельзя извлечь из-за опасности повреждения кровеносных сосудов. Их там очень много, в этой самой печени. И мне пришлось думать не о диссертации, а о том, как я проведу крохотный остаток своей жизни. Первое, что я сделала, это попрощалась со всеми своими друзьями и родственниками. Я поняла, как люблю их, и сказала им об этом. И после этого я обрела покой. Я перестала бояться смерти. И только после этого я стала понимать важность и истинный смысл учения величайшего из людей истории, мудрого учителя и просветителя Гаутамы Шакьямуни.[2] Я обрела гармонию и с тех самых пор учу искусству гармонии других.
— Несколько лет? — на всякий случай уточнил Еремей.
— Я больше не посещала клиники, Рома, и не знаю, больна или нет. Но, как видишь, я все еще жива. Моя карма ясно указала мне путь, которым надлежит следовать, и с тех пор я несу людям свет истины. Пока я исполняю то, что предначертано гармонией мироздания, оно сохраняет мне жизнь. Разве это не ясный ответ всем сомнениям?
— Гармония? — не удержался Варнак. — В ашраме восемь человек — и никто из них не пытается что-то созидать, работать, учиться. Они только медитируют и спят. Спят и медитируют. Ни семей, ни детей, ни достижений, ни планов на будущее. Иногда мне кажется, что высшая их мечта — это чтобы их замуровали в маленьких пещерках и оставили в покое. Немного дармовой еды каждый день — вот и весь предел мечтаний. Ни о чем не думать, ни о чем не беспокоиться, ничего не делать, ни о чем не говорить, ничего не ждать. Это и есть гармония?
— Состояние самадхи есть высшая цель совершенства для каждого человека, вставшего на путь духовного развитая, — согласно сообщила Галина Константиновна. — Точка абсолютного покоя. Когда ты сливаешься с окружающей вселенной в единое целое, и между нею и тобой нет уже больше никакого разделения.
