беспределе нам установить не удалось. Никаких врагов у него было, никто открыто ему не угрожал, бабки он не у кого не занимал. Всё, замкнулся круг.
— Хорошо, раз так не получается, значит, надо по-другому. Надо искать заказчика среди ближайшего окружения, — Черныш опять проявил максимум прозорливости. «Из нас никто этого сделать не смог бы, но на всякий случай все ответим на рот и фуфло». Если б кто-то хоть на секунду замялся, то эта медлительность трактовалась бы явно не в его пользу. А проотвечать рот было самым позорным и унизительным в нашей компании. С таким человеком произошли бы очень нехорошие действия. Неоправданые, насильственные и очень жестокие действия. Но на счастье Мони, да и всех остальных, без запинки ответили все. С 99 процентной уверенностью можно было утверждать, что никто из нас никоим образом не причастен к той стрельбе и взрывам.
— Ну а кто тогда? Если не мы, то кто? Может проглядели кого? Хули так вслепую гадать. Надо у ментов спросить, может, правда, нашли кого, — Мультяшка чуть не плакал от досады. Как же так? Почему не получается найти правильный ответ? Для него это стало делом чести. Он был готов отдать какие угодно бабки, только чтоб узнать «КТО?».
— Даже если найдут аборигенов, не факт, что выйдут на заказчика. Они просто могут его не знать. Там может быть такая цепочка, что охуеешь. Но тут, блядь, одна неувязка. Как они его проебали? Ой, Моня, извини, ничего такого я не хотел сказать, просто действительно непонятно. Если заказчик всё просчитал, то как угольки на целый час опоздали. Может не так что-то пошло, или они какими-то ебланами оказались. Хуй пойми, короче. Хорошо было бы, конечно, когда их поймают, если б они указали на махинатора.
— Ёбёна матрёна, Моня. Давай твою кралю пробьём — вдруг она воду мутит. Мы ж про неё не думали даже. А, обычно, на реального злодея никто никогда не думает, — просто я вспомнил, что, вроде, когда-то Моня говорил, что его краля не учится по пятницам — потому, что он тоже не учится и они в пятницу в зоопарк ездили. «Как же мы её проморгали? Надо по любому её отработать».
— Да ну на хуй. Ты чё, серьёзно, что ли? Она уж точно не при делах. На хуя ей меня ебашить? Она ж меня любит, вроде как. Чё я ей сделал? Точняк — не она.
— А какую залупу она вчера в универе делала? Она ж не учится, по идее.
— Так она с подружками на груп митинге была. Проект совместный обсуждали.
— Да, но сказала-то она, что на лекции была. Короче, я предлагаю пока мусора со своей стороны шерстят, мы за твоей подругой проследим, — почему-то я был практически полностью уверен в том, что она каким образом связана с этим нападением. На том и порешили. Единственное, что следить за ней должен был человек, которого она не видела и не знала. На нашу удачу, как раз, через пару дней приезжал Метис. Он каждый год приезжал на месяц учить язык, и мы-то его знали очень хорошо, а вот Монина краля ни сном ни духом. Сказано-сделано. Бегемот ссудил Метису свою телегу и тот начал детективную слежку. К тому времени из полиции пришли новые известия. Выяснилось, что один из соседей, бегавший по утрам, видел как к той машине, где сидели чёрные боевики, подходила какая-то невысокая блондинка. По описанию очень похожая на Монину девку.
На допросе она от всего отнекивалась, мол, ни к кому я не подходила, а сразу из дома поехала в универ. Там ребятки с её группы подтвердили, что она действительно появилась в восьмом часу. Однако, Метис заметил, когда она вышла из участка, она сразу стала кому-то названивать. Что она говорит он понять не мог, но что она говорила по-русски это было отчётливо видно. Самое сложное для Мони было сдерживать себя и не спросить её в лоб, тогда вся наша авантюра слетела бы в тартарары. Он, конечно, ни на секунду не верил в её участие в покушении на его жизнь. Они встречались почти год и никаких особых разногласий между ними никогда не было. Тем более, что он ей во всём помогал — и в учёбе и в метериальном плане. Она, фактически, существовала на его деньги и таким откровенно безнравственным и ужасным способом, по его версии, отплатить за добро она никак не могла.
Неделя слежки не принесла конкретных результатов — девка эта ходила на учёбу, по магазинам и встречалась с подругами, а вечером возвращалась домой. Ни с какими подозрительными лицами она не встречалась и в мутных компаниях не замечалась. Обычные будни студентки. Ничего предосудительного. Была лишь одна слегка сомнительная деталь. Монина девчёнка всегда встречалась с компанией подруг, то есть по нескольку человек одновременно. А вот с другой кралей они встречались исключительно тет-а-тет в одной кафешке. Необходимо было достать фотографию этой крали, может из нас кто-нибудь бы её узнал. У Метиса сразу же созрел план.
В момент очередной такой встречи он, изображая туриста и одевшись в гавайку и сёрфинговские шорты, ходил по улице и делал фотки разных уличных достопримечательностей — всяких забегаловок, магазинов, столбов, машин, короче, всего подряд. Делал он это нарочито заметно, приговаривая что-то по- итальянски, который он немного знал. Большинство людей, естественно, обратили на него внимание. Исключением не стали и наши подозреваемые. Он, улучив момент, пересёкся с ними взглядом и жестом предложил им их запечатлеть. Те с радостью заулыбались и стали, улыбаясь, ему позировать. Он сделал несколько снимков и, поблагадарив подружек за содействие, побродил ещё маленько по улице и незамедлительно отбыл к нам в штаб.
Каково же было наше удивление, когда мы все опознали ту, вторую, кралю. Это была Женя, бывшая подруга Мони. Она больше года назад переехала в другой город и по нашим сведениям не была знакома с тепершней зазнобой Моньки. Краски стали сгущаться. С какого это вдруг перепоя они начали втайне от всех встречаться? Может это была лесбийская любовь? А зачем тогда её нужно было наводить с абсолютно чужой, иногородней кралей? Ведь и под боком полно женщин, настроенных на однополые отношения. Что-то не вяжется. Встречались они по выходным, значит, та краля специально прилетала на эти встречи. Зачем? Это недешёвое мероприятие — билеты плюс такси, плюс гостиница. Все её тогдашние подруги либо улетели домой либо тоже переехали, значит, здесь у неё никого не было. Значит, она приезжает сугубо для этих встреч. Тем более, что Метис проследил и за ней, и выяснил, что она действительно приезжает на день для встречи и уезжает обратно. Для чего ей это надо? Почему нельзя поговорить по телефону? Как они, вообще, могли познакомиться? Одни загадки.
Моня ночью проверил телефон своей подруги — незнакомых звонков не было. Присутствовала только одна странная смска: «Буду как всегда на нашем месте». Моня быстренько срисовал этот номер. На следующий день с таксофона по нему позвонил. Ответила Женька — уж ёё-то голос он прекрасно знал. Спрашивать свою подругу ему было никак нельзя, она бы явно что-нибудь западозрила, отбрехалась бы и всё, плакали наши труды и усилия. Надо было прослушать их разговор, если вдруг, не дай Бог они замышляют что-нибудь зловещее, то время может быть в обрез. Хорошо, что встречались они всегда в одном месте.
Метис опять корчил итальяшку, только на этот раз, он сел за столик рядом с ними и они, конечно, его узнали, но ничего не западозрили. Ведь он по телефону с кем-то разговаривал на итальянском языке и ничто в нём не выдавало русского разведчика. А в это время второй телефон он незаметно положил под салфетку на тот край стола, что был ближе к ним, и включил встроенный диктофон. Пока всё шло как по маслу — он сделал заказ на ломаном английском и начал с неподдельным удивлением глазеть на людей на улице, хотя сам в этот момент напряжённо вслушивался в их очень тихий разговор.
— Это, скорее всего, наша последняя встреча. У меня всё готово. Посылку я собрала. Скоро пришлю её тебе, — Женя непринуждённо допивала свой кофе и говорила абсолютно спокойно, без нервов.
— Давай, тем более дедушка с бабушкой уже интересуются. На этот раз они нарисуют хороший портрет, не то что тогда. Мазню какую-то, — Монькина подруга была слегка напряжена, немного дёргалась и озиралась по сторонам.
— Я тоже на это надеюсь, прошлый портрет меня дико разочаровал. Думаю в этот раз у нас всё с тобой получится. Нам понравится портрет. Главное, чтоб у дедушки с бабушкой руки больше не дрожали. Ладно, мне пора. Жди посылку, — Женя напоследок обняла подругу и, не спеша, встала из-за стола. И вдруг, как назло, у Метиса зазвонил телефон. А зазвонил он, естественно, русским рингтоном, какой-то попсовой песенкой. У Мониной метёлки глаза поползли на лоб, а у Женьки чуть не случился инсульт — она, как рыба, безмолвно, губами начала заглатывать воздух. Метис, с тупой улыбкой, осматривал ошарашенных, незадчливых подруг, с понтом не понимая, что происходит. Женька, пятясь, смахнула салфетку, прикрывашую скрытый телефон-диктофон. Она попыталась его схватить, но Метис её опередил и резким движением выхватил из её рук убойный компромат.
Две побледневшие девчушки пулей вынеслись из кафе и куда-то побежали. Метис, тоже немедля,
