– Дядя Ипполит! А вдруг рядом земля, заселенная туземцами, а ты просто об этом не подозревал, да и им некогда было посетить твои владения. Теперь они навестили нас и, я уверен, захотят еще разок попробовать поживиться добычей. Да и владения эти, возможно, никакие не твои. Просто ты годами пользовался без спросу территорией, принадлежащей туземцам, и не оплачивал аренду! – ехидно пошутил Строганов.
– Я тебе сейчас покажу незаконно! Это моя земля! – рассвирепел старый ротмистр. – Живо выселю с острова, будешь жить в лодке!
– Ну ладно, не шуми, дед! Давай проверим, сохранилось ли наше имущество в цейхгаузе! – миролюбиво предложил Серж.
Цейхгаузом Степанов называл небольшую пещерку, вход в которую скрывали пальмовая роща и заросли молодого бамбука. Там лежали личные вещи Строганова и его товарищей: сумка с гранатометом, одежда, посуда. Старик хранил в пещерке сундуки с книгами и тряпьем, шкуры животных, посуду. И этот склад оказался нетронутым. Оставалось только проверить пещеру с сокровищами.
Друзья наведались и туда. А ну как в пещере укрылся каннибал? По счастью, воображаемого затаившегося туземца они так и не нашли, прошлись по всем галереям и ходам сообщения и убедились в том, что нигде не ступала нога дикаря. Островитяне добрались и до сокровищницы. Драгоценности лежали, как и прежде, нетронутые, надежно укрытые от посторонних глаз. Пожалуй, этим побрякушкам аборигены обрадовались бы куда меньше, чем мясу. Вряд ли они знали им цену.
Не удержались европейцы и от соблазна лишний раз посмотреть на содержимое сундуков и ларцов. Сергей поддел шпагой какое-то ювелирное изделие и достал его из сундука. Это была корона. Мастер- ювелир изящно оплел круто изогнутую роскошную коралловую ветвь бусами из крупного и мелкого жемчуга. Килограмм жемчуга – целое состояние! Но что она стоит теперь, эта штуковина, на необитаемом острове? Тьфу, ничего! Бесполезная кучка блестящих шариков. Только красота по-прежнему радовала глаз.
– Хватит таращиться на мое достояние! – сердито проворчал ротмистр. – Нечего разевать роток на чужое добро!
– Дядя Ипполит! Зачем тебе это серебро и золото? Куда ты с ним в Океании?
– Хоть ты и граф, а балбес! Конечно, чего тебе переживать, имея титул, мануфактуры, заводы, рудники и поместья.
– Я уже пояснял, что поместья не мои, – попытался напомнить Серж.
– Не твои! – буркнул насупившийся ротмистр Степанов. – Сегодня гол как сокол, а завтра получишь наследство и будешь обеспечен на всю оставшуюся жизнь! А мне надо на пропитание чем-то зарабатывать. Деревенька нужна, дорогой мой! Какой я помещик без поместья?
– Я разве сказал что-нибудь против? Я никогда не возьму без твоего согласия даже самую маленькую серебряную монетку! – попробовал успокоить рассердившегося старого вояку Сергей.
Ипполит, продолжая хмуриться, собрал с земли горсть золотых монет, снял с головы Строганова корону и положил ее на место, в открытый сундук. После он захлопнул крышку и многозначительно повесил на нее огромный замок.
– Мое состояние! – произнес с любовью ротмистр, с нежностью поглаживая бока окованного медью сундука. – Это откуп за помилование и плата за деревеньки где-нибудь под Тамбовом! Буду жить там, где чернозем жирный, словно масло, где хлеба и картошка родятся из года в год и неурожайных лет не бывает вовсе. В этом сундуке лежит моя Степановка или Ипполитовка. С названием я позже определюсь, добраться бы до дому! – Так в чем проблема? Почему ты раньше не пробовал пробираться в Россию? – удивился Гийом. – Мил человек! Я уже говорил, но ты, нерусь, не понял. Повторяю. Пока на троне императрица Екатерина, мне в Россию путь заказан! Жду, когда она преставится и освободит трон наследнику Павлу Петровичу! А она, видишь, все не мрет и не мрет! Сам скоро копыта откину, дожидаясь ее смерти! Вот ведь как присосалась к Руси проклятая немецкая баба! До чего германский народ живучий, особливо их фрау! Я уже давно хочу на родину вернуться, уже подумывал не раз, что пришла пора и срок вроде подошел. Оставалось только выбрать, на чем плыть, выдолбить лодку или собрать плот. А вы появились и меня расстроили, сказав, что власть в Российской империи до сего дня не переменилась.
– Не отчаивайся, дядя Ипполит! Не долго ей осталось. Хворает матушка, уже не порхает, как бабочка, а еле ноги волочит. Того и гляди преставится.
– Ну и славно! Спаси меня, Господи, и прости за такие грешные мысли! – перекрестил лоб старый ротмистр.
Друзья выбрались из разветвленного грота, передохнули.
– Дядя Ипполит! Мы столько страха натерпелись за эти два дня, что надо как-то развеяться. Давайте устроим пир! – предложил Сергей.
– На что это вы намекаете, граф?
– На подсвинка! Хорошо бы зажарить порося и сожрать!
– Все бы вам жрать! Ненасыти! Вы эту скотину растили? Нет? То-то! – рассердился дедок. – Ну да ладно, забью по такому случаю худосочного поросенка, который у меня самый болезненный.
– А мы не умрем после такой еды? – поддел его Серж.
– Не ешь, коли боишься. Уберите с пляжа трупы проклятых дикарей да разбросанную по берегу скотскую требуху, а затем плывите на лодочке к мелководью в лагуне да прикормите акул. Как сбегутся на угощенье, выберите одну молодую тварь и острогой забейте.
– Да что ты нам постоянно повторяешь и инструктируешь! Не маленькие – и сами все помним.
Ипполит словно и не слышал полковника, продолжал бубнить:
– Бейте не крупную. Большие плохо пахнут. Закоптим молодую рыбину, такая вкуснятина из нее получается, пальчики оближешь!
Сергей терпеливо слушал старика, а тот говорил и говорил, словно сам с собой:
– И супчик из плавников вмиг сварганю! Вот вам и пир горой! – на этой оптимистической ноте старик закончил свою речь и принялся точить нож для забоя поросенка.
Строганов не стал перечить старику и начал собираться на рыбалку.
– Остальную часть острова после приберем, больно много дохляков валяется, – крикнул вдогонку Степанов. – Думаю, если по-христиански их хоронить, то и за неделю не управимся.
– Перебьются, они ведь язычники, – отрезал Серж. – Обойдутся без молебна, варвары.
Так островитяне и сделали. Мертвых туземцев пошвыряли в воду, очистили пляж от потрохов. На рыбалке поймали первую же небольшую акулу, приплывшую на запах падали. Довольные уловом, Серж и Гийом вернулись на берег.
– Теперь будет пир на весь мир! Устроим настоящий банкет по поводу победы над врагами! – обрадовался Строганов, предвкушая земные удовольствия.
И действительно, какие еще могут быть радости у трех одиноких мужчин на необитаемом острове?..
Степанов не пожадничал и выставил много выпивки. Распив бочонок браги и закусив жареной поросятиной и мясом акулы, друзья-приятели разомлели и начали общаться. Первым стал травить байки Степанов. Он вспомнил множество неприличных шуток и похабных историй времен своей молодости.
«Вот это сюжеты для порнографических фильмов», – подумал про себя полковник.
– Помню, пришли мы однажды к островам, заселенными туземцами, а наш капитан надумал созорничать, девок силой привезти на фрегат, очень уж экипаж затосковал без женской ласки. Поплыли мы на шлюпках, окружили деревеньку, хватали их, как курей, за ноги и волоком тащили к берегу. Наловили две дюжины, повязали им руки-ноги, постреляли в мужиков для острастки и уплыли на корабль. Экипаж после долгих месяцев воздержания дорвался до дармовщинки, подпоили девиц ромом, и пошла потеха. Услаждались по одному и целыми компаниями. Тьфу! Вспоминать даже противно, да и стыдно теперь. Но тогда я был молод и полон сил, боялся отстать от товарищей, поэтому шесть дикарок сдюжил!
– Ох, и силен ты врать, дядя Ипполит! – не поверил Сергей. – Тебе тогда лет-то было, как мне сейчас, а рассказываешь о шести разах! Уменьши хоть на половину, а то ты явно привираешь, как заядлый рыбак!
– Кто привирает? Это кто привирает! Я и сейчас полон сил! – разошелся старый ротмистр. – Я тебе покажу, кто врет! Да я для развлечения в молодости по три девки-селянки на сеновал с собой брал, потому что две от меня уставали! Я бы и сейчас продемонстрировал мастерство, да не на ком!
– Ха-ха! – засмеялся Сергей. – Я тоже могу рассказать про пятерых. Это было недавно, в борделе в
