я, или никто. Иначе это будет уже что-то другое.
— Как знаешь, — с улыбкой протянул Саша. — Как знаешь... А то подумай, время есть.
— Нет-нет, — поспешно сказал старик, словно и сам опасался, что возьмет да и нечаянно согласится на этот заказ.
— А ведь ты попадешься, батя... Чует мое сердце, попадешься, — добавил Гена.
— Ну, что ж... Не исключено. Да, скорее всего. Значит, так и должно быть.
— Срок получишь.
— Большой не дадут.
— Почему... Могут и большой дать... Сознательное, продуманное, тщательно подготовленное преступление... Так они это называют. Если бы ты в истерике их утюгом искрошил... мог бы условным отделаться... А так... вряд ли.
— Ха! — горько рассмеялся старик. — Много мне уже не отсидеть. А небольшой срок пусть дают. И потом я вот еще что думаю, — старик помолчал, поглаживая ствол винтовки. — Я вот еще что, ребята, думаю... Даже если и попадусь, это будет не худший вариант. Это тоже будет неплохо. Я готов и к этому.
— Не понял?
— Ну, как... Будет суд, шум, огласка... Глядишь, кого-то еще подтолкну к тому, чтобы взять в руки топор, вилы, винтовку... Чтобы и противная сторона знала — будет ответ. Кто сеет ветер, пожнет бурю.
— К гражданской войне народ склоняешь? — расхохотался Гена.
— Я бы не возражал, — серьезно ответил старик. — Пора.
— Созрел, значит?
— Да, я готов.
— Крутой ты мужик, — произнес Саша из темноты. — Есть у тебя еще порох... Нынче нечасто людей с порохом встретишь... Поизмельчал народ. Любые деньги готов заплатить, только бы самому не вляпаться.
— И в самом деле любые? — удивился старик.
— Ты же вот платишь!
— Я плачу за инструмент. Всю жизнь платил за инструмент. А работу делал сам, — произнес старик негромко, но с вызовом. — И эту работу выполню сам. До сих пор у меня все получалось. И потом... Может быть, я передумаю, отложу, повременю... Но это я отложу. Я повременю.
— Крутой ты мужик, — повторил Саша озадаченно. — Мне почему-то кажется, что все у тебя получится.
— Я тоже так думаю, — сказал старик.
— Ну что ж... Не будем терять времени, — Саша подошел к столу, у которого сидел старик. — Смотри, батя, запоминай... — И на глазах изумленного старика принялся отделять от винтовки одну часть за другой. И вот уже на столе в ряд лежали затвор, магазин, казенная часть. В руках у Саши остался ствол с прикладом. Потом легко и быстро, даже с некоторым изяществом, снова совместил все детали, подогнав их одну к другой.
— Надо же, — пробормотал старик. — Я уж думал, что никогда все это вместе не соберешь...
— Но ты, батя, все понял? Как и что... А?
— Более или менее...
— Нет, так не годится. Или ты знаешь все твердо или ты ничего не знаешь. Бери винтовку, начинай разбирать.
— Я? — ужаснулся старик.
— Давай-давай, не трусь... Это не самое страшное... Впереди тебя ждет кое-что более рисковое. Давай!
Прошел час и старик смог в конце концов разобрать и снова совместить все детали винтовки. И когда, передернув затвор, нажал курок, счастливый старик услышал четкий щелчок.
— Ну вот, а ты, дурочка, боялась, — проговорил Саша. — А теперь — стрельба. Только предупреждаю... Патроны — по двадцать баксов за штуку. Стреляй, но про себя прикидывай, сколько у тебя денег припрятано...
— Там видно будет, — старик с трудом поднялся из низкого продавленного кресла и пошел вслед за Сашей. За следующей, третьей уже дверью оказался длинный, уходящий в темноту, пролет подвала. Саша нащупал на стене выключатель и у дальней, противоположной стены вспыхнули несколько лампочек под козырьками, осветив круглые мишени. — Ого! — восхитился старик. — Да у вас тут неплохо налажено дело!
— Стараемся, — усмехнулся Саша.
— Неужели наверху ничего не слышно?
— Почему, слышно... Но любопытным мы объясняем, что играем, дескать, в карты, в подкидного дурака... А проигравшим лупим в лоб колодой. Вот эти щелчки они и слышат.
— Неужели верят? — усомнился старик.
— А куда им деваться... Ложись, батя, вот здесь... У нас тут борцовские маты положены... Поэтому, когда надумаешь смертельные удары каратэ отработать, мы здесь же тебя будем натаскивать...
— Для каратэ я, пожалуй, упустил время...
— Как сказать... Некоторые и в твоем возрасте интересуются... Ну ладно, ложись. Вот тут подставка, свернутый матрац... На него кладешь винтовку... Смотришь в окуляр... Смотри в окуляр! Видишь пересечение нитей? Вот точку, где они пересекаются, наводишь на цель... В данном случае — центр черного круга. Усек? Расстояние у нас замерено — сто двадцать метров. Этим колесиком устанавливаешь напротив черточки цифру “сто двадцать”... Так, правильно... Молодец. Видишь в прицеле мишень? Совмещай перекрестие нитей с центром мишени... Есть? Теперь задерживаешь дыхание и медленно, осторожно касаешься спускового крючка... Ты слышишь? Не надавливаешь на спусковой крючок, а только касаешься его, только касаешься!
— Да знаю я! — буркнул старик. — Стрелял когда-то...
— Это ты дома расскажешь... А сейчас слушай и выполняй. Пальцы у тебя не годятся для такой работы, грубоваты у тебя пальцы, заскорузлые какие-то... Ты что, раньше никогда в людей не стрелял?
— Да не приходилось как-то... Ты уж прости великодушно...
— Ладно, Бог простит... Тут нужны пальцы нежные, трепетные, музыкальные... Вот какие пальцы должны быть у настоящего убийцы...
— Что ты сказал? — встрепенулся старик.
— Ладно тебе... Что сказал, то и сказал. Курка палец должен касаться почти невесомо... Как дуновение ветерка...
— Да ты прямо поэт! — усмехнулся старик.
— Спасибо... Представь, что у тебя вместо пальца не это вот полено, а лепесток ромашки... Вот такое должно быть нажатие. Усек? А перекрестие нитей остается на цели. А дыхание остановлено. А сердце должно биться размеренно. И вот ты ловишь момент между двумя ударами сердца... Повторяю — между ударами сердца ты должен поймать момент, когда весь... ну совершенно неподвижный... От сердца ты немного весь содрогаешься, понял? Все содрогаются, не только ты... И все это время ты своим подслеповатым глазом...
— Ну! Так уж и подслеповатым! Я, между прочим, до сих пор без очков обхожусь... Когда уж совсем тонкая работа...
— Остановись, батя! У тебя глаз, как у горного орла? Очень хорошо. Тверда рука? Совсем прекрасно. А теперь слушай дальше... Главное — не торопиться... Ни в коем случае. Вот увидишь ты, например, в прицеле, что перекрестие нитей легло промежду глаз твоего клиента... Кстати, очень хорошее место для вхождения пули — на затылке образуется дыра с коленку величиной. И ты, конечно, поторопишься нажать курок... Это будет ошибка, может быть твоя последняя ошибка. Усек? Не торопись. Если попадешь в центр его ублюдочного лба, тоже неплохой вариант. И если в рот ему влетит твоя нежная посылка — опять хорошо. Достаточно надежный выстрел. Или в шею войдет... Это даже лучше, потому что в таком случае пуля улетит и ее никто не найдет, понял? Эксперты с ног собьются, а не догадаются — из чего был сделан выстрел, да и выстрел ли...
