– Сам сказал: мне искать. Старшие с Темной стороны посмотрят, а я – с вашей.
Пожав плечами, Ник-Ник перенес гнома к петербуржскому входу в Архив. В довольно мерзкой пивной шумела не угомонившаяся за ночь компания, но когда массивный Ник-Ник, словно черный авианосец, проплыл мимо их стола, стало тише. Дежурный ван в образе уборщицы усердно размазывал грязь по полу.
– Цель вашего прибытия в Архив? – спросил служитель, разгибаясь.
Ник-Ник выразительно посмотрел вниз, на гнома. Агши, оторвавшись от созерцания стойки, повернулся к вану.
– Я слуга Тьмы. Я пришел задать вопросы.
– Архив не отвечает на вопросы несуществующих.
Хоз едва не подавился окурком: он впервые присутствовал при разговоре вана с темным. Надо же: несуществующие! А кто тогда так расплодился на этом плане, что за город людишки и нос высунуть боятся?
– Чтобы получить ответы, я привел с собой хоза.
Ник-Ник только крякнул. Ван молчал – видимо, совещался со своими. Насколько понимал Ник-Ник, об этих бесполых нелюдях никто толком ничего не знал.
– Несуществующий может войти с тобой, – сообщил наконец ван, глядя только на Ник-Ника. – Он не имеет права отходить от тебя. В случае угрозы Архиву ты умрешь.
– Э… Да-да, конечно, – только и выдавил из себя хоз.
Уборщица отставила швабру и распахнула дверь в подсобку. Несколько ступеней, полутемный коридор – и вот уже Ник-Ник и Агши стоят в зале, не имеющем ни стен, ни потолка. Вокруг простирался бесконечный лабиринт шкафчиков с множеством ящиков, на которых не имелось никаких пометок.
– Вот, Агши. Спрашивай. Только наш Белка Чуй – незарегистрированный бродник, в Архиве о нем ничего быть не должно.
– Тут обо всех есть. Проси его биографию.
– А с какой стати ваны нам ее дадут? – Ник-Ник даже отвернулся от ожидающего служителя.
– Попытка не пытка, – пожал плечами Агши. – Может, им самим будет интересно. Бухаил думает, что будет.
«А что по этому поводу скажет мой шеф Феропонт?» – мысленно вздохнул Ник-Ник, но не уходить же из Архива ни с чем.
С подчиненными легко: взял да и приказал прийти в себя. Биорг не может ослушаться приказа, так что теперь у Коли и Кости головы не болят. А как быть кель-фатх-шуршуру? Старшего по званию рядом нет.
– Где вы взяли эту дрянь? – спросил Миша, прислонившись лбом к холодному оконному стеклу.
Голос гудел, как колокол в пустом концертном зале. Биорги, однако, не подпрыгнули и не зажали уши, а лишь пожали плечами.
– Что смогли, командир, то и достали.
«Значит, это у меня внутри такой звон», – сделал вывод Миша.
Он попробовал вылечить нежелательный эффект постукиванием по левому виску, но при этом отпустил батарею и дощатый пол предательски прыгнул на него сзади.
– Ох… – сказал Миша.
– Я бы сбегал, – намекнул Николай, потирая порядочное пузо – как-никак по биологическому возрасту он был старшим. – Только в карманах голяк.
– И у меня, – вздохнул булочник. – Это потому, что ты ночью два раза бегал.
– Короче, бойцы… – прошептал кель-фатх-шуршур. – PIN-код лежит в кармане рубахи. Перезагрузите меня как угодно, а то я уж не понимаю, в какой стороне руки, в какой желудок. Ну нельзя пить все подряд и лягушками закусывать, мы же не люди, а биорги, за нас Императором уплачено… Военный заказ…
Биорги некоторое время ссорились, кому лезть за PIN-ом командира. Потом Костя вспомнил, что он второй расходный двоедины, а Николай – лишь первый и, таким образом, во время боевого построения приравнивается к младшему. Первый расходный, в мозг которого был твердо зашит Имперский Устав, возражать не посмел.
– Перезагрузи его пока, по-мягкому.
– От такого похмелья не избавит, – заметил Коля, нащупывая на командирской груди три точки. – У меня до сих пор только три харда из пяти крутятся. Слышишь?
– Работай, мясо!
– Да, господин второй расходный! Сириус навсегда!
– Слава Императору… – меланхолично откликнулся булочник, переписывая цифры командирского PIN- кода себе на ладонь, про запас. Вдруг опять прикажет забыть?
Михаил пискнул и принялся мелко вибрировать всем телом – обычное поведение во время мягкой перезагрузки. А вот позвякивание у него в голове Косте не понравилось.
– На профилактику бы его. Заметил, что Мишка все время задумывается? Не к добру. Подвисает.
– Не Мишка, а господин кель-фатх-шуршур, – мстительно заметил первый расходный. – Я тебе как младший старшему вежливо уточняю.
– Без сопливых обойдусь. Имперский Устав, знакомый тебе пункт 248-тэз. Командир в нерабочем состоянии – имеем? Имеем.
– Через пятнадцать минут заводские установки поднимутся – и очухается командир, – не сдавался Николай. – Давай влезай в мозги скорее, пропиши там приказ на отрезвление.
– Я не о том, дурила… – Костя закурил. – Глубже смотри. Мишу заклинило на ожидании приказа. Что ж, мы сами виноваты – так умело влезли в прошлый раз…
– Зато выбрались с Москвы-0 живыми.
– Живыми – это хорошо, а вот зачем выбрались? Там жратвы навалом, потому что электричество не отключили и машины дымят себе как хотят. А тут… – Костя пыхнул сигареткой и милостиво угостил окурком первого расходного. – Мне кажется, наша голодная смерть повредит интересам Императора и Семьи. – Он прислушался к чему-то внутри себя и кивнул. – Да, я просто уверен.
– И мое верное Сириусу сердце подсказывает, что кушать надо, – Коля тоже кивнул. – Но если устроим налет на склады, то выдадим себя потенциальному противнику. Не посоветоваться ли с командиром, когда он очнется?
– Командир согласно Уставу имеет больше ограничений на самостоятельную умственную деятельность, чем мы. Тем более временно выведен из строя. Тем более сам дал нам PIN-код для оперативного вмешательства. Думаю, надо ему очередь задач… Подкорректировать.
– Основание?
Коля не зря волновался: согласно накрепко вшитому в их память Имперскому Уставу предатель подлежал самоуничтожению.
– Основание – «…приведение командира в реально сложившуюся в бою систему нравственных координат с сохранением абсолютной верности Императору и Семье». Пункт 1286-хз.
Первый расходный помолчал немного, считывая информацию из указанного параграфа, потом кивнул.
– Умный ты больно. Переворачиваем?
– А меня сперва в танкисты готовили, в голове амортизаторы третьей степени стоят. Потом уж в пехотный цех готовую голову отправили, там недостача вышла.
Они перевернули командира и задрали ему рубашку. Одновременное нажатие с двух сторон на секретный спецорган, прячущийся у каждого биорга под седьмым позвонком, вызвало жесткую перезагрузку. Дыхание Михаила стало неслышным, сердце почти остановилось.
– Поехали… БЧР130163-65у! Назовите ваше звание и номер воинской части!
– Я военнопленный и не обязан отвечать на ваши вопросы! Смерть врагам! Слава Императору!
– Отлично, работает. Так…
Пока Костя зачитывал по бумажке PIN-код, Николай тактично отошел в сторонку. Какая-то мысль никак не могла пробиться к нему на внутренний дисплей, застряв среди поднятых со дна памяти параграфов Имперского Устава.
