травоедских землях, в тех местах, которые травоеды почему-то сочли непригодными для садов и посевов, иногда встречаются небольшие каменные горки, усеянные сверху маленькими растеньицами, которые травоеды называют кораллами. Камни, из которых составлены эти горки, покрыты точно таким же узором. Может, в незапамятные времена рыцарская скала была коралловой горкой, а потом неимоверно выросла и стала тем, чем стала? Нет, это невозможно, она бы не успела так вырасти за тот короткий промежуток времени, что прошел между сотворением мира и сотворением Джона и Дейзи. Жаль, что Дейкстра умер, будь он здесь, он бы наверняка сказал что-нибудь мудрое по этому поводу. Но сейчас он не мудрец, а бесчувстенное тело, неспешно плывущее в страну мертвых, в которой он уже побывал при жизни. Или, возможно, его бесчувственное тело погребено под обломками скалы. Но последнее вряд ли – насколько Роланд представлял картину катастрофы, Дейкстру должно было швырнуть волной не к скале, а в противоположную сторону.
Не все обломки были мелкими, некоторые были очень велики, но ни один из них не был достаточно велик, чтобы целиком вместить в себе даже небольшую пещеру. Жилища здесь явно не найти. Кое-где попадались соблазнительно выглядящие проходы, и не будь сейчас час прилива, Роланд, возможно, рискнул бы их обследовать, но сейчас это слишком опасно. Роланд сам видел, как здоровенная глыба вдруг пошатнулась и грузно осела вниз с оглушительным скрежетом, взметнув облако мутной жижи. Надо ждать конца прилива, а лучше вообще не ждать, потому что и так ясно, что ни живых людей, ни пищи здесь не найти. Все загажено грязью, принесенной волнами с травоедских полей. Или все-таки подождать? Может, случилось чудо, и какая-нибудь кладовая осталась неразрушенной? Хотя какое тут чудо…
– Да пошло оно! – воскликнул Роланд.
Он говорил вслух, хотя никто его не слушал. Это верный признак раздвоения личности, Роланд понимал это, но ему было начихать. В сложившихся обстоятельствах раздвоение личности – не самая большая беда.
Внезапно Роланд ощутил второй признак раздвоения личности, еще более верный. Несуществующий воображаемый собеседник ответил ему:
– Роланд, это ты?
Роланд огляделся по сторонам и не увидел никого, кроме одинокой барракуды, робко обгрызающей чьи-то мертвые руки, торчащие из-под большого камня. По-хорошему, надо бы ее отогнать, а тело вытащить и отправить в последний путь, но если каждую барракуду гонять, а каждое тело вытаскивать…
– Роланд, ты здесь? – не унимался несуществующий голос. – Кто здесь? Отзовись!
Внезапно голос изменил интонацию и произнес тихо и горестно:
– Послышалось.
– Нам двоим не могло послышаться одно и то же, – вмешался в разговор другой несуществующий голос. – Только, по-моему, это не Роланд, а Дуайт.
– Ты что! – воскликнул первый голос. – Роланд убил Дуайта мечом, ты забыл?
– Точно, забыл, – признался второй голос.
– Я безумен, – констатировал Роланд.
И тут оба голоса завопили наперебой, со страшной силой.
– Это точно Роланд! – кричали они. – Роланд, помоги нам! Выпусти нас! Мы заперты!
Только теперь Роланд понял, в чем дело, и почувствовал, что несуществующий камень, тяжким гнетом лежавший на его сердце, вдруг куда-то исчез.
– Я иду к вам, братья и племянники! – громогласно провозгласил Роланд. – Где вы?
Голоса замолчали. Роланд подумал, что они ему все же послышались, и он реально сходит с ума. И когда он почти утвердился в этом мнении, второй голос неуверенно произнес:
– Он сказал 'братья и племянники'? Мне не послышалось?
– Тебе не послышалось, – объяснил ему первый голос. – Это ему послышалось, он не понял, с кем говорит.
И в этот момент Роланд окончательно все понял. Он расхохотался и громко спросил:
– Сантьяга, это ты? Где ты прячешься, червяк травоедский?
– Это я, Роланд, – отозвался первый голос. – Сейчас я буду стучать в камень, смотри внимательнее.
На краю бесформенной груды обломков, оставшейся от рыцарской скалы, один камень начал пульсировать тусклыми и блеклыми белыми вспышками.
– Вижу, – сказал Роланд.
Он подплыл поближе и обнаружил, что если просунуть в щель под камнем три руки, его можно раскачать. Лучше бы, конечно, просунуть четыре руки, но четвертая рука не пролезает, так что придется обходиться тремя. Получится ли?
Несмотря на то, что многие называли Роланда героем, необыкновенная сила никогда не входила в перечень его достоинств. Он ловок и проворен, особенно в обращении с оружием, он в полной мере обладает тем качеством, которое другие рыцари называют отчаянной храбростью, а сам он предпочитает называть здравой расчетливостью. Но он не силен, он всегда испытывал затруднения, расставляя пакеты с мясом на стеллажах хранилища, поначалу товарищи потешались над ним, но вскоре перестали, когда осознали, что Роланд, хоть и слаб, как молодая барракуда, но столь же ловок и зол в гневе, и эти качества проявляются в нем достаточно, чтобы не позволять другим издеваться над собой. Ну, и то качество, которое люди называют храбростью, тоже сыграло свою роль.
Здесь, однако, нужна грубая сила.
– Не получается, – сказал Роланд. – Сил не хватает.
– Попробуй еще раз, – посоветовал Сантьяга изнутри. – Хулио, помогай, толкай наружу!
Камень зашевелился, и вместе с ним зашевелился другой камень, лежащий на первом, и третий камень, лежащий на втором.
– Стойте! – крикнул Роланд. – Нельзя этот камень расшатывать, если он выпадет, тут обвал произойдет, вас совсем засыплет.
– Другого выхода нет, – спокойно ответил Сантьяга. – Придется рискнуть. Если мы не выйдем сейчас, мы не выйдем никогда. Давайте все вместе на счет три. Раз, два, три!
Роланд напрягся и потянул камень на себя изо всех своих невеликих сил.
– Без толку, – сказал Роланд.
– Он поддается, – донесся изнутри напряженный голос Хулио. – Сантьяга, попробуй с разбега. Роланд, тяни!
Роланд не стал возмущаться, что ничтожный травоед указывает рыцарю и герою, что ему следует делать. Роланд потянул, и внезапно камень поддался и стал заваливаться. Роланд подпрыгнул, вывернулся из-под камня, пробежал по его шероховатой поверхности снизу вверх, перепрыгнул на следующий камень, тот зашатался под руками, и в этот момент нечто большое и мягкое с силой ударило Роланда в голову и отбросило от скалы. Камни посыпались с грохотом, поднялось большое облако мути, в жабрах защипало, и Роланд быстро поплыл вверх. Сквозь грохот осыпающихся камней пробивались отчаянные крики несчастных травоедов, умирающих под обвалом. Ну что ж, их смерть станет относительно легкой, долго мучиться не придется.
– Роланд, подожди! – донесся сзади голос Сантьяги.
Роланд обернулся и увидел, что травоед плывет следом. Точнее сказать, он пытается плыть, мантия движется нескоординированно, а руки болтаются, как веревки, и мешают движению.
– Тебе везет, Сантьяга, – сказал Роланд. – Кроме тебя, кто-нибудь выбрался?
Сантьяга не ответил. Роланд присмотрелся к нему внимательнее и понял, что травоед плачет.
6
Сам того не заметив, Дейкстра задремал. Он понял это, когда камень, к которому он прислонился затылком, вздрогнул и зашевелился. По коридору пронесся ветерок течения, мудрец встрепенулся,
