– Черт возьми, Игорь… никогда не думал, что из всех женщин ты выберешь бывшую проститутку. Ты что, не смог найти никого получше?
Я пожал плечами.
– Можно и так сказать. Все получилось спонтанно. Вначале я ничего не знал, а потом уже влюбился. Да это неважно. Какая разница, чем она занималась, Маринка очень хорошая девушка, я люблю ее, что еще нужно?
– Смотри… Не буду тебе говорить, как это опасно, ты и сам все знаешь.
– Конечно. Венерические болезни, наркомания, отклонения в психике. Только с ней все в порядке.
– Смотри сам. Так все-таки что ты собираешься делать?
– Ждать. Пытаться понять себя.
– Теорему Тьюринга уже забыл?
– Помню. Ни один разум не способен полностью себя осознать. Но, по-моему, любой разум должен попытаться. Хотя бы однажды. Иначе это уже не разум.
Внезапно я вспомнил, зачем сюда пришел, и спросил:
– Папа, когда я появился в своей комнате, почему ты встал в боевую стойку?
Отец выглядел искренне удивленным:
– Разве?
– Не заметил. Это просто эмоции. Мне предъявили ордер на обыск, там была ссылка на обвинение в преступлении первой степени, кстати, что ты такого натворил?
– Взломал внутреннюю сеть ФР.
– Зачем?
– Они засекли мои фокусы с финансами. Я попытался замести следы.
– М-да… По-моему, в такие дела лучше не лезть без соответствующей подготовки.
– Теперь я это понимаю. Но все-таки почему ты был готов драться с ними?
– Эмоции. Я и так уже был на взводе, и тут из ниоткуда появляешься ты, с сумасшедшими глазами и разбитой мордой. Я сразу понял, в чем твои проблемы и откуда они взялись. Подумал, что я тоже мог бы телепортироваться, если бы мои мозги не обработали в карантине. Я ощутил такую злобу на весь мир, что был готов порвать глотку любому, кто подвернется под руку. Никто, к счастью, не подвернулся, а потом это прошло. Буквально через несколько секунд.
Что ж, все необычное чаще всего объясняется предельно просто. Кажется, я выяснил все, что хотел. Напоследок спросил:
– Там в карантине исследовали твой генотип?
– Конечно.
– Ничего необычного не нашли?
– Думаю, нет. Иначе предложили бы сделать стерилизацию. Это даже не нужно легендировать, достаточно сослаться на космическое излучение.
– Тогда как же я унаследовал это?
– Откуда я знаю? Проще всего предположить, что изменения в генотипе были, но при анализе их не заметили. Или не придали значения. Или это были такие изменения, которые наша наука не способна заметить. Какая разница, если мы все равно это не узнаем?
Действительно, какая разница?
Следующим пунктом в моей программе значилась церковь. В глубине души я не верил, что Антихрист не может ступить на освященную землю, а при появлении на ней Мессии невидимые ангелы начинают петь осанну, но чем черт не шутит? В худшем случае зря потрачу время.
Я вышел из дома. Минута, и я стою у края тротуара, обозревая проезжающие машины как бы в задумчивости. Вот в потоке появилась древняя «десятка», и я взмахнул рукой, как бы импульсивно. Со стороны это должно выглядеть, будто я принял внезапное решение не вызывать такси, а воспользоваться первой попавшейся машиной. Это запрещено, в Москве только таксопарки, имеющие соответствующую лицензию, имеют право заниматься частным извозом, но, сколько менты ни пытаются придушить незаконный бизнес небогатых автовладельцев, ничего не получается. Наверное, это национальная черта русского характера – ради копеечного заработка наплевать на возможные неприятности с законом, понадеявшись на авось.
«Десятка» затормозила, я распахнул дверь и сказал:
– Метро «Юго-Западная», чуть не доезжая, сотня.
Молодая и симпатичная девушка, сидевшая за рулем, согласилась и с маршрутом, и с ценой, я сел в машину, и мы поехали.
Я сразу почувствовал какое-то неуловимое ощущение неправильности. Незаконным извозом почти всегда занимаются мужчины, и то, что мне попалась девушка, странно само по себе. А еще более странно то, какая девушка мне попалась. Лет двадцати пяти, среднего роста, спортивного телосложения, черноволосая, коротко стриженная. Черты лица очень похожи на Маринкины, вообще, если бы Маринка работала не проституткой в борделе, а инструктором в спортивном клубе, она могла бы лет через семь стать такой. По общепринятым стандартам эту девушку нельзя назвать писаной красавицей, но на мой вкус она прекрасна.
Девушка спросила:
