чтобы это стало возможным.
Взвизгнув покрышками, новенький «крайслер» сорвался с места и помчался к воротам, как будто за ним гнались черти. Рейчел стало стыдно. Этот офицер ни в чем не виноват, он делает свою работу и не его вина, что эта работа часто оказывается непосильной. Не следовало так орать на него. Но Джулиан говорил, что лучше переборщить, чем сыграть отчаяние недостаточно убедительно. Будем надеяться, что она не слишком переборщила. Надо пойти выпить чего-нибудь успокаивающего.
Специальный агент Бемиш управился с делами очень быстро. Он вытащил из сумки ноутбук и включил его, на экране появилась обычная заставка Windows, которая сменилась надписью «Оставь надежду всяк сюда входящий». Теренс вовсе не оставил надежду, он спокойно нажал «ОК», после чего на экране появилось стандартное приглашение пройти биометрическую аутентификацию. Теренс приложил палец куда надо, ноутбук радостно пискнул, и на экране отобразился рабочий стол с иконками и кнопкой «Start».
Далее Теренс открыл окно командной строки на экране компьютера Джейка, ввел несколько непонятных команд, открыл такое же окно на экране ноутбука, ввел там несколько других непонятных команд, удовлетворенно хмыкнул, выдернул кабель локальной сети из компьютера Джейка и вставил его в соответствующее гнездо на корпусе ноутбука.
– Так нельзя! – воскликнул Джейк. – Если включить в локальную сеть посторонний компьютер, система защиты поднимает тревогу.
– Не нервничай, – буркнул Теренс. – Я знаю, что делаю.
Система защиты тревогу не подняла. За те десять минут, что ноутбук Теренса был подключен в локальную сеть, она так и не заметила ничего необычного. Теренс запускал непонятные программы, они выводили ему на экран непонятные таблицы, Теренс нажимал какие-то кнопки… короче, для Джейка все было непонятно. А потом Теренс выключил ноутбук.
– Все, – сказал он, – я закончил. Спасибо.
– Ты убедился, что я тут ни при чем?
– Где тут? Ты о чем?
– Ну, эта программа, которую нашли у Грога…
– А, это… Я и так знаю, что ты ни при чем.
– Тогда что ты делал?
– А ты разве не понял?
– Нет.
– Я открыл скрытый канал из вашей сети в нашу.
– Это как? Теперь фэбээровцы смогут ковыряться в нашей сети, как у себя дома, и их никто не заметит?
– Ну, не совсем, как у себя дома…
– Но это незаконно!
– Это законно. Если не веришь, почитай закон о национальной безопасности.
– Если об этом узнают, меня уволят.
– Об этом не узнают. А если даже узнают, не уволят. Если что, сразу ставь меня в известность, я поговорю с кем надо, и все образуется. Ничего не бойся. Ну так что, я пойду или мне еще посидеть, чтобы было не так подозрительно?
– Иди.
На самом деле Теренсу следовало посидеть еще минимум полчаса, но Джейк больше не хотел с ним общаться. Джейк только что понял то, что должен был понять с самого начала, – Теренс вовсе не стремился помочь Джейку избежать судебного преследования, ему было нужно совсем другое. Он хотел его завербовать и добился своего.
Только что Джейк совершил поступок, который в любой уважающей себя корпорации карается немедленным увольнением с занесением в негласный черный список, с которым кадровики крупных компаний обязательно сверяются, когда берут человека на ответственную должность. Занесение в черный список означает полную и абсолютную невозможность найти работу по специальности.
О чем он только думал, когда согласился вломиться в этот чертов банк! Самое противное, что подобная ситуация много раз описывалась в разных фильмах, комиксах, книгах… Ну что за черт! Очевидно было, что та затея с банком ничем хорошим не кончится, но пока жареный петух в задницу не клюнет, русский мужчина не перекрестится. Так Грог говорил. Похоже, Джейк начал вести себя как тот самый русский мужик. Ну что за чертовщина!
Миранда не пришла на свидание. Дима уже собрался было уходить, когда вдруг обратил внимание на грузного и лысеющего немолодого мужчину, показавшегося ему знакомым. После минутного раздумья Дима решительно шагнул к нему. Он не верил своим глазам.
– Мистер Дорз? – спросил он.
– Можно просто Джулиан. А вы, надо полагать, Грог?
– Я уже давно не использую это имя.
– Неважно. Что у вас с моей дочерью? Дима на секунду замялся. Почему-то выговорить это слово было трудно.
– Полагаю, любовь, – сказал он. Дорз нервно хохотнул.
– «Полагаю» – это хорошо, – сказал он. – В таких вещах никогда нельзя быть уверенным до конца. Рад, что ты это понимаешь.
– Что с Мирандой?
