– Да, я это непременно сделаю в самое ближайшее время, – отвечала рассеянно Мария.
Кто бы мог подумать, что ребенок, усыновленный Романом и Ритой, оказался дочерью Марии. Виктор не мог поверить, что это оказалось именно так. Ее искали всюду, а нашли в доме Лопесов. Как не верить в перст Божий после всех этих событий?.. Их дочь жива, она должна сотворить еще одно великое чудо – вернуть Марии ее утраченную любовь к Виктору. «Мы будем счастливы, мы поженимся!» – сказал он, придя к Марии и любуясь спящей девочкой. Однако в ответ услышал холодные, бесстрастные слова: «Я вернула дочь, но… замуж выходить не собираюсь». Как же так, недоумевал Карено, ее любовь желают завоевать и Рафаэль, и Фернандо, и Родриго… Смешно будет, если он, Виктор, позволит другому мужчине дать фамилию его родной дочери…
– Запомни, Мария, – сказал Виктор напоследок, – даже если ты выйдешь замуж за другого, я добьюсь, чтобы моя дочь носила мою фамилию!
О, как Виктор мучает ее, жаловалась Мария в тот же день Рите.
– Моя любовь осталась в прошлом, как Карено не поймет этого! Может, я вообще никогда не вспомню, что он был моим мужем. Во всяком случае он никогда не станет им только из-за того, что Лули – его дочь. Я не могу жить в ожидании прошлого, теперь я должна думать о будущем ради своей дорогой девочки.
Ничего не посоветовала ей Рита – как сердце подскажет, так и должна поступить Мария.
Зато Хосе Игнасио считал, что Лурдес необходимо дать фамилию отца. Сколько сам он страдал несправедливо, как его дразнили безотцовщиной!.. Мария, конечно, не помнит этого. А Хосе Игнасио не пожелал бы сестре пережить нечто подобное. И все потому, что в свое время Хуан Карлос не захотел дать ему свое имя, жениться на матери. Так пусть же Мария подумает о дочери, оградит ее от страданий, которые испытал сын.
– Нужно дать ей фамилию крестного, – настаивал Хосе Игнасио. – Это будет по справедливости.
Как же были счастливы Виктор и донья Мати, когда Мария после долгих сомнений и раздумий решила последовать совету своего сына.
– Хосе Игнасио открыл мне глаза, – говорила она Виктору. – Иногда взрослые ведут себя, как последние эгоисты, не задумываясь о том, что в конце концов на детях отражаются последствия их неразумного поведения… Ты можешь навещать свою дочь, когда захочешь, Виктор.
– Спасибо, Мария. Обещаю тебе, что сумею заслужить доверие этой крохи, – взволнованно произнес Виктор. И добавил: – Надеюсь также когда-нибудь снова заслужить и твою любовь, Мария…
Хосе Игнасио был рад, что, наконец, удалось убедить мать. Поэтому, чтобы не портить ей настроение, не стал рассказывать о размолвке с Исабель. Но на душе было тяжело, и Хосе Игнасио не удержался, чтобы не поделиться своими переживаниями с Луисом.
– Я опять застал у нее этого типа, хотя она клялась в прошлый раз, что больше не пустит его на порог. Но, видимо, влияние тетушки гораздо сильнее, чем любовь Исабель ко мне. Я не стал слушать ее оправданий и сказал, что между нами все кончено.
– Ты погорячился, это понятно, – отвечал Луис. – Но завтра ты принесешь Исабель свои извинения, и вы помиритесь. Ведь вы любите друг друга!
– Я не смогу туда пойти! Если бы ты слышал, что несла эта Констанса, как оскорбляла меня и мою мать!..
– Но Исабель вовсе не похожа на свою тетку!
– Нет, Луис. Это просто повторение давней истории, – возражал другу Хосе Игнасио. – Мама увлеклась одним из дель Вильяров, и его семья постоянно унижала и обижала ее. То же самое делает и эта… Констанса. Не желаю терпеть ничего подобного.
Родриго, навестивший Марию, рассказал, что его дочь выбита из колеи реакцией Хосе Игнасио на появление этого, в общем-то, безобидного парня Исмаэла, откуда он только взялся… Плачет. А он не знает, как успокоить дочь… Так не хватает матери, которая могла бы это сделать…
Мария поехала с Родриго, чтобы поддержать Исабель.
– Хосе Игнасио обожает тебя, – говорила она девушке. – Я в этом уверена. Мой сын вспыльчив, но и отходчив. Он вернется, непременно вернется к тебе. Это недоразумение, временная размолвка. Поверь мне: он не мыслит без тебя жизни.
Мария обняла Исабель за худенькие, вздрагивающие от рыданий плечи, прижала к себе.
– Все будет хорошо, успокойся! Он поймет, что был несправедлив. Я поговорю с ним, дорогая! Понимаю, ты не хочешь потерять его. И не потеряешь, уверяю! А теперь иди, отдыхай. Пусть твой папа проводит меня домой…
Но Родриго уговорил Марию остаться поужинать. На душе было тихо и спокойно.
– Я так счастлива, – говорила Мария Родриго, – моя дочь со мной, – и мне больше ничего не надо.
– А любви, разве ты не хочешь любви, Мария? – спросил Родриго, с надеждой глядя в ее глаза.
– Сначала мне хотелось бы вспомнить все, что со мною было до катастрофы, – отвечала Мария. – Только потом… потом я смогу решиться на что-то.
Непонятный шум около дверей номера, донесшийся к ним из коридора, отчего-то взволновал Марию.
– Надо ехать, – заторопилась она, – Лули осталась с Ритой, уже поздно…
Мария встала, пошла к выходу и в дверях столкнулась с разъяренным Виктором Карено.
– Я звонил сюда… телефон не отвечал!.. Значит, так-то ты занимаешься, Мария, нашей дочкой? Так заботишься о ней?.. Тебе не нравится, что я нарушил ваш интимный ужин с сеньором Родриго? Да? Так все элегантно… такие манеры… свечи… И все, чтобы соблазнить женщину! А не должна ли ты, Мария, в это время быть уже с нашей дочкой? Ведь еще вчера ты заявляла, что намерена жить только для нее и никогда с нею не расставаться!..
– Ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь, Виктор! Уходи немедленно!
– Я уйду, но прежде скажи: из нас четверых ты выбрала графа? Или тебе просто доставляет удовольствие всем нам морочить головы и наслаждаться любовными излияниями каждого твоего обожателя?
– Нет, конечно, нет! – в отчаянии закричала Мария. – Если я здесь, то только потому…
– Не давай никаких объяснений, Мария! – вмешался Родриго. – А ты, ты не смей оскорблять ее. Слышишь? Уходи! Я отвезу ее домой сам.
– Нет, я не допущу этого! Мария, немедленно пойдем домой!
– Ты не имеешь права приказывать мне, Виктор! Ты для меня никто! – возмутилась Мария.
– Я отец твоей дочери, а ты была моей женой!
– Была! А сейчас – нет! И то, что ты отец моей дочери, не дает тебе права решать, как я должна поступать и как вести себя. Уходи, оставь меня в покое.
Дверь закрылась, Карено ушел. Но Мария, вернувшись к столу, еще долго не могла прийти в себя после грубостей Виктора.
– Он влюблен, как и я, – обезоруживающе улыбнулся Родриго. – Поэтому я хорошо его понимаю. Понимаю его отчаяние… А то, что ты дала Лули его фамилию, – правильно, не сомневайся. Так будет лучше для девочки. И Виктор почувствует себя увереннее, имея права на нее. Сможет чаще с нею видеться, привыкнуть к ней, стать настоящим отцом.
– Чтобы стать отцом, необходимо иметь много хороших качеств…
– Ты права, Мария. Но я уверен, что тот, кого ты изберешь спутником жизни, станет и хорошим отцом для Лули.
Ана, уже не доверяя себе после чудовищной ошибки с Педро, очень нуждалась в чьем-либо доброжелательном совете. Она не знала, правильно ли поступает, принимая предложения Рейнальдо сходить с ним то в театр, то в кафе, а то и просто погулять.
Впервые она согласилась на такую прогулку через несколько дней после своей позорной псевдосвадьбы. Ей тогда было очень тяжело, не хотелось видеть никого из близких, а с Рейнальдо они до той поры были едва знакомы. Приглашая Ану на балет, Рейнальдо не стал скрывать, что попросту жалеет девушку и хочет ей помочь.
– Не отказывайся. Тебе сейчас трудно, а в театре ты отвлечешься от своих невеселых мыслей. Я очень хорошо понимаю твое состояние, потому что сам не так давно пережил нечто подобное: девушка, которая мне очень нравилась, оказалась не просто распутницей, но еще и изощренной интриганкой. – Рейнальдо не
