Чуда. Это в корне не верно. Если бы страна приняла вариант Развития, который вынашивает наш уважаемый Духовный Лидер, мы получили бы — не преуменьшаю — сталинские пятилетки, сталинское насилие, сталинский ГУЛАГ. Мы получили бы в качестве врага объединенную Европу и Америку и все свои небогатые накопления спустили бы на гонку вооружений, на возведение нового «железного занавеса». Вы хотите, чтобы вас смещали с должности за малейший просчет? Хотите показательные процессы, связанные с коррупцией? Хотите конфискацию имущества и позор под улюлюканье злобной толпы? Хотите, чтобы вновь народ надел стеганые ватники, а вчерашние министры, главы департаментов, председатели советов директоров валили лес в сибирской тайге, осваивали месторождения меди в районе БАМа? Я гарантирую России плавный экономический рост, неуклонное преуспевание, с сохранением драгоценного кадрового потенциала, к которому вас всех причисляю. Мы не станем ссориться с Западом и Америкой, не будем раздражать их необдуманными «мюнхенскими речами». Запад стремительно падает, Америка на глазах слабеет. Мы не станем с ними сражаться, и они сами рухнут, как рухнули здания-близнецы, когда в них врезались «Боинги». Два года, как страна проголосовала за меня на выборах. Еще два года я останусь в Кремле. Но время летит быстро. Уже теперь народ хочет знать, стану ли я переизбираться на второй срок, или вновь уступлю мое место Долголетову. Элиты хотят знать, кто будет Президентом через два года. Вы стоите перед выбором, — он или я. Сталинский мобилизационный режим с непредсказуемыми результатами, «черными воронками» и многомиллионной армией или гарантированный, гармоничный прогресс с сохранением демократических свобод, при которых каждому таланту в бизнесе, культуре или политике гарантировано преуспевание. Не требую немедленного ответа. Мы еще не раз соберемся, чтобы поговорить на эту тему. Знайте, что все вы мне дороги. Я не могу без вас обойтись. Вместе мы сделаем Россию великой.
С этими словами Рем поднялся и стал обходить стол, с каждым прощаясь за руку. Взволнованные визитеры кланялись и расходились. Когда мимо Виртуоза проходил сутулый, длиннорукий министр иностранных дел Валериев, Виртуоз задержал его и протянул на ладони крохотную спиральку, выпавшую из министра в гостиной комнате «Дома Виардо». Министр испуганно взглянул на блестящую пружинку. Быстро взял и вставил себе куда-то за ухо. Виртуоз услышал, как в голове министра что-то нежно затикало.
Виртуоз собрался было проститься, но Рем удержал его. Держа под локоть, вернул в кабинет, усадил за маленький столик.
— Хотел тебя спросить, что собой представляет «монархический проект»? Существует ли он еще в нашем обществе?
— «Монархический проект»? — удивился Виртуоз. — Пожалуй, существует в виде фантазии нескольких интеллигентов. Художник Глазунов, например, режиссер Михалков, князь Чавчавадзе. Ну, конечно, православная церковь на уровне приходских священников и монахов в отдаленных обителях. Еще кое-кто из казачества, выбиравшего себе в цари покойного скульптора Клыкова. «Монархический проект» всплыл, как затея Бориса Немцова, руководившего захоронением в Петропавловской крепости царских останков. «Проект» был нужен для того, чтобы облагородить позднего Ельцина, которого, с легкой руки либералов, называли «Царь Борис». Пожалуй, больше тебе ничего не скажу.
Рем смотрел в окно, за которым открывалась Ивановская площадь, влажная и солнечная от грибного дождя. Тускло темнела Царь-Пушка, отбрасывал тяжелую тень Царь-Колокол. Сияли купола, похожие на мятые золотые яблоки.
— Посмотри вот это, — Рем подошел к столу, взял лежащую на нем газету, протянул Виртуозу. — Почитай.
Виртуоз принял несвежую, на дешевой бумаге газету с блеклой надписью «Тобольские ведомости». Стал читать статью, выделенную красным фломастером. Статья называлась: «Цесаревич избежал большевистской казни».
В статье говорилось, что злодеяние в Ипатьевском доме имеет тайну, доселе тщательно скрываемую. Цесаревичу Алексею чудом удалось избежать убийства, ибо в ночь перед казнью его место занял мальчик, сверстник царевича, Иван Мызников, сын екатеринбургского мещанина Егора Мызникова, который, будучи монархистом, принес сыновью жертву, спасая наследника престола. Через своего родственника, служившего в охране дома; тоже тайного монархиста, мещанин Мызников осуществил подмену, принял цесаревича, переправив его в безопасное место. Сын же его погиб мученической смертью вместе с царем и его семейством. Именно этим обстоятельством объясняется несовпадение ДНК найденных останков царевича с ДНК остальной семьи. Спасенный царевич, передаваемый из одних спасающих рук в другие, изменил фамилию и имя. Нареченный Семеном Горшковым, благополучно достиг совершеннолетия, работал в одном из леспромхозов Урала, женился на дочери лесного объездчика и родил сына Федора. Когда началась война, добровольцем ушел на фронт и погиб под Сталинградом в 43-м году, в штрафном батальоне. Федор Горшков окончил горный техникум, работал на горнодобывающих предприятиях Южного Урала, вступил в партию и был направлен на партийную работу в Богорякский район Челябинской области, где получил должность инструктора райкома. Женился на местной учительнице. У них родился ребенок, которого они назвали Алексеем, в честь деда, скрывавшего свое истинное имя. Когда младенцу едва исполнилось пять месяцев, оба родителя скоропостижно скончались, предположительно от того, что выпили воду из реки Сечи, отравленной радиацией. Младенца отдали в местный детский дом, где он и вырос без родителей. Окончив школу и Челябинский педагогический институт, историческое отделение, Алексей Горшков, а, по сути, Алексей Романов, сберегая тайну своей родословной, отправился в город Тобольск, место пребывания царской семьи перед ее отправкой в Екатеринбург. В Тобольске Алексей Горшков работает в краеведческом музее, изучая материалы о тобольской ссылке Романовых. Готовит экспозицию редких фотографий, сохранившихся в тобольских архивах. И никто из сотрудников музея, из друзей и знакомых Горшкова не догадывается, что среди них находится прямой потомок Государя Императора Николая Второго, законней наследник и претендент на российский престол.
Посменным подтверждением родственных связей Алексея Горшкова с цесаревичем Алексеем Романовым является тот факт, что Горшков страдает гемофилией — несворачиваемостью крови, которой, как известно, страдал царский отпрыск.
Статья была подписана: корреспондент «Тобольских ведомостей» Марк Ступник. К ней прилагалась фотография низкого качества — лицо молодого мужчины, обрамленное русой бородкой, с высоким лбом и спокойными печальными глазами, отдаленно похожее на лицо Николая Романова.
Прочитав статью, Виртуоз удивленно взглянул на Рема:
— Что тебя здесь поразило? Обычный апокриф. Их много появляется — и о Романове, и о детях Сталина, и о смерти Юрия Гагарина. Россия — страна апокрифов. Русский человек не верит официальной истории и создает свою, подпольную историю. Я даже думал издать том альтернативной истории, как ее пишет русское катакомбное сознание. Там может быть такая глава: «Самозванец как недостижимый идеал русских представлений о власти».
— Слушай, Илларион, а ты не мог бы этим заняться? — Рем кивнул на газету.
— Чем, прости, заняться?
— Я и сам не знаю. — Рем рассеянно смотрел в окно, где круглились мятые золотые яблоки на древе русского познания добра и зла. — Как бы тебе сказать… Наш друг Виктор Викторович Долголетов, он ведь у нас Духовный Лидер. Благодаря твоим технологиям его Духовный авторитет уравновешивает мой президентский статус и делает наши властные потенциалы равнозначными. Но его авторитет неуклонно падает, его духовная власть тает, ибо придумана тобой. Это ты из своих легких надышал вокруг него атмосферу, но она улетучивается. Ибо планета «Долголетов» слишком мала, чтобы своей гравитацией удержать этот чудодейственный воздух. Мне нужно, чтобы Долголетов побыстрее потерял атмосферу. Если рядом с ним возникнет другой Духовный Лидер, другая фантастическая личность, окрашенная драмой русской истории, мученичеством, чудом и святостью. Если появится фигура, в которой люди увидят искупление ужасного века с революцией, Гражданской войной, страшной военной бойней. Если появится человек, несущий искупительную идею, благую весть о будущей России, то это и будет истинный Духовный Лидер, а от мнимого ничего не останется.
— Ты хочешь, чтобы я вырастил самозванца?
— Я тебя не неволю. Ты великий маэстро, великий Виртуоз. Я многим тебе обязан. Не мыслю себя без твоей поддержки. Но ты должен сделать выбор между мною и Долголетовым. Равновесие невозможно. Весы склоняются в мою сторону. Он добровольно ушел из Кремля, и его покинули «кремлевские духи». А я
