Они летели в пятнистом штабном вертолете. Мысль о параде 1991 года туманно витала в сознании. И следом, на расстоянии, мерно помахивая крыльями, летело пятнистое стадо коров.
Они опустились на лесном увале в красно-серебряных сосняках, у крохотного хутора с деревянными избой и сараем, копаным прудом и капустными грядками. За хутором открывалась просторная белесая низина, с зеркальцами болот и озер, с легким солнечным дымом, в котором чудились утиные кряки, плеск тяжелых птичьих тел, падающих среди осок и кувшинок. Вышли из вертолета, обогнули сарай. И здесь, на опушке, под пятнистой маскировочной сеткой, неотличимый от леса, песка, розовых тропок стоял «Полководец». Длинные ребристые фургоны, состыкованные под тупыми углами, прилепились к земле, словно огромный изогнутый дракон с туловом гигантского червя, с прозрачными, натянутыми среди деревьев перепонками, с чашами и усами антенн, которыми была покрыта его тупая мощная голова, взиравшая из-под сосен в бесконечно удаленные пространства континентов и океанов. Машина была беззвучна, но жила, дышала, источая вокруг себя грозный жар непомерной, загадочной жизни.
– Виктор Андреевич, – к Белосельцеву подошел худенький моложавый полковник в очках, похожий на студента. – Командующий поручил мне сопровождать вас во время учений и давать необходимые разъяснения.
Главком со свитой поднялись по ступенькам и скрылись в чреве дракона. Белосельцев медлил, осматривая чудище с зеленой стальной оболочкой, покрытой легкой испариной. Под железной кожей таилась жаркая думающая электроника, от которой сквозь сталь проступал мельчайший пот.
– Эта машина собирает информацию с глобального театра войны, – пояснял старательный гид, делая взмах рукой, словно в ней был хрупкий стебелек указки. – Со всех океанов, континентов, из космоса, с морского дна. Ее интеллект способен предсказывать развитие мирового конфликта и с учетом геостратегической ситуации, боевых потерь и сохраненных ресурсов помочь Генеральному штабу выработать оптимальное решение для победного завершения мировой войны. Такой машины нет ни в одной стране мира. Это одно из первых ее полевых испытаний.
В мирное время машина хранилась в подземных ангарах, в запретной зоне, под охраной специальных войск. Была создана на случай, если ставка Генерального штаба будет взорвана атомной бомбой, летающий штаб сбит зенитной ракетой, а подводный центр управления уничтожен пуском торпеды. Тогда управление войной перейдет к неуязвимой, вечно кочующей, исчезающей во льдах и пустынях системе, которая ночью, на гигантских тягачах, прячась от вражеских спутников, по непроезжим дорогам начнет свое блуждание по необъятной стране. Найдет затерянную точку на лесном кордоне, у безвестного хутора. Блоки состыкуют в огромное червеобразое тело. Жирные кабели побегут по земле, антенны сквозь кроны деревьев вопьются в звезды, беззвучные волны сигналов соединят ее с кораблями и танками, агентами в тылу неприятеля и воздушными армиями. Мегамашина обнимет весь мир, вопьется в него бессчетными щупальцами, станет сжимать в жестоких объятьях.
– Эта система дает нам преимущество над вероятным противником, позволяя принимать стратегически важные решения с опережением на несколько часов. А как известно, время в глобальной войне является фактором победы. Создание такой системы является прорывом в гонке вооружений, отбрасывает Америку на добрый десяток лет.
Белосельцев чувствовал грандиозность мегамашины, ее планетарную мощь, способность управлять историей, ввергать мир в разрушительный Конец Света или останавливать на черте катастрофы. Машина была создана в недрах красной империи, выражала ее сокровенную суть. Была той самой, скрытой от глаз тайной цивилизацией, о которой говорил Чекист. Упрятанная в военный камуфляж, облаченная в уродливые формы ромбов и параллелепипедов, она была готова к чуду преображения, к дивной красоте, божественному промыслу, замыслившему земную жизнь как неуклонное приближение к Раю.
– Старт операции дают агентурные донесения из зоны локального конфликта. В данном случае – Карибский бассейн, Никарагуа, где готовится прямое вторжение корпуса американской морской пехоты с целью установления диктатуры. – Полковник в очках, трогательно напоминавший студента, старательно выполнял поручение – образовывал Белосельцева. А тот взирал на уродливо-беспощадные формы огромной машины, вцепившейся в землю и небо. Знал, что она – страшное чудище из сказки, скрывающее под зверской личиной небывалую красоту и благоговение перед жизнью.
– Теперь, если не возражаете, мы можем проследовать в боевые отсеки, – любезно предложил полковник. – Через пять минут – старт операции.
Покидая нежную светотень серебристых сосен и розовую, усыпанную шишками тропку, они вошли сквозь люк в нутро машины, оказавшись в зеленоватом сумраке длинного, ветвящегося в разные концы помещения. Повсюду светились серо-голубые экраны, мерцали индикаторы, бежали огненными бесконечными строчками электронные цифры, похожие на неутомимых муравьев. Пахло лаками, краской, нагретыми пластмассами. И везде – в нишах, под уступами, на разных высотах, в разных позах – сидели офицеры. Их лица, казавшиеся масками, озаряли экраны. По их погонам бежали водянистые отсветы. Их подсвеченные пальцы перебирали клавиши, извлекая мерные гулы и рокоты подземного мира. Ловкие пальцы перебрасывали тумблеры. Их уши закрывали наушники. У шевелящихся губ темнели маленькие микрофоны. Внутренность дракона была полна трепетаний, дрожи, пульсации, словно действовала огромная перистальтика, и люди, которых он проглотил, медленно перемещались в бесконечных завитках и петлях кишечника.
– Отсюда вы можете наблюдать картины сражений на самых удаленных участках планеты, – пояснял полковник, весь прозрачно-голубой и колеблемый в свете нескольких широких экранов. – Мировой океан представлен всеми флотами мира, снятыми с разведывательных спутников в режиме реального времени. – Полковник, все более утрачивая телесность, наполнялся каким-то водянистым светом, становился похож на реторту со светящимся газом. Его рука, как синяя прозрачная тень, проплыла над экраном, где океаны несли на себе эскадры боевых кораблей, авианосные соединения, а в пучине, среди донных течений, скользили подводные стартплощадки, многоцелевые лодки-охотники, создавая под полярной шапкой, в Атлантике, у берегов Японии причудливые скопления, похожие на сообщества водомерок, участвующих в брачной погоне.
– Космос представлен орбитальными группировками обеих сторон. Можно наблюдать работу истребителей спутников, по мере перетекания борьбы в околоземное пространство. – Казалось, говорящий был невидимым – исчез на фоне огромного экрана, где множеством светляков мерцали парящие спутники. Он был частью огромной системы, ее слабым человеческим дополнением, в котором она почти не нуждалась и могла превратить в электронный блок, в радиоволну, в световой индикатор. Белосельцев видел, что и другие офицеры были дополнением к машине, срослись с ней кровяными сосудами, зрительными нервами, чуткими нейронами. Она пила их соки, сосала эмоции, питалась их плотью, обменивалась с ними таинственными энергиями, которые добывала из прозрачного бездонного Космоса.
Белосельцев и себя ощущал крохотной частицей машины. Кончиком чуткого нерва, на который падали невесомые капли света. «Рай… – повторял он – Русский Рай… Этот полковник и есть тот самый дублер, что сменит утомленного, изношенного в войнах Главкома. Превратит мегамашину Судного часа в завещанный Рай…»
Они придвинулись к оранжевому, ядовитому экрану, по которому пробегали молнии знаков и цифр.
– Космическая разведка в районе Карибского моря сообщает, что соединение противника численностью до двух тысяч человек вторглось в Никарагуа в провинции Нуева Сеговия и движется к столице Манагуа, – голос полковника возвысился, сладко задрожал на вершине и, набирая скорость и ярость, помчался вниз. – В ответ на агрессию с Кубы поднят полк «МиГ-21». Бомбо-штурмовым ударам подверглись колонны вторжения, базы в Гондурасе, центры управления гондурасских и американских войск.
Полковник на мгновение исчез, словно превратился в электронный иероглиф. Тонкой молнией прянул на экране, исчез среди сигналов и кодов.
– В ответ на удары кубинских «МиГов» началось американское вторжение на Кубу. Шесть десантных кораблей из Флориды. Морская авиация бомбит побережье Гаваны. С базы Гуантанамо выдвигаются колонны бронетехники и пехоты. Наблюдаются воздушные бои над Плайя Херон. Советская бригада на Кубе приведена в боевую готовность. – Экскурсовод Белосельцева вдруг вырвался прозрачным вихрем из параболоида антенны. Мчался в туманном небе тропиков, как сияющая прозрачная бабочка. Обгонял штурмовые вертолеты, вспахивающие взрывами белые пляжи Гаваны. Десантные корабли растворяли носовые проемы, вываливали аппарели, и оттуда, как тяжелые неуклюжие жабы, плюхались в воду танки.
