захватившее сейчас власть и по существу определяющее физиономию общества. И я называю это фактором предательства. Без него нас не разгромили бы. Эти люди открыли ворота крепости.
Советская крепость была неприступна для Запада. Россия могла уцелеть, преодолеть все эти трудности и двигаться дальше. Те коммунистические завоевания – я считаю их огромными – не надо было рассматривать как конечный результат, а только как условия для дальнейшего. А наши внутренние предатели открыли ворота крепости – и все, Россию раздавили.
Может быть, вы думаете иначе, вы здесь русскую жизнь лучше меня знаете. Я же наблюдаю ситуацию извне, и в этом тоже есть некоторые преимущества. Вижу, как сложилось мировое общество, как в нем России уже определена роль – роль третьесортного региона. Я его называю колониальной демократией. Россию превращают в колониальную страну со всеми вытекающими отсюда последствиями: деградация образования, системы ценностей, творческого потенциала, американизация... Убийство русской культуры и русского национального духа.
Все время ищу что-то такое, что меня хоть немножко обнадежило бы, чтобы самого себя опровергнуть. И не нахожу никаких аргументов.
А.П.
А.З. Вы воспринимаете все происходящее с точки зрения эмоционально- человеческой. Это совершенно другой подход к происходящему. Я на своем опыте убедился в том, что мой подход иной. Я откликался на национальные проблемы как человек, родившийся в 1922 году, когда для нас не было проблемы национальности, когда в стране создавалось человеческое общество, в котором национальность не играла никакой роли.
Когда началась «холодная война», стали искусственно раздувать национальные различия. Этот элемент искусственности я никогда не принимал во внимание. И в рамках социологических войн его нельзя принимать во внимание, его не учтешь никогда. И с тем, о чем вы говорили, я тоже никогда не считался. Это тоже научно учитываемый элемент. Его можно отнести к мистике истории: Сталин поставил людей в тупик, и когда кажется, что все рассчитали, бах! – в действительности получается вроде все по-другому.
Эти различные тенденции и направления, о которых вы говорили, – серьезные факторы, и они будут работать, они уже сейчас работают и, может быть, когда-нибудь скажут свое решающее слово. Но есть такая вещь – ФАКТОР ВРЕМЕНИ. Это то, что не принимает во внимание никто. Я об этом говорю, но меня никто не хочет слушать, потому что если принять его во внимание, то надо просто пойти на кладбище и закопаться.
Я бы хотел эту мысль пояснить – не как элемент моей идеологии, а как элемент научной концепции или на научную концепцию претендующий. Если допустить на минуту, что то, что мы сейчас имеем в мире, сохраняется как угодно долго и Россия имеет возможность эволюционировать столетиями, я бы отказался от того, что говорю. Но дело все в том, что такое обличение не имеет реальных оснований. У нас нет этого времени, у нас реально существует мировое общество. «Холодная война» – это реальность. Это аксиома, основа основ. Нужно понять, что это была война, в которой нас просто разгромили.
Нас разгромили идейно. Тот идейный разброд, который имеет место, был запланирован еще в 40-е годы. Я изучаю все материалы «холодной войны»: это же сотни учреждений и десятки, сотни тысяч людей. На наше разрушение были потрачены триллионы долларов. Педантично велась работа, и я сам стал объектом этой «холодной войны».
Когда я еще студентом был, меня выделили. Почему? Потому, что я делал необычные вещи, поэтому меня здесь преследовали, не выпускали... Когда, переехав на Запад, я опомнился, меня сразу лишили всякой поддержки, как потом писали на Западе: «Зиновьев проскочил по ошибке: его приняли за диссидента, а он не был таковым». И все-таки меня использовали: работники ЦРУ показывали мне «Зияющие высоты», подчеркнутые красным, зеленым, синим карандашами. Они вычитали все и сказали: «Вы знаете, нашим учебником по Советскому Союзу был не «Архипелаг ГУЛаг», а «Зияющие высоты». Там, хотя и в литературной форме, вся анатомия Советского Союза была сделана».
Нас разгромили и экономически, и политически, и в идейном, и в культурном плане. Вот в чем состоит фактор. Всякие попытки начать сейчас эволюцию вот в этом направлении подавляются и будут подавляться превосходящими сегодня силами противника. Это не значит, что я полностью призываю к капитуляции.
Вспоминаю начало войны, когда мы были окружены. Все сказали: «Да, мы окружены, сопротивление бесполезно, мы не в состоянии бороться с превосходящими силами противника...» Затем наступает момент решения. Половина из нас сказали: «Сопротивление бесполезно, капитулируем», – и пошли к немцам. Немцы перебили их всех. Другие сказали: «Мы обречены и поэтому будем прорываться». Да, какая-то часть прорвалась, хотя большинство было убито, и продолжила эту линию жизни.
Поэтому моя позиция такая: мы раздавлены, надо признать как факт, нечего финтить, нас раздавили превосходящие силы противника и внутренние предатели. И именно потому, что нас разгромили, надо прорываться. Вот это моя позиция. Как прорываться – честно скажу, я не настолько хорошо знаю ситуацию в России с этой точки зрения, чтобы высказывать какие-то соображения. Знаю, что должен делать я как рядовой русский человек, как солдат.
В свое время я говорил: «Если начнется гражданская война, я попрошусь и рядовым солдатом буду, я знаю свое место в этой борьбе». Но дойдет до этого дело или нет – неизвестно. Как рядовой русский человек я сделаю то, что в моих силах.
Я негодяев называю негодяями, предателей – предателями. Не считаясь ни с чем, пишу мои книги, мои
