– Раз и навсегда, – заверил голос, – но лишь при условии, что ты снова не бросишь все на полпути. Не испугаешься, не передумаешь.
– Не испугаюсь. Не передумаю. – У человека задрожали руки, по майке расползлось темное пятно пота. – Не испугаюсь, нет… все сделаю. Стану свободным…
– Это я.
– Ты?..
– Глупый вопрос.
– Возможно, ты прав… – Человек в белом халате встал из-за стола и повернулся к окну. Окно выходило во двор, ничего примечательно за ним не было, однако всякий раз, когда в голове просыпался голос, человек вставал и отворачивался от двери. Ему не удавалось избавиться от артикуляции, и он опасался, что кто-нибудь из коллег однажды застанет его врасплох. – Почему ты никогда не посещаешь меня дома? Боишься, жена услышит?
– Это ты боишься. А я ничего не боюсь… Здесь обстановка располагает. Все под боком.
– Ну да. И валокордин найдется, и койки свободные…
– Это не я сказал. Это ты сказал.
– А что, есть разница?
– Если ты ее уже не видишь, тебе действительно пора в палату.
– Это не я сказал, – ухмыльнулся человек. – Кстати, спасибо тебе.
– За деньги? Ерунда, мне не трудно. Надеюсь, они тебя выручили?
– Еще бы! Только… почему это было… в такой форме?
– В форме клада? Тебе не понравилось?
– Ну-у… Просто странно. Клад на детской площадке… Очень странно.
– Ты предпочел бы лотерейный билет. Или умирающего дядю-миллионера в Канаде.
– В общем, да. Что-нибудь более реалистичное.
– Ты считаешь, что дядя-миллионер – это реально?
Человек в белом халате потеребил цветок на подоконнике и, отломив сухой листик, кинул его в плетеную корзину.
– Да в принципе мне без разницы, – сказал он. – Спасибо, ты меня здорово выручил.
– Ты стал свободным?
– Гм… да, в определенном смысле… Почему ты мне помог?
– Есть две причины. Первая: я тебе помог, потому что ты в этом нуждался. А вторая… А вот со второй сложнее…
– Это говоришь ты?! – удивился человек.
– Не мне сложнее, тебе. Надо поверить. Это трудно.
– Я попробую.
– Ну-ну, посмотрим… Я хочу подарить тебе свободу, – сказал голос. – Деньги этого не дают, ты уже убедился.
– Нет, отчего же…
– Не избавление от долгов, а настоящую, полную свободу.
– Такое возможно?
– Надо только поверить. Точнее, довериться.
– Один… один мой знакомый уже как-то доверился… – осторожно начал человек в халате.
– Ты про того психа, что прыгал с крыши и снимал трусы на улице?
– Так он все-таки псих?
– Забавно. Назначаешь ему лечение, а потом спрашиваешь, не псих ли он. Разумеется, псих. Но держат его здесь несправедливо. Ведь он не опасен.
– С крыши чуть не сиганул…
– Он не собирался. Это было обычное шоу. Артистическая натура. Ему постоянно нужно чье-то внимание. И здесь ему очень плохо.
– Кому у нас хорошо? – хмыкнул человек.
– Ему гораздо хуже, чем тебе было в тот момент, когда ты искал деньги.
– Это правда?
– Я всегда говорю правду. Ты, вероятно, догадываешься, чего я от тебя хочу.
– Смутно.
– Не надо кривить душой. Я все чувствую. Я даже чувствую, что ты согласен. Ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу.
– Не уверен.
– Ты поднимешься на четвертый этаж и проверишь у дежурной медсестры журнал. Потом отправишь ее за старыми записями. Санитарам скажешь, что их ждут на пятом.
– Вот уж не уверен…
– Ты откроешь палату, – настойчиво продолжал голос, – и проводишь его вниз.
– На выходе могут быть проблемы. У нас не терапевтическое отделение, просто так больные не выписываются.
– В твоем столе лежит чистый бланк с подписью главврача. Печать поставишь сам.
– Все-то ты знаешь… – вздохнул человек.
– Это я.
– Ты?..
– Глупый вопрос.
– Не тяни. Давай конкретно. – Человек в кровати посмотрел на часы и скривился: опять проспал. Сегодня он собирался встать пораньше. Не получилось.
– Я буду конкретным, – пообещал голос. – Одевайся и спускайся к машине.
– Чего это вдруг? С каких это пор ты мною командуешь?
– С тех пор, как ты родился.
– Не хами, – сказал человек.
– Я не собираюсь тебе больше ничего доказывать. Да и времени уже не осталось.
– Но хотя бы объяснить!.. – Человек растерялся: голос впервые был столь категоричен.
– Это пожалуйста, объясню. Семена дали всходы.
– Уже?!
– А ты хотел ждать следующей весны?
– Нет, но я считал…
– Считать будешь потом. Сейчас ты просто поедешь и откопаешь то, что закапывал. Место, надеюсь, не забыл?
– Как можно!.. Между качелями и песочницей. А что там?.. что там выросло?
– Твоя свобода.
– Это как?
– Ты же загадывал желание, верно? Сегодня оно сбудется. Только, будь добр, не променяй его на какую-нибудь ерунду, как в прошлый раз.
– Я просто… проверить.
– Имеешь право. Но если снова будешь меня проверять, постарайся придумать что-нибудь менее циничное, чем голый мужчина. Вообще, довольно странная фантазия, ты не находишь? Ладно бы – обнаженная девушка, или, если угодно, десять обнаженных девушек… Но раздевающийся посреди улицы мужик… В этом есть что-то нездоровое.
– Он же не до конца разделся, – ответил человек в кровати.
– У тебя хватило совести попросить меня, чтоб он оставил на себе майку.
– Да, такая позорная голубая майка!
– Не всем же быть банкирами… Поднимайся, тебе уже пора. «Шевроле» оставишь в гараже, поедешь на «Саабе».
– Я хочу на «Шевроле».
– Не капризничай. На «Саабе», и без охраны.
