И он, счастливый, позабыл
Письмо на розовой бумаге.
Оно погибло на огне,
Но шелестит при каждом шаге,
Письмо на розовой бумаге
Уж не на мне оно, — во мне!
Пусть забывает в дальней саге
Печальный рыцарь грусть свою, —
Ах, я в груди его таю,
Письмо на розовой бумаге!
ДВА ИСХОДА
Со мной в ночи шептались тени,
Ко мне ласкались кольца дыма,
Я знала тайны вcex растений
И песни всех колоколов, —
А люди мимо шли без слов,
Куда-то вдаль спешили мимо.
Я трепетала каждой жилкой
Среди безмолвия ночного,
Над жизнью пламенной и пылкой
Держа задумчивый фонарь…
Я не жила, — так было встарь.
Что было встарь, то будет снова.
С тобой в ночи шептались тени,
К тебе ласкались кольца дыма,
Ты знала тайны всех растений
И песни всех колоколов, —
А люди мимо шли без слов
Куда-то вдаль спешили мимо.
Ты трепетала каждой жилкой
Среди безмолвия ночного,
Над жизнью пламенной и пылкой
Держа задумчивый фонарь…
Ты не жила, — так было встарь.
Что было встарь, — не будет снова.
НА КОНЦЕРТЕ
Странный звук издавала в тот вечер старинная скрипка:
Человеческим горем — и женским! — звучал ее плач.
Улыбался скрипач.
Без конца к утомленным губам возвращалась улы6ка.
Странный взгляд посылала к эстраде из сумрачной ложи
Незнакомая дама в уборе лиловых камней.
Взгляд картин и теней!
Неразгаданный взгляд, на рыдание скрипки похожий.
К инструменту летел он стремительно-властно и прямо.
Стон аккорда, — и вдруг оборвался томительный плач…
Улыбался скрипач,
Но глядела в партер — безучастно и весело — дама.
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
«Не уходи», они шепнули с лаской,
«Будь с нами весь!
Ты видишь сам, какой нежданной сказкой
Ты встречен здесь».
«О, подожди», они просили нежно,
С мольбою рук.
«Смотри, темно на улицах и снежно…
Останься, друг!
О, не буди! На улицах морозно…
Нам нужен сон!»
Но этот крик последний слишком поздно
Расслышал он.
«И уж опять они в полуистоме…»
И уж опять они в полуистоме
О каждом сне волнуются тайком;
И уж опять в полууснувшем доме
Ведут беседу с давним дневником.
Опять под музыку на маленьком диване
Звенит-звучит таинственный рассказ
О рудниках, о мертвом караване,
О подземелье, где зарыт алмаз.
Улыбка сумерок, как прежде, в окна льется;
