2. «Так, руки заложив в карманы…»
Так, руки заложив в карманы,
Стою. Синеет водный путь.
— Опять любить кого-нибудь? —
Ты уезжаешь утром рано.
Горячие туманы Сити —
В глазах твоих. Вот так, ну вот…
Я буду помнить — только рот
И страстный возглас твой: — Живите!
3. «Смывает лучшие румяна…»
Смывает лучшие румяна —
Любовь. Попробуйте на вкус,
Как слезы — сoлоны. Боюсь,
Я завтра утром — мертвой встану.
Из Индии пришлите камни.
Когда увидимся? — Во сне.
— Как ветрено! — Привет жене,
И той — зеленоглазой — даме.
4. «Ревнивый ветер треплет шаль…»
Ревнивый ветер треплет шаль.
Мне этот час сужден — от века.
Я чувствую у рта и в вeках
Почти звериную печаль.
Такая слабость вдоль колен!
— Так вот она, стрела Господня!
— Какое зарево! — Сегодня
Я буду бешеной Кармен.
…Так, руки заложив в карманы,
Стою. Меж нами океан.
Над городом — туман, туман.
Любви старинные туманы.
19 августа 1917
«Из Польши своей спесивой…»
Из Польши своей спесивой
Принес ты мне речи льстивые,
Да шапочку соболиную,
Да руку с перстами длинными,
Да нежности, да поклоны,
Да княжеский герб с короною.
— А я тебе принесла
Серебряных два крыла.
20 августа 1917
«Молодую рощу шумную…»
Молодую рощу шумную —
Дровосек перерубил.
То, что Господом задумано —
Человек перерешил.
И уж роща не колышется —
Только пни, покрыты ржой.
В голосах родных мне слышится
Темный голос твой чужой.
Все мерещатся мне дивные
Темных глаз твоих круги.
— Мы с тобою — неразрывные,
Неразрывные враги.
20 августа 1917
«С головою на блещущем блюде…»
С головою на блещущем блюде
Кто-то вышел. Не я ли сама?
На груди у меня — мертвой грудою —
Целый город, сошедший с ума!
А глаза у него — как у рыбы:
Стекленеют, глядят в небосклон,
А над городом — мертвою глыбой —
Сладострастье, вечерний звон.
