Строки:
...Что с видом Сивиллы старой
Скучает по скалам
(Ель)
Ель моя! Старая
Сивилла моя!
Мысль:
Есть люди, общество которых нас унижает. Это сложнее чем кажется. Люди, которые на нас линяют. (NB! самые слабые, самой слабой окраски: прочно-серой!) — На мою бессмертную душу?? — Нет. Но она, в их обществе, отсутствует, устраняется, оставляет меня одну aux prises avec [95] —. (Моя душа — не я, я, это я + душа. Мое осознание ее + она. Она, устраненная, я без нее — всё я: осознанное ее отсутствие: МИНУС.)
Две категории: одни унижают нас перед собою (мною), другие — перед лицом окружающих (NB! одного). Видя меня, напр., в первый раз с X., человек невольно объединяет нас, как бы мы ни различались. Это особенно распространяется у меня на женщин: я всегда чувствую себя ответственной за глупости, которые они говорят. Мне стыдно. Нечто родовое.
Есть общество — как сообщничество (сопреступничество).
8-го января 1925 г.
Строка:
Погребенная заживо под лавиною
Дней...
Три своих над Платоновой половиною
Промотав...
(души)
Душа моя! Тайга моя!
Этой жизни — местность и тесность.
И еще скажу: самоедом в чyме...
NB! Строка:
В море, где мало плавала,
Много плакала...
«Существования котловиною» — 11-го янв<аря> 1924 г.
(NB! 1925 г.)
По всему — чему угодно —
Только не по розам!
NB! Мысль:
Стихи мне нужны как доказательство: жива ли я еще? Так узник перестукивается со своим соседом.
Я в себя стучу как в стeну...
«Как Муза моя? Жива ли еще...» 2/15-го янв<аря> 1925 г.
Я бы хотела когда-нибудь написать повесть о невинной любви. О двоих, на нее отважившихся.
Все вы бедные, бессудьбинные...
Мысль:
Лирика (т. е. душа и я) — вечная трагедия. Никакой связующей нити между вчера и сегодня. Что со мной будет — то будет и в тетради. Чего со мной не будет — того не будет и в тетради — верней: то будет — в тетради. Но будет и не будет — случайно, не по моей воле, вне моего замысла. Мне остается только сидеть и ждать — у вечного лирического моря — вечной поэтовой погоды.
— Море! — небом в тебя отваживаюсь...
Око! Светом в тебе расслаиваюсь...
Мысль:
Я не люблю, когда в стихах описывают здания. На это есть архитектура, дающая.
Высота, отвес, наклон, косяк, прямой (косой) угол — это принадлежит всем, поэту, как зодчему. Этим путем здание — да. Evoquer.[96]
Предметы как таковые в стихах не нужны: музей или мебельный склад («на хранение»). Фронтон отождествленный с собственным (или не-собственным) лбом — да...
Бессмысленно повторять (давать вторично) вещь уже сущую. Описывать мост, на котором стоишь. Сам стань мостом, или пусть мост станет тобою, отождествись или отождестви. Всегда — иноскажи.
Сказать (дать вещь) — меньше всего ее описывать.
Осина дана зрительно, дай ее внутренно, изнутри ствола: сердцевины. Только такая осина тебя ждет, для желтой, стоящей, сущей — ты лишний. Тебе ей нечего дать.
За приверженность струне...
Сердце с правой стороны
