По Красной площади проходят строгие шеренги победителей, полощутся алые стяги, падают к подножию Ленинского мавзолея знамена разгромленных фашистских полков и армий.
На площадь выходит колонна бойцов с собаками. Они идут в общем строю. Четвероногие — на параде! Так и хочется увидеть среди них Алексея Белянина с Ярангом. Но их нет. Они еще далеко — в Германии, на берегу Эльбы…
Какой огромный и тяжкий путь остался позади!
Глава 24. ПО ТАИНСТВЕННОМУ СЛЕДУ
Но что теперь зачуял Яранг? Надо же! В первые минуты возвращения на родную землю вдруг показал свой нрав, отказался повиноваться, что с ним случалось не часто, и — держи его, ветер!
… Город. По улице бежит громадная собака-овчарка. У нее такой грозный вид, что прохожие испуганно шарахаются, стараясь избежать встречи с нею, не попасться на глаза. Может быть, бешеная! Очень часто люди не понимают побуждения животных и готовы приписывать им самое дурное…
Собака бежит, не обращая ни на кого внимания. Ее будто совсем не касается движение автотранспорта, гудки клаксонов, свистки постовых милиционеров, говор и шум толпы.
Не отрывая носа от асфальта, торопится догнать кого-то Яранг. Лавирует среди трамваев и автобусов. Пересекает центральный проспект, тянущийся через весь город. Вот он перебежал трамвайный путь почти перед самым носом вагоновожатого. Наперерез — автомашина… Хорошо, что шофер успел затормозить! Взвизгнули тормоза, машина осела на рессорах… Что за сумасшедший пес лезет под колеса!
А Яранг, не оглядываясь, торопится дальше, дальше…
Он зачуял чей-то след. Но чей?
Шерсть у пса на загривке взъерошена, оскал морды злой, озабоченный, — испугаться его совсем не мудрено. Кто знает, что у него на уме. И вообще с овчарками шутки плохи.
На трамвайной остановке пассажиры садятся в вагон. Последним вскакивает на подножку низенький щуплый мужчина в кепке и мятой одежде, мешковато сидящей на нем. Трамвай тронулся.
У остановки появился Яранг. Он добежал до нее и, распугав ждущих другого трамвая, растерянно закружился на месте. Но так было пять-десять секунд, не более. Подняв нос кверху, пес втянул ноздрями воздух, удостоверился, что след не потерян, и устремился вдоль рельсов.
За кем он гонится? Кого хочет поймать?
Все станет ясно, если неизвестный, стоящий на задней площадке прицепного вагона, повернется к нам лицом: на щеке у него — глубокий шрам.
Мог ли Яранг не узнать запах человека, ненавистнее которого не существовало никого и ничего в целом свете! Ведь это же опять был он, тот, кто принес ему и близким для него людям столько несчастий! Молекулы запаха его словно застряли у Яранга в носовых проходах, въелись в поры их и не давали спокойно жить, дышать. Снова вспыхнула и заговорила с небывалой силой прежняя неутоленная ненависть…
Через заднее стекло вагона были хорошо видны блестящие нитки рельсов и большая, похожая на волка, собака, бегущая между ними. Она догоняла трамвай.
Человек со шрамом стоял вполоборота к заднему стеклу и вдруг, вздрогнув, повернул голову и впился глазами в собаку. Неужели он узнал Яранга?
Ненависть, раздражение и беспокойство промелькнули в узких бегающих глазах. Расталкивая пассажиров, он стал быстро проталкиваться вперед, к выходу, а голова нет-нет поворачивалась назад. Пробившись к передней двери и держась за металлический поручень, он размышлял, что ему следует предпринять дальше. Соскочить ли на ходу (но, пожалуй, это будет еще хуже: как раз попадешь в зубы) или, улучив момент, быстро перебраться на ближайшей остановке в другой транспорт. Последнее явно предпочтительнее.
Даже если это не проклятый Яранг, безразлично. Овчарок он терпеть не может. Лучше не попадаться им.
В этот момент поток машин преградил путь собаке. Трамвай успел проскочить, а затем, по сигналу регулировщика, наперерез Ярангу рванулся один автомобиль, другой… Пес заметался, ища лазейки между ними, но прошмыгнуть не удалось. Пришлось терпеть и ждать. А трамвай уходил дальше и дальше и скоро скрылся за углом. Когда Яранг добежал до конца квартала и повернул за угол, его и след простыл.
Глава 25. КОГДА В ДОМ ПРИХОДИТ МИР…
— Странная выходка, очень странная, — говорил Алексей, выражая собаке всяческое недовольство ее поведением. Ну, в самом деле: осрамил его Яранг, отказавшись слушаться.
Яранг прибежал домой, когда обеспокоенный Алексей уже хотел идти заявлять в милицию. Пес вернулся сам, не забыл дорогу к дому. И теперь, как ни в чем не бывало, помахивал хвостом, поднимая ветер. Но что-то в его поведении было не таким, как всегда. Впрочем, разве и весь он не другой, он, прошедший войну?
Надо было видеть ликование соседских мальчишек, когда они узнали о возвращении Яранга с фронта. Они явились целой толпой и осаждали расспросами.
— Это Яранг? Да? Яранг?
— Яранг вернулся?!
— А его можно погладить? Он не укусит?
«Да, да, да», — без конца повторяла Надя. Ненадолго они утихали, а через минуту начиналось снова:
— А почему у него зуб золотой?
— А ты что, не знаешь: заболел, вот и вставили золотой… Золотой — крепче!
— Ну да! И вовсе не заболел! Его в бою ранили, дядя Алеша рассказывал, отправили в госпиталь, а там ему врач и сделал золотой зуб…
— А он ему не мешает?
— А твоему дедушке не мешает? Он целую челюсть вставил…
— А если еще будет нужно, ему опять вставят?
Ну, беда, просто невозможно ответить всем сразу и невозможно слушать без улыбки. Вот уж истинно почемучки!
— Золотой! Вот здорово! Тетя Надя, покажите!
И Надя в который уже раз открывала пасть Ярангу. Ребята заглядывали и, уважительно качая головами, отходили удовлетворенные. Теперь можно было ожидать, что скоро в городе появится много Ярангов — дворняжек, породистых, безразлично каких. Важно, что — Яранг! (Когда-то, перед войной, чуть ли не все собаки стали Джульбарсами, после того как ребята посмотрели фильм про пограничников «Джульбарс».)
А чего стоила встреча с Апельсином. Да, Апельсинка был жив и, как прежде, такой же чистый, пушистый, такой же охотник понежиться и поспать. Соседи пригрели его, пока отсутствовали хозяева.
Рыжий кот сидел на крыльце, когда инстинкт безошибочно привел овчарку к знакомому дому с палисадником. Завидев собаку, кот взъерошился, зашипел и приготовился драться. Приготовился к атаке и Яранг. Да это же старина Апельсин! Яранг первым узнал приятеля. Но забияка-кот еще долго топорщился недоверчиво и пышкал, если пес слишком уж бесцеремонно начинал обращаться с ним; несколько раз даже выпустил когти и только к концу дня наконец окончательно признал собаку, подошел и, выгнув спину, сам потерся о ее лапы.
Пришел сосед-стоматолог. Из него получился бравый военный! Он только что демобилизовался и еще не успел перейти на гражданскую одежду. С Ярангом они встретились, как старые друзья. Уходя, сосед позвал всех к себе, отдельное приглашение сделал Ярангу:
