Н. Гоголь-Яновский.
1824-го года.
Октября 1 дня.
Нежин.
В. А. и М. И. ГОГОЛЯМ
<19 октября 1824 г. Нежин.>
Дражайшие родители
папинька и маминька!
С неизъяснимым удовольствием получил письмо ваше, которое меня чрезвычайно обрадовало, особливо потому, что я скоро буду видеться с вами. И для того мне осталось только мне написать, когда можно отсюдова выехать, а как я надеюсь, что зима теперь будет хорошая, то и прошу прислать за мною 16-го декабря потому что роспускать нас будут 18-го числа.
Прошу вас еще прислать мне синего сукна на мундир, или здесь пускай куплят, [сошьют и куплят] потому что у меня о сю пору тот мундир, тот самый, что был на каникулах. Он совсем теперь не может на меня налезть, — так сделался мал, притом весь почти в дырах.
В ожидании радостнейшего свидания, остаюсь вашим покорнейшим и послушнейшим сыном.
Николай Гоголь-Яновский.
1824-го года.
Октября 19-го дня.
Нежин.
М. И. ГОГОЛЬ
13-го генваря. 1825-го года. Нежин
Приехал сюда преблагополучно и 12-го числа по полудни очутился в Гимназии. Езда моя хотя была невыгодна, по той причине, что люди позабыли взять из дому всё, что весьма нужно для дороги, как то: для обеда и проч. — приехал я как раз в срок, ни поздо, ни рано.
Прощайте, дражайшая маменька. Я весьма беспокоюсь о вашем здоровье. Дай бог, чтоб оно поправилось и вы наконец совершенно были здоровы. Между тем прошу вас, маменька, писать ко мне почаще, это одно только услаждает разлуку с вами, я буду стараться писать к вам почаще. — До следующей почты!
Ваш покорнейший и любящий вас сын
Н. Гоголь-Янов<ский>.
На обороте: Ее высокоблагородию милостивой государыне Марье Ивановне Гоголь-Яновской.
В. А. и М. И. ГОГОЛЯМ
<Март 1825 г. Нежин.>
Папинька! и маминька!
Получивши ваше письмо, весьма огорчился, особливо услышавши, что вы, дражайший папинька, весьма нездоровы (Я уже не думаю о праздниках, потому знаю сам, никаким образом нельзя теперь ехать). Когда бы только папинька выздоровел, то я уже доволен. При том же всё-таки буду скоро с вами видеться: до каникул уже не далеко (а почему знать, может быть, и до Христова праздника).
Прошу вас, дражайший папинька, прислать мне к праздникам хоть несколько книжек на прочот, ибо здесь на праздниках такая скука, что ужасть, я сам не знаю, что делать. Вообразите себе сидеть одному, поджавши руки и повеся голову, хоть кому придет тоска поневоле. У нас почти все порозъезжались, кроме тех, которые из самых дальних мест.
Да еще пришлите пожалуста деньги портному, который мне каждый день надоедает. Вы не поверите, как страшно иметь заимодавца. Я ему должен за пошитье сертука 10 рублей. Также ежели можно прислать мне сколько-нибудь на праздники. Не худо бы было и провиянту.
Итак прощайте, дражайшие родители. Я ожидаю известия. До того, целуя ваши ручки, остаюсь
вашим послушнейшим сыном
Н. Гоголь-Яновским.
Прошу засвидетельствовать нижайшее мое почтение Андрею Андреевичу, Ольге Димитриевне, также всем родным.
В. А. и М. И. ГОГОЛЯМ
1825-го года, 18-го марта <Нежин.>
Итак позвольте вас во-первых поздравить с наступающим праздником и вместе с желаньем провесть оный как нельзя лучше. Благодарю вас покорнейше за присылку мне денег и за наставление, которое вы мне сделали. — Но, дражайшие родители, позвольте вам сказать, что я не имею ни одной из тех наклонностей, об которых вы мне писали, или по крайней мере ни к одной не имею пристрастия. — Позвольте еще вас просить а особливо, нельзя ли мне прислать несколько полотна. Письмо же сие пишу чрез Петра Александровича Баранова, который, надеюсь, сам привезет к вам. Может быть, дражайший папинька, не пришлете ли мне какие вещи, или что-нибудь чрез его, особливо по возвратном пути его в
