Джоанна была ранена в мягкие ткани плеча выше ключицы. Клинок, скользнув по кости, пропорол мышцу, не тронув жизненно важные органы, хотя прошел всего в нескольких дюймах от артерии. Кровь уже начала свертываться. Мысленно сравнив длину кинжала и размер худенького плеча своей жены, Рори еще горячее возблагодарил бога за это чудо.
– Понадобится всего несколько стежков, – с облегчением сказала Мод, – и с моей деточкой все будет хорошо. Просто у нее останется шрам, который всегда будет напоминать ей этот день.
Рори взглянул в мудрые глаза пожилой женщины, мысленно поблагодарив за спокойные, разумные слова. Ему было гораздо легче в ее присутствии.
– Не стоит приводить ее сейчас в чувство, – сказал он. – Будет лучше, если она не ничего не почувствует, пока мы накладываем швы.
Он прижал к ране чистую белую тряпку, которую протянула ему Мод, пока сама готовила нитки и иглу. Отведя от щек и лба Джоанны прилипшие пряди волос, он с беспокойством вгляделся в ее осунувшееся бледное лицо, на котором ярче обычного проступили веснушки.
В этот момент в комнату вбежала леди Эмма, а сразу вслед за ней – Кейр. Мать Рори поспешила к сыну и встала рядом, сжав его руку своими мягкими, но сильными руками. Затем она наклонилась на Джоанной и, отведя ткань от пореза, внимательно осмотрела рану опытным взглядом женщины, вырастившей троих сыновей и не раз ухаживавшей за ранеными.
– С ней все будет хорошо, – поспешила успокоить она сына. – Рана совсем не опасная.
– Рори, – окликнул брата Кейр, стоя в дверях. – Ты должен пойти со мной. Есть кое-что, что тебе необходимо услышать.
– Только не сейчас, – резко ответил Рори, даже не пытаясь скрыть раздражения.
Он знал, что его младший брат по целеустремленности и упрямству подобен раненому медведю, но сейчас для него ничего не могло быть важнее, чем быть рядом с Джоанной.
– Все хорошо, дорогой, – сказала леди Эмма со своей обычной ласковой улыбкой. – Ты можешь пойти с Кейром. Мод и я сделаем все, что нужно. Я не один раз зашивала ваши раны. Нам ты ничем не сможешь помочь, а там, внизу, ты действительно нужен.
– Я никуда не пойду, – упрямо заявил Рори, но все же отошел, чтобы Мод и его мать могли заняться раной.
В дверях появился сосредоточенно нахмуренный Лаклан.
– Как она? – спросил он с беспокойством.
– Ничего серьезного, – откликнулась леди Эмма. – Просто некоторое время она не сможет брать на руки Джейми.
Услышав спокойный голос матери, Лаклан облегченно вздохнул и, прошагав через всю комнату, положил руку на плечо старшего брата.
– Это действительно очень важно, парень, иначе мы не стали бы тебя дергать.
– Ну, что там у вас еще стряслось? – с раздражением прорычал Рори.
Встревоженный взгляд Лаклана яснее слов сказал ему, что обстоятельства действительно требуют его немедленного присутствия, что бы там ни случилось. Лаклан паниковать без причины не станет. Выругавшись себе под нос, Рори развернулся и быстрым шагом направился к двери.
Внизу, у самого основания лестницы, прислонившись к каменной стене, лежал Годфри в своей пестрой дурацкой рубахе и двухцветных обтягивающих трико. Веселый костюм придворного шута казался странно зловещим и нелепо непристойным на умирающем убийце. Рядом, опустившись на одно колено, над Годфри склонился священник отец Томас. Перекрестив умирающего, он начал обряд соборования.
К изумлению Рори, умирающего поддерживал за плечи Фичер, помогая тому исповедаться перед смертью.
– Маклин здесь, – сказал золотоволосый гигант, увидев спускающегося по лестнице Рори. – Можешь делать свое признание.
Рори опустился перед Годфри на одно колено, встав рядом со священником. Впервые он смог рассмотреть своего врага. Годфри сбрил свою черную бороду и разрисовал лицо черной, белой и красной красками. В этом виде он был почти неузнаваем. Его воспаленный, лихорадочный взгляд встретился с напряженным взглядом Рори. Убедившись, что Рори действительно здесь, он закрыл глаза и, стуча зубами, словно от страшного холода, начал говорить:
– Это я убил твоего приемного отца, Маклин. Я, а не Сомерлед Макдональд. – Он заскрипел зубами, чувствуя приближение агонии. – Я не смог вынести искушения, когда Гидеон Камерон повстречался мне один на дороге и принялся поносить меня, словно я был его лакеем. Я думал, что слухи, которые до меня дошли неделей раньше, – это то, что все уже прекрасно знали. Но, видит бог… Я должен был сдержать свой поганый язык в то время… и молчать о том, что узнал.
Потрясенный, Рори уставился на умирающего, чувствуя, как волосы шевелятся у него на голове. «Дьявол! Только не это!» – мелькнуло у него в голове.
Годфри помолчал, собираясь с силами, его дыхание было прерывистым, неглубоким. Струйки пота бежали по его лицу, смывая краску.
– Камерон пригрозил… отрезать мне язык… если только я снова стану повторять слухи о его семье… Боже!.. Я, дурак, должен был раньше догадаться… Все знали, как лэрд обожает… свою прелестную женушку.
Судорожный вздох вместе со стоном вырвался из его горла. Он остановился и немного подождал, прежде чем продолжить. Боль, пожирающая его изнутри, была, должно быть, нестерпимой. Только огромная сила воли еще удерживала его сознание.
Рори и Кейр переглянулись, потрясенные, не в силах произнести хоть слово. Затем Рори взглянул на Лаклана, стоящего напротив. Никогда еще человеческий взгляд не выражал такой душевной муки.
